Страница 33 из 49
– Я знаю, сынок. У меня было время подумать. Ты был прав. Абсолютно прав насчет всего. Duran Duran – отличная группа, и твоя прическа всегда выглядела потрясающе. И более того, мы с матерью всегда гордились тобой.
Но Тони на это не купился:
– Подсознание, придумай что-нибудь получше! Мой отец не был любителем раздавать комплименты направо и налево.
– Поймал, – ответил Говард. – Я просто говорил тебе то, что ты всегда хотел услышать.
Когда-то это бы удовлетворило Тони, но сейчас он хотел большего.
– А как насчет какого-нибудь откровения? Крупиц мудрости загробной жизни?
Говард моргнул; белые огни мигнули и снова вспыхнули.
– С этим сложнее. Нам разрешено говорить только туманными намеками и загадками.
– Скажи, что я должен сделать. Я тут пытаюсь разгрести все, что мы, Старки, успели натворить.
– Помнишь, что я говорил насчет игрушек?
– Шутишь? Я никогда не забуду.
Тони откашлялся и произнес глубоким голосом своего отца с акцентом жителя Нью- Йорка пятидесятых годов:
– В этом мире нет игрушек, сынок, – это просто недоделанное оружие.
– Ну, если коротко, то да. А вот теперь настало время загадок. Слушай внимательно, сынок.
– Ну отлично, – сказал Тони. – Намеки и загадки. Мне, пожалуй, больше нравилось, когда ты просто меня игнорировал.
Говард устремил прожекторы своих глаз прямо на Тони и произнес:
Измененья – это честная игра.
Справа то, что было слева лишь вчера.
Этого не хватит, чтоб заполнить пустоту,
Но взойди на холм – и ты найдешь свою мечту.
Тони взвыл:
– Да ладно тебе, пап! Это же просто какая-то чушь наподобие предсказаний из печенек! Мы же Старки. Мы не оперируем абстракциями. В конце концов, у меня есть дела! Вопросы жизни и смерти! Не мог бы ты выразиться яснее?
Говард Старк вздохнул:
– Тебе стоит слегка окультуриться, Тони.
– Пап, ну хотя бы намекни! Пожалуйста! Что за пустота? Это настоящая пустота в каком-то конкретном месте? Или метафорический образ?
– Хорошо, сын мой. Я тебе подскажу. Слушай внимательно.
– Значит, вот как ты теперь заговорил.
– Пустота, о которой я говорил... на самом деле это сигнал. Мы получили сигнал.
От пояснения не стало понятнее ни на йоту.
– Это даже хуже загадки. В каком смысле «сигнал»?
Говард широко раскрыл глаза, и сон Тони заполнил ослепительный свет.
– В самом прямом смысле. Кто-то пытается с нами связаться.
Тони ощутил, что его сон, видение или что бы это ни было, подходит к концу. Он никогда раньше не видел своего отца таким, и что-то ему подсказывало, что больше не увидит.
– Папа, подожди!
Но Говард Старк уже растворился в ярком свете, и остался только его голос:
– Твоя мать говорит: съешь сэндвич, ради бога, ты отощал. А я тебе скажу: отрасти нормальную бороду, а то ты похож на гангстера из подворотни!
И Говард Старк окончательно исчез, оставляя Тони в полном одиночестве – привычном, но оттого ничуть не более приятном.
Тони открыл глаза, обнаружив себя в больничном отсеке «Тангриснира». Он удивился, что сон не померк и не размылся, как это обычно бывало, а по-прежнему четко стоял в сознании.
«Попозже, – подумал он, – я создам модель Фрейда и проанализирую себя».
А сейчас стоило заняться Мандарином.
Дьяволо Конрой стоял у кровати и смотрел на Старка так, как будто у того внезапно выросла третья рука.
– Смотрите-ка, кто проснулся! – воскликнул ирландец. – Сам Тони Старк, повелитель роботов!
Старк прочистил пересохшее горло:
– Вы что-нибудь говорили про сигнал?
– Говорил, – ответил Конрой. – А вы назвали меня папой. Я ужасно польщен, и все такое. Мы с женой очень хотели бы завести ребенка, но я бы предпочел, чтобы он был ниже ростом и менее упрямый.
