Страница 20 из 23
IV. Какую роль играет религия?
Если столь бессмысленное для некоторых нечто, как религия, существует уже очень-очень долгое время, надо исходить из того, что впереди у него тоже очень-очень много времени и оно наверняка переживет тех, кто требует его упразднить.
Какое положение в обществе занимает или вправе занимать религия – на этот вопрос как существующие, так и новые общественные системы обязательно должны ответить. В противном случае неизбежны конфликты. Дать определение религии не очень-то просто, в особенности касательно отграничения ее от других идеологий. В целом религию трактуют как мировоззрение, основу которого составляет вера в определенные сверхъестественные силы, влияющие на жизнь людей, а кроме того, удовлетворяющие потребность в нахождении смысла жизни, моральной ориентации и объяснении мира. Если посмотреть на историю человечества, становится ясно, что спрос на подобные предложения невероятно велик. Вот почему и в будущем следует ожидать, что ориентированные на богов религии или же светские эрзац-религии будут весьма популярны. Отношение общественного строя к религии есть также и вопрос власти, от которого не уйти ни одному обществу.
Представим себе, что найдена доселе неизвестная вводная глава книги Гитлера «Майн кампф». Допустим, нет никаких сомнений в ее подлинности. В этой главе Гитлер повествует, как архангел Гавриил возвестил ему все, что написано ниже и что образует основу его идеологии, каковая, стало быть, есть непосредственный завет Господа.
Стал бы национал-социализм в таком случае религией и мог бы практиковать свое учение, ссылаясь на свободу вероисповедания? Предвосхитим вывод: религия не составляет проблемы для общества, только когда являет себя как духовное личное дело, придающее индивиду силы, а его жизни – смысл. Поскольку она учит добродетелям, например честности, терпимости и добропорядочности, она может даже быть средством спайки для исполненного доверия и мирного общежития в больших группах. В этом плане из вопроса, кто во что верит или не верит, не вытекает потребность в регламентации. Свободное общество не вмешивается в личные убеждения. Но если религия требует привилегий для своих приверженцев или упорно настаивает, чтобы неверующие соблюдали определенные правила, она немедля становится (также и) политической идеологией. И вот тут начинаются проблемы. Ведь в таком случае друг другу противостоят две системы регламентации, а именно религиозная и светская. А постольку, поскольку они не абсолютно совпадают, возникает вопрос, каким правилам отдать предпочтение.
Долгое время принадлежать двум противоречащим друг другу системам невозможно – одна всегда одержит верх, причем, как правило, более готовая к насилию, а не более привлекательная морально или интеллектуально. И если сталкиваются взаимоисключающие убеждения, компромиссов быть не может. Женщина либо имеет равные права с мужчиной, либо не имеет. Права сторонников разных религиозных направлений либо равны, либо нет. Религия есть личное дело либо нет. Критика богов или пророков разрешена либо нет. В этом плане история Европы в последние столетия отмечена беспрестанной борьбой за подавление коллективной претензии религии на регулирование, в пользу гарантированных государством прав индивида. Ведь и США в конечном счете военными средствами вынудили мормонов произвести раздел государства и церкви[122].
Поэтому не стоит удивляться, что ныне особенно ислам распространяется из религиозной частной сферы на общественную жизнь. Ибо ислам понимает себя не только как религию, но и как замкнутую политико-правовую систему ценностей, которая предусматривает полную регламентацию будничной жизни. Поэтому мы не можем не присмотреться к этой системе.
По исламской самотрактовке, уже разделение религии и общества вовсе не предусмотрено:
[Сунна и Коран] образуют основу исламской веры, исламского права и исламского образа жизни… Поэтому ислам есть одновременно вера, этика, социальный строй и образ жизни[123].
Совокупность всех правил из Корана и изложенной в хадисах Сунны – высказывания и деяния пророка, именуемые шариатом. Изрядная доля этих правил касается отношения к немусульманам, которые большей частью однозначно подвергаются унижению[124]. Коран для мусульман есть опять-таки «истинное слово Аллаха»[125]. Его изречения поэтому непосредственно обязательны и в рамках шариата имеют силу закона. Таким образом, Коран не просто исторический текст вроде Ветхого Завета, где, кстати, всего лишь десять прямых заповедей. Отсюда вытекают проблемы, а именно когда правила шариата сталкиваются с иначе сформулированными государственными правилами, например касательно:
• запрета на насилие против инакомыслящих,
• свободы слова и искусства,
• равноправия женщины,
• свободы вероисповедания, в частности атеизма,
• сексуального самоопределения, в частности гомосексуализма,
• свободы заключения брака,
• запрета унизительных наказаний,
• одинакового отношения к различным убеждениям,
• смены религии, в частности выхода из ислама.
