Страница 2 из 37
Плоский робот-поднос вкатился с дымящимся чайником и прикрытой колпаком тарелкой как раз в тот момент, когда хозяин дома остановил свой выбор на относительно современной Хронике Сингулярности. Право слово, что за возраст для книги – пара сотен лет? Бьякуя устроился в мебельном анахронизме, перекинул одну ногу через широкий подлокотник, раскрыл книгу и от души вгрызся в бутерброд.
Введение было стандартным. Кажется, впервые его написали около полутора тысяч лет назад, да так и копировали из издания в издание. Примитивная цивилизация Древних людей, отказавшаяся от духовных и ментальных технологий в пользу механики и электроники. Бурный технический прогресс, приведший к кардинальным изменениям климата. Жалкие попытки отдельных личностей воззвать к разуму и рациональному использованию природных ресурсов. Войны – глобальные, жуткие – за те самые ресурсы и территории, и мелкие, локальные, за пропитание и ради быстрой наживы. И пресловутый технический прогресс. И изменения климата. И неспособность договориться об этической стороне вопроса. И прогресс…
К технологической сингулярности древнее человечество приблизилось примерно одновременно с астероидом, прилетевшим из глубин космоса с какой-то запредельно астрономической скоростью и прохлопанным научным сообществом из-за очередной войнушки. Небесное тело было не такое уж и большое – не размером с остров и даже не со средних размеров город. Однако шандарахнуло оно так, что пропороло земную кору, взбаламутило верхнюю мантию и расплавилось едва ли не на подходе к внешнему ядру. Каким-то чудом планету не разорвало в клочья, и вот тут люди опомнились. Те, кто выжил после землетрясений, извержений, цунами и прочих радостей планетарной катастрофы, схватились за головы и принялись генерировать идеи по спасению человечества и общего для всех дома.
Бьякуя не очень разбирался в научной терминологии, места, где в подробностях описывался процесс усмирения земного ядра, замедления конвективных потоков и все такое прочее, обычно прочитывал по диагонали. Факт оставался фактом: Голубую планету спасли. Не дали развалиться на куски, удержали на месте атмосферу, чудовищными усилиями сохранили кое-какую фауну и флору… Но Земля уже не была прежней.
Остановить движение литосферных плит полностью все же не удалось, и часть протоматерика Евразия ушла под воду. Говорят, тогда же погибла легендарная Австралия, следы которой до сих пор ищут эзотерики-археологи. А вот находившаяся на стыке трех плит досингулярная Япония внезапно выскочила на поверхность вместе с геологическим фундаментом, на котором сидела, и из разбросанных по воде островков превратилась в молодой и неспокойный небольшой континент Нихон.
Конечно, для человека мыслящего все это выглядело несколько… притянутым за уши. Все-таки геологические процессы занимают сотни миллионов лет, а тут жалкая пара-тройка веков – и готов новый материк. Однако до этого в Землю не пуляли объектами размером с десяток-другой футбольных полей, да еще на запредельной скорости. Наверное, можно допустить… Да и технологическую сингулярность не стоит сбрасывать со счетов.
Бьякуя опустил книгу на колени и пустыми глазами уставился в стеллаж с псевдобархатными корешками. Интересно, если бы пресловутая сингулярность не совпала по времени с общемировой катастрофой, если бы жизнь на планете не оказалась на грани исчезновения, если бы сохранение человека как вида не встало перед остатками прежней цивилизации во всей своей остроте, как бы сложилась его жизнь? Возможно, будь они с Хисаной просто мужчиной и женщиной, не родись он омега-положительной особью, они смогли бы прожить вместе отведенные им природой и биотехнологией несколько столетий, завели бы детей, радовались бы внукам, правнукам…
Старший следователь и капитан подразделения мысленно отвесил себе подзатыльник, напомнив один из основных постулатов современной науки: история не знает сослагательного наклонения. Все идет так, как идет. Кто жалеет о прошлом, остается в прошлом. И безнадежно отстает от прогрессивного человечества.
