Операция «Артефакт»

Следующим моим открытием было то, что из комнаты, где находились собранные ценности, была ещё одна потайная дверь, про которую, наверное, не знал даже Чистяков. За очередным потайным лазом начиналась лестница, уходящая вверх. Сопоставив расположение помещений подземелья относительно Инженерной улицы, можно было предположить, что ступени уходили к Михайловскому дворцу. Не исключено, что при строительстве дворца архитектором Росси был тайно спроектирован подземный ход на случай бегства его обитателей, поскольку отголоски Французской революции продолжали ещё витать в головах царствующих особ. Ну как бы там ни было, факт остаётся фактом. Чистяков каким-то образом узнал про это подземелье и стал использовать его для своих целей. И узнал он о нём не сегодня и не вчера, поскольку здесь всё было заранее подготовлено к приёму и жизнедеятельности небольшого отряда. Взять хотя бы те же самые консервы и аккумуляторы, матрацы, стол и ящики. И снова, в который уже раз, я задал себе один и тот же вопрос: «Кто ты Чистяков?»

После одной из своих отлучек наверх Чистяков вернулся в приподнятом настроении.

– Ну и теплынь там сегодня наверху. Солнце греет так, что в шинели даже жарко ходить.

Мы, которые не видели белого света последние три недели, выжидающе уставились на него, а он, как заведённый, продолжал:

– Что носы повесили? Небось, соскучились по солнышку? Ладно, не буду больше тянуть резину. Скоро, совсем скоро всё это закончится. Я получил указание готовить группу к эвакуации. Так что через три дня в путь. Ну что, довольны, дармоеды? – и он захохотал, довольный тем, что произвёл на нас впечатление.

Позже, сидя за столом и обсуждая с нами порядок эвакуации, он вернулся к нашему разговору по поводу посещения квартиры, где по моим предположениям мог находиться Булькин. Видимо, желание оторвать напоследок большой куш затмило разум Вениамина Карловича, и он решил провернуть это дельце прямо сегодня вечером. Правда, было одно «но»! Нам предстояло идти на дело всем вместе, чего мы никогда не делали. По плану Чистякова, он под вымышленным предлогом постучит в дверь квартиры Булькина, постарается выманить его на лестничную площадку, чтобы я смог его разглядеть. Если это будет он, то я дам условный сигнал. После чего в дело вступят близнецы. На это время мне было рекомендовано оставаться в укрытии и на глаза не показываться. После того, как близнецы сделают своё дело и осмотрят квартиру на предмет нахождения в ней посторонних лиц и при необходимости нейтрализуют их, меня позовут в квартиру, чтобы я нашёл в ней ценности. На всё про всё Чистяков отводил нам не более получаса. После того, как ценности будут найдены, мы разделяемся на две группы и самостоятельно возвратимся в подземелье.

Время операции назначили на семь вечера.

Глава 9. Последняя вылазка

После трёх недель, проведённых в подземелье, свежий воздух опьянял и кружил голову. Город выглядел удручающе. Фасады домов зияли дырами выбитых окон, часть домов была разрушена до основания. Иногда нам на встречу попадались совершенно измождённые люди, сумевшие каким-то чудом пережить эту страшную зиму. Лавируя между дворами через развалины, мы с Чистяковым постепенно подходили к намеченной цели. Где-то позади нас шли близнецы, но сколько я не оборачивался, я так и не смог их разглядеть. Когда до места оставалось пройти ещё один квартал, мы услышали позади себя команду:

– Стой! – мы остановились, как вкопанные.

Повернувшись назад, увидели двух милиционеров с повязками патруля на рукаве.

– Товарищи, предъявите ваши документы для проверки.

Один милиционер остался стоять в пяти шагах от нас, взяв винтовку наперевес, второй, в звании старшины, подошёл к нам. Чистяков подал для проверки своё удостоверение личности командира РККА и командировочное предписание, а я держал в руках свой паспорт на фамилию Иванов.

Рассматривая документы, милиционер спросил:

– Когда вы прибыли в город, товарищ майор?

– Почему вы об этом спрашиваете? Ведь в командировочном предписании всё написано и стоят соответствующие отметки, – как ни в чём не бывало, ответил Чистяков. – Или что-то не так?