Что же тогда действует? Если шариат предпринимает здесь отклоняющиеся регулирования, осуществляемые на основании так называемой отмены[126] и без того более умеренных пассажей Корана, например касательно места женщины[127], критиков ислама[128], евреев и христиан[129], женитьбы[130], наказаний[131], отхода от веры[132], то почему бы им не действовать? Почему действует заповедь, что нельзя есть свинину, но не заповеди не водить дружбу с христианином (сура 5, аят 51 и 3,118), отсекать руку ворам (5,38) или насилием бороться с неверными (9,123; 9,111; 2,191; 4,89; 47,4)?
Как можно быть мусульманином и отвергать действие этих предписаний? Верующим тоже необходимы ясность и постоянство. Коран либо есть непосредственное слово Аллаха, либо нет. Если да, то обязательны все заповеди, а не произвольная их выборка. В этом состоит слабость умеренных течений в исламе. Они просто игнорируют определенные нормы, но не имеют четкой умозрительной конструкции, позволяющей все это между собой увязать. Поэтому так популярны якобы радикальные направления ислама. Они логичны, непосредственно соответствуют письменному преданию, а к тому же отражают жизнь пророка, который повелевал убивать многочисленных противников вероучения и критиков[133]. Это отнюдь не только теологическая проблема. Из 57 государств – членов Организации исламского сотрудничества 45 подписали в 1990 году так называемую «Каирскую декларацию о правах человека в исламе»[134]. В ней, в частности, говорится:
Ст. 1а) Все люди образуют семью, членов которой объединяет покорность Господу и которые все происходят от Адама […]
Ст. 2а) […] запрещено отнимать у другого жизнь, кроме как когда этого требует шариат. […]
Cт. 2d) Право на физическую неприкосновенность гарантируется. […] кроме тех случаев, когда имеется предписанная шариатом причина. […]
Ст. 24: Все права и свободы, названные в этой декларации, подлежат исламскому шариату. […]
Ст. 25: Исламский шариат есть единственный главный источник для толкования или объяснения каждой статьи данной декларации.
122
А именно в так называемой Ютской войне 1857–1858 годов, когда президент Бьюкенен хотел предотвратить фактическую теократию.
123
Отрывок из программного заявления «Центрального совета мусульман в Германии» от 3 февраля 2002 года, так называемой Исламской хартии, § 3 и § 8;
http://zentralrat.de/3035/php
124
Мой собственный анализ немецкого перевода Корана, который выполнен Расулом (Rassoul) в 1986 году и считается очень близким к арабскому оригиналу, после рассмотрения первых 1 473 аятов (из в совокупности 6 236) показал: в 5 % (73) из этих 1473 аятов неверных «только» оскорбляли или унижали, в 18 % (263) аятов Аллах по меньшей мере грозил им карой или преисподней, а в 6 % (86) речь шла о вооруженной борьбе с ними и об их убийстве. Соответственно в целом 29 % аятов так или иначе направлены против неверных.
125
Это бесспорно по меньшей мере среди суннитов, шиитов, ваххабитов (= 95 % всех мусульман). Ср. также ст. 3 Исламской хартии:
http://zentralrat.de/3035.php
126
Отмена вытекает, например, из суры 2 аят 106 Корана (перевод Хеннинга [He
127
Мужчины однозначно стоят выше женщин (2,228, в конце), при опасности упрямства жен надлежит бить (4,34 [русск. пер. 4, 38]). Наследуют женщины по сравнению с мужчинами только половину (4,11 и 4,176 [русск. пер. 4, 175]) и сексуально должны быть в любое время в распоряжении мужа (2,223). В случае супружеской неверности женщин надлежит пожизненно держать в узилище (4,15).
128
Противникам ислама дόлжно отсекать руки и ноги (5,33), неверных же убивать (2,191; 4,89 [4,91]) или отсекать им голову (47,4). Сражаться с неверными надлежит со всею жестокостью (9,123 [9,124]) даже ценой собственной жизни (9,111).
129
Надо вести борьбу против евреев и христиан (9,29), нельзя брать их в друзья (5,51 [5,56] и 3,118 [3,114]), как вообще нельзя повиноваться неверным (25,52 [25,54]).
130
Женщины-мусульманки не вправе вступать в брак с немусульманами (60,10).
131
Всем ворам надлежит отсекать руку (5,38 [5,42]).
132
Отошедшего от ислама должно убить. Выводится из хадисов, ср. Nagel 2014, 351–354.
133
Также из хадисов следует, что Мухаммед лично отдал множество приказов убить неприятных критиков. Среди них были и женщины, например Асма бинт Марван, которая – во время кормления младенца – была убита наемниками пророка. По приказу Мухаммеда была убита и рабыня Фартана вместе с подругой и своим хозяином Ибн-Хаталом. Они дерзнули петь насмешливые песенки о пророке. В 627 году н. э. Мухаммед приказал обезглавить всех 700–900 пленных мужчин еврейского рода Бану-Курайза.
134
www.humanrights.ch/upload/pdf/140327_Kairoer_Erklaerung_der_OIC.pdf