Бьякуя поднялся на ноги, прошелся по комнате, бездумно прикасаясь кончиками пальцев к статуэткам и вазам. Навязчивые мысли не желали покидать сознание. Он был еще совсем мальчишкой, едва перевалившим на четвертый десяток, когда встретил Хисану. Миниатюрная, хрупкая, очаровательная девушка покорила его сердце раз и навсегда. Это было тяжелое послевоенное время: победивший Вандеррейх наводил в Сейретее свои порядки, новый Император Яхве Бах перетрясал ряды выживших противников, отбраковывая особо упрямых и верных прежнему Королю Душ (нелепое старинное название упразднили, как и его носителя). Наверное, семье Кучики повезло: дед был слишком стар, чтобы принимать участие в войне на стороне проигравших, Бьякуя для этого же – слишком юн, а мать и отец погибли при энергетической бомбардировке, от них не осталось даже праха, совсем ничего, что могло бы связать имена двух офицеров со стариком и вчерашним подростком. Вероятно, поэтому Кучики Гинрей, загруженный сохранением фамильной гордости и прежнего состояния, сломленный потерей, о которой никто не должен был знать, допустил, чтобы внук-омега привел в дом жену-омегу.
Кучики взял в руки книгу, но открывать не стал. Эту часть истории он знал слишком хорошо. Можно сказать, на собственной шкуре прочувствовал все прелести ее развития.
Когда усмиренная планета перестала проглатывать куски суши и выплевывать новые, выяснилось, что от тринадцати миллиардов человек осталась всего парочка сотен тысяч. Конечно, условия для жизни были далеки от идеальных, для полноценного выживания населения явно не хватало. И тогда подняли головы затаившиеся в подполье трансгуманисты, евгенисты, постгендеристы и прочие трансгрессивные личности. Под бравурным лозунгом «Рожать должны все! Родить должен каждый!» ученые принялись перекраивать человеческую природу, запихивать репродуктивные функции в мужской генокод, имплантировать в мозг, внутренние органы и даже в эмбриональные стволовые клетки разного рода нанодевайсы, и все это in vivo, совершенно забив на этику, мораль и ценность человеческой жизни.
Человечество как вид едва не кончилось, когда на Мезоамериканском континенте случился небольшой зомби-апокалипсис. Доэкспериментировались. К счастью для Нихона, между двумя молодыми материками лежал Срединный океан. К несчастью для Нихона, в Мезоамерике подвизался на почве наёмничества тогда еще молодой и крайне амбициозный Яхве Бах. Он собрал вокруг себя всех, до кого смог дотянуться, сколотил вполне дееспособную армию агрессивных, голодных, жадных до жизни отморозков и «активное посмертие» прекратил. И оказался единственным сильным руководителем. Объявил себя Императором, очень быстро создал государство размером с континент, установил там прогрессивную диктатуру… Прошло меньше тысячи лет до момента, когда его алчные взоры и загребущие лапы устремились к цветущему Нихону.
Вообще-то, разумеется, думать подобным образом и оперировать подобными понятиями верноподданному Императора не полагалось. Если бы кто-то хотя бы заподозрил Бьякую в возмутительном непочтении к правящему Ками, никакая древность рода, заслуги семьи и лично старшего следователя не спасли бы его от близкого контакта с мастерами допроса. Третьей, а то и четвертой степени воздействия. Но гигантский архив Кучики хранил не только Новейшую историю, и знания из головы было не выкинуть.
В беззаботной юности все эти политические игрища Бьякую не волновали. Он был бессовестно счастлив с Хисаной, смотрел в будущее с оптимизмом и почти забыл о своей омега-природе. Впрочем, она о нем тоже, кажется, забыла. По крайней мере, никакие посторонние феромоны на него не действовали и от любимой жены не отвлекали. Они прожили вместе пять безоблачных лет, с почестями похоронили Гинрея, модернизировали полученный в наследство дом, а потом Хисана забеременела.
Поначалу это казалось счастьем. Но очень скоро стало понятно, что постгендерная генетика сыграла с молодыми людьми злую шутку. Плод развивался слишком активно, хрупкий организм Хисаны не выдерживал эмбриональных сбоев, порожденных двойной омега-хромосомой. Генные инженеры, трансгрессивные геномики, нанотехнологи – никто не мог не то, что облегчить страдания госпожи Кучики, но даже спрогнозировать, как будет развиваться беременность. И тогда, в приступе отчаяния, Бьякуя обратился в Готей-13.