– Не так, товарищ майор, – старшина внимательно осмотрел нас с головы до ног. – Два дня назад все военнослужащие, прибывшие в город, должны были пройти в комендатуре повторную перерегистрацию и поставить в своих удостоверениях специальный штамп, а у вас этого штампа нет. Так что вы должны пройти с нами в комендатуру.

Я почувствовал, как внутренне напрягся Чистяков. Мне даже показалось, что я уловил запах его пота, который в этот момент струился по его спине. Но внешне он был безупречно спокоен. На его лице не дрогнул ни один мускул. Он даже слегка улыбнулся краешком губ и на замечание милиционера стал расстёгивать свою полевую сумку.

– А вот этого документа для вас будет достаточно? – сказал Вениамин Карлович, передавая в руки старшины какой-то документ с красной печатью.

В этот момент сзади нас послышались шаги, и на моё плечо легла тяжёлая рука. Обернувшись, я увидел старшего лейтенанта Гаврилова.

– А я иду и гадаю, ты это или не ты? Я же говорил тебе, что прорвёмся. Значит, выжил! Попомни мои слова. Если выжил этой зимой, будешь жить очень долго, – и, обращаясь уже к старшине, спросил: – Что тут у вас?

Старшина, приложив руку к фуражке, отдал честь старшему по званию и начал докладывать:

– Товарищ старший лейтенант, проводится проверка документов. В ходе проверки выяснилось, что у товарища майора отсутствует в командировочном предписании необходимый штамп комендатуры. У парня документы проверить ещё не успели, и вот ещё, – он передал в руки старшего лейтенанта документ, который только что достал Чистяков.

– Этого парня я знаю, это правильный парень, – и, переведя взгляд на Чистякова, задал тому вопрос: – Ну а вы почему не сделали отметку, товарищ майор?

– Прежде чем задавать мне какие-либо вопросы, я прошу вас прочитать документ, который у вас в руках, – нравоучительным тоном проговорил Вениамин Карлович.

Пока Гаврилов читал текст документа, я осознал одну роковую деталь, которая сейчас могла погубить нас. Дело в том, что у меня в руках были документы на имя Иванова Аркадия, а в протоколе осмотра квартиры Климовых я фигурировал под фамилией Кулагин. И если Гаврилов сейчас поведёт нас в комендатуру, то может вылезти наружу весь этот обман с поддельными документами. Я с тревогой ждал того момента, когда Гаврилов закончит читать предъявленную бумагу. Но произошло то, чего я никак не ожидал. Старший лейтенант принял перед Чистяковым строевую стойку, отдал честь и как старшему по званию отрапортовал:

– Извините, товарищ майор, неувязочка вышла, не нуждаетесь ли в какой-нибудь помощи с нашей стороны?

– Нет, спасибо, старший лейтенант, можете идти, мы и так из-за этой проверки потеряли много времени. А нам надо сегодня ещё успеть сделать много дел.

Он отдал Гаврилову честь и стал прятать в нагрудный карман шинели возвращённые старшиной документы. «Интересно, что такого было написано в той бумаге, что заставило патруль «поджать хвост». Ладно, – подумал я, – при первом удобном случае поинтересуюсь у него содержанием той бумаги».

Когда мы отошли от места проверки, Чистяков схватил меня под локоть и грубо втолкнул в первый попавшийся подъезд.

– Что это ещё за знакомство с милицией? – он схватил меня левой рукой за горло и прижал к стене, продолжая буравить злыми и дикими глазами. – Я же предупреждал тебя: никаких военкоматов, никакой милиции, сиди тихо, словно мышь. А ты?

– Не надо на меня, Вениамин Карлович, фуфло гнать, – не выдержал я. – Хватит меня считать идиотом. Я вам рассказывал, как нашёл ту злосчастную коробку в квартире Климовых, и говорил, что когда мы обнаружили в той квартире убитых, я ходил за милицией. И если у вас склероз, то вам лечиться надо! – эмоционально подытожил я, освобождаясь от железной хватки Чистякова.

Чистяков как-то обмяк, его лицо приобрело прежнее добродушное выражение, и он уже в спокойном тоне начал похлопывать меня по плечу.