Контакт

  Так физик Оланд увлекался социологией? И почему это неприемлем вариант с продолжением исследования порталов? Йозеф накручивал себя всё больше.

  "сентябрь, 2. Неотъемлемым правом и свободой каждой личности является возможность изменять мир в соответствии со своими желаниями, потребностями и волей. Это рационально, поскольку является необходимым механизмом выживания любого субъекта. Но в обществе, которое выживает в первую очередь за счёт кооперации его членов, существуют и другие необходимые для выживания механизмы. Это в первую очередь общественная гармония, то есть отсутствие противоречий между членами общества, приводящих к конфликтам внутри общества, вызывая общественную деструкцию и деградацию, что негативно сказывается на устойчивости цивилизации. Очевидно, что силовое решение неприемлемо для разрешения внутренних противоречий, поскольку порождает деструктивное непринятие силового контроля большинством. Огонь недовольства будет тлеть в обществе, время от времени приводя к пожарам. Я не могу этого допустить, не могу переступить через себя. И, хотя это подвергает опасности мою жизнь, я всё чаще замечаю за собой, что общепринятые духовные ценности и все прочие гуманистические парадигмы, которым я всю жизнь находил рациональное объяснение, начинают брать во мне верх над инстинктом самосохранения".

  Последняя запись. За два дня до смерти Оланда. Подозрительно. Йозеф прочитал несколько записей до надписи "АРХОНЭТ". В них покойный описывал перспективы сетецентричных беспилотных зондов и отмечал большие успехи в покорении гиперпространства. Никакой общественной философии и мыслей о смерти. Это пугало Йозефа. Непонятные изложения доктора Оланда и его скорая гибель рисовали в воображении Йозефа страшную картину подготовки вторжения из гиперпространства в наш мир. Но доказательств практически не было.

  Спал Йозеф плохо. Всю ночь, пытаясь заснуть, гнал от себя нехорошие мысли, но без особых результатов. Утром дневник куда-то запропастился, хотя Йозеф чётко помнил, что вечером положил его на стол рядом с лампой. Должно быть, утащил кот.

  Первым делом после возвращения на работу Йозеф заскочил в кабинет к Исааку Гольдману. Просторный ярко освещённый кабинет Гольдмана напоминал собой самую настоящую лабораторию, а, может, и использовался в таком качестве. Стены были покрыты белой керамической плиткой. На нескольких столах располагалось всевозможное оборудование: измерительные приборы самых разных конструкций, какие-то различных размеров тёмные пирамидки из непонятного материала, даже несколько небольших синих гиперпространственных кристаллов, какие обычно находились в зале сканирования. Пару пластиковых стульев друг напротив друга заняли учёные для разговора. Йозеф изложил Исааку свои мысли по поводу смерти их начальника и того, что он узнал вчера.

  - Ты прав, это ничего не доказывает, - Гольдман, как всегда, был скептиком. - Мало-ли какую информацию не доверяют дневнику. Может, это какое-то личное переживание, и он не хотел, чтобы об этом читал какой-нибудь похититель дневников, как ты. Отказ от покорения гиперпространства мог быть вызван чрезмерными затратами на его осуществление. Недаром военных интересует только сравнительно дешёвая гиперсвязь, а дорогие космоскопы есть только в нашей лаборатории. И вообще, мысли Оланда в твоём пересказе никак ни указывают на деятельность цивилизации гиперпространства. Я больше скажу, если ты пойдёшь с этими идеями к генералу, он выгонит тебя с работы. На философию, видите ли, Оланда потянуло, так это люди-мотыльки виноваты.

  - Ладно, хватит язвить. Я и сам прекрасно вижу, что аргументов у меня маловато. Но ведь замеры остаточного поля на главном кристалле показали характеристики разумного эфирного существа.

  - Существо могло попасть в зону гиперпространственных возмущений, это мог быть просто отблеск, информация запечатлелась прежде чем пробой сказался в нашем мире.

  - Знаю, знаю. Давай так. Если это пробой, я попытаюсь воспроизвести его параметры вблизи реактора. Если такие возмущения действительно могут давать отблески, я это установлю. Но мне бы понадобился твой прототип ГГС для защиты.

  - Бери. Я сейчас работаю над более совершенным устройством. - Исаак немного помолчал. - Слушай, мне тоже жаль доктора Оланда. Он был хорошим коллегой, начальником и другом. Но ты не зацикливайся особо на его смерти. Помнишь, скольких генерал уволил из лаборатории по причине их неустойчивости к психовоздействию гипер-миров. Он мог бы просто отстранить их от работы с космоскопами, но решил не подвергать возможному риску проект.

  - Да знаю я и это. Эх... Постоянно истине предпочитают интересы власти. Сколько выгоды принесла бы гражданская гиперсвязь. От разведки полезных ископаемых до помехоустойчивых коммуникаций...

  - Тсс... - Исаак на мгновение поднёс палец к губам, а потом шёпотом проговорил. - За такие разговорчики точно могут уволить.

  - Знаю, а все мы держимся за места с личными водителями. Устал я... Кстати, вскрытие уже установило причину смерти Оланда?

  - Я могу пересказать только слухи. Поговаривают, что в теле настолько изменена клеточная структура, что врачи даже не могут извлечь ДНК... Не знаю, может специально слухи пускают, чтобы замести следы, а может правда. От вспышек люди ещё не гибли.

  - Надо мне связаться с учёными из лаборатории психотроники, попросить у них сканер нейронных полей. Может, следующий контакт удастся зафиксировать.

  - Ты бы не брался за всё сразу, работал бы по порядку.

  - Да, верно, давай сюда ГГС.

  - Держи, - Исаак вынул из-под стола чемоданчик и протянул его Йозефу. - Заряда хватит на единовременную перегрузку примерно в пятнадцать Гиль-Ампер. Радиус защиты настраивается от одного до сорока пяти метров.

  - Спасибо. Я этого не забуду.

  - Я знаю.

  ***

  Плазменные разряды грохотали, не давая Йозефу передышки. В огромном отделанном зеркальными панелями цилиндрическом зале реактора проходил эксперимент по изучению гипер-пробоев. Видимая часть реактора в центре зала состояла из вертикальных стержней, концами как бы охватывающих воздушную полусферу. Из центра полусферы в сторону Йозефа, облачённого в серебристый защитный костюм и находившегося под куполом из полупрозрачного рубинового материала за пультом управления, тянулись фиолетовые молнии, но гасли, не добив примерно пары метров до купола. Йозеф недовольно повёл бровями. Уже второй час он не мог добиться пробоя, который бы вышел за пределы межпространственного поля реактора. Но хуже всего то, что достаточно часто попадающие в характеристики пробоя остаточные поля эфирной жизни ни разу не соответствовали параметрам того существа, с которым Йозеф вступил в контакт. Казалось, те клубкообразные существа вообще никогда не попадают в зону гиперпространственных возмущений, выливающихся в пробои, и потому не дают своих отблесков. Рядом с Йозефом стоял пресловутый чемоданчик с ГГС настроенным на двухметровый радиус защиты. Но пробои не в состоянии были преодолеть зону за пределами поля реактора. Смоделировать вспышку, убившую доктора Оланда, не удавалось.