– Расскажите мне про сигнал, инспектор, – настаивал Тони.
– А, ну да. Ну, может, это просто какая- то ошибка в приборах. Не мне вам о них рассказывать, вы и сами в курсе, одна ампутация мизинца чего стоит.
– Какая ампутация мизинца?
Конрой осекся и кашлянул в ладонь:
– Ничего. Просто старая ирландская поговорка: «Нельзя угнаться за этим парнем и его ампутированными мизинцами». Значение идиомы утеряно в веках.
– Так что там с сигналом?
– Ах, да. Компьютер уже давно трезвонит о том, что получен сигнал на аварийной частоте.
– От кого?
– Вот в этом-то все и дело! – ответил Дьяволо, отбрасывая прядь светлых волос с лица. – Компьютер сообщает, что от вашей собственной головы.
Тони сбросил одеяло и с усилием приподнялся на локтях:
– От моей головы... Она сумела его зарядить и теперь вызывает меня!
Конрой поморщился:
– Старк, я, конечно, понимаю, что вы гений, каких свет не видывал, но то, что вы сказали, звучит как бред.
Тони схватился за плечо Конроя, чтобы выбраться из постели. Ноги словно принадлежали кому-то другому, и он неуверенно сделал несколько шагов, чувствуя себя сшитым из кусочков чудовищем Франкенштейна. Но, по крайней мере, он устоял.
– Надо посмотреть, что там осталось у принтера в запасниках, – сказал Тони озадаченному Конрою. – А вы поведете яхту. Вы справитесь с этим ради спасения жизни юной девушки?
– Справлюсь ли я с яхтой? – деланно возмутился Конрой. – Я родом с острова Ирландия. Я с рождения умею водить яхты! И ради спасения жизни я готов довести ее хоть до Луны. Но если вы меня обманываете, то я приведу вас самого в наручниках в Европейский суд!
– Какой велеречивый ответ! Не могли бы вы выражаться лаконичнее?
– Давайте договоримся, – ответил Дьяволо Конрой. – Я буду предельно краток, а вы не будете больше звать меня папой. Идет?
– Идет, – ответил Тони.
НИКОГДА НЕ СМЕЙТЕСЬ НАД ТЕРРОРИСТАМИ
Вселенная работает по универсальным законам. И среди них есть такой:
Если у тебя есть что-то острое, однажды ты случайно этим порежешься.
И такой:
Аварии в лаборатории никогда не приводят к появлению супергеройских сил.
И наиболее применимый в данном случае:
Кто громче засмеется, того первым поймают.
Первый закон, учитывая недавние события, можно было с некоторой натяжкой применить к Тони Старку и костюму Железного Человека.
Одно знаменательное исключение из второго правила в настоящий момент перемещалось по Нью-Йорку при помощи паутины, и о нем сейчас не стоило думать.
Но, к несчастью для Сирши Тори, третий закон соблюдался беспрекословно.
И вот как это было.
Сирша уже три часа лежала в шлеме, ожидая, пока он подаст какие-нибудь признаки жизни, а железяка до сих пор не издала даже приветственного уведомления. Так что, несмотря на общее напряжение ситуации, девушка, перепуганная, иссушенная жаждой и измотанная, почувствовала, что засыпает. В результате, когда шлем накопил достаточно энергии для перезагрузки, Сиршу разбудило внезапное появление светящегося меню на лобовой пластине. От восторга она издала звук, средний между триумфальным смехом и радостным визгом. Этот звук очень знаком жителям Австралии, где природа столь необычна и разнообразна, что люди постоянно удивляются и приходят в восторг. Для обозначения этого звука у них существует даже специальный термин – который, впрочем, Сирше был неизвестен.
И вот, Сирша издала этот австралийский звук, но – вот невезение – это случилось ровно в ту пару секунд, когда в наушниках Вихрь Жук наступила тишина, и она была способна слышать происходящее в окружающем мире. И, что еще более неудачно, застежка шлема – как полагала Сирша, звуконепроницаемого – была подогнана под более толстую шею Тони Старка, так что несколько децибел ее восторженного визга просочились за пределы шкафчика и достигли слуха украинской наемницы. А для полного счастья Сирша еще и задела своим тяжелым ботинком стенку шкафа.