Страница 27 из 76
К счастью, найти Берена и Лютиэн помогли Орлы, если бы не они, путь занял бы очень много времени. Миримон двигался по Талат Дирнен, когда с неба на него спикировали три Орла. Увидев шлейку и знамя Фелагунда, Торондор любезно отнес волка на Тол-Гален, где обосновалась пара после ухода из Дориата, хотя путешествие по воздуху в когтях громадной птицы было тем еще удовольствием… Возвращаясь, огромный Орел высадил Миримона в месте слияния рек Тейглин и Малдуин и улетел в сторону гор Криссаэгрим, а волк на своей предельной скорости мчался к Нарготронду.
Торондор был удивлен тем, что Эруанна не обратилась с просьбой к нему.
— Она не знает как, — ответил Миримон.
— Пусть позовет меня — я услышу, — ответил Орел и улетел прочь.
Чтоб попасть в Нарготронд нужно было сделать приличный крюк. К ночи пятого дня пути, приближаясь к месту, где в Нарог вливалась река Гинглит, он почуял знакомый запах и чутким звериным слухом уловил звуки битвы. Тяжело вздохнув при мысли что отдых, похоже, откладывается, Миримон длинными прыжками помчался туда.
«Неужели Саурон нашел путь в город? Как бы эльфы не пристрелили по ошибке…», — думал волк, предполагая, что происходит битва между эльфами Нарготронда и Темным майа и его войском.
***
«Как там во Властелине колец Гэндальф балрога убил? Сбросил со скалы, вроде… Проблема, скал-то тут нет. Что же делать? Что же делать?» — Ксюша судорожно пыталась придумать хоть что-нибудь. — «Зачем я здесь? Кому я могу помочь?»
По ее щекам полились слезы.
«Ты можешь помочь. Пой!» — велел голос Эру, прозвучавший прямо в голове.
Балроги между тем смыкали кольцо вокруг ослабевшего Майрона, слишком измотанного одиннадцатью днями гонки и битвой с орками. Пока еще ему удавалось отражать их удары с помощью своей магии. Большинство орков были мертвы, выжившие не рисковали приближаться.
Будто в замедленной съемке она увидела, как Лунгортин взмахнул булавой, занося ее над Майроном, а два других балрога замахнулись огненными бичами.
Решившись, девушка зажмурилась и дрожащим от слез голосом запела первое, что смогла вспомнить. Любимую мамину колыбельную, которую та часто пела маленькой Ксюше.
Ложкой снег мешая,
Ночь идет большая,
Что же ты, глупышка, не спишь?
Спят твои соседи,
Белые медведи,
Спи и ты скорей, малыш!
Мы плывем на льдине,
Как на бригантине,
По седым суровым морям.
И всю ночь соседи,
Звездные медведи,
Светят дальним кораблям.
Ложкой снег мешая,
Ночь идет большая,
Что же ты, глупышка, не спишь?
Спят твои соседи,
Звездные медведи,
Спи и ты скорей, малыш!
Стояла звенящая тишина, и Ксюша рискнула открыть глаза. Балроги и уцелевшие орки замерли, подобно восковым фигурам в музее. Едва держащийся на ногах Майрон потрясенно смотрел на нее:
— Ты тоже?
— Тоже?
В этот момент силы совсем оставили его, и он, не ответив, осел на землю. Ксюша бросилась к нему.
Тело майа покрывали раны от кривых орочьих мечей. Страшно было даже прикасаться. Всхлипывая, Ксюша начала перевязывать наиболее глубокие из них полосами, оторванными сначала от его, а потом и от своей рубахи.
«Главное — остановить потерю крови!» — О том, что делать дальше, Ксюша пока старалась не думать.
В этот момент откуда-то со стороны выскочил черный волк и замер, глядя прямо на нее.
***
Миримон издали увидел сполохи огня на поляне, но битвы уже не было. Следов эльфов волк не нашел, зато небольшая полянка была буквально завалена трупами орков. Судя по следам на телах — они схватились с волколаками, вот только среди тех, кто оставался в Нарготронде, не было никого таких размеров! Противники, оставившие раны на телах орков, не уступали размерами самому Миримону, если вовсе не превосходили его. Волк тряхнул головой — этого не может быть, ведь таких было лишь двое — ныне мертвый Кархарот и Гортхаур, когда принимал обличье зверя.
Опасаясь ловушки, Миримон двигался медленно, пока наконец не нашел выживших. Около десятка орков сгрудились неподалеку, а ближе к противоположному краю поляны истуканами застыли три балрога. Тишину леса нарушал лишь громоподобный храп.
«Они спят?!» — удивился волк.
Запах Саурона становился все сильнее и, если нюх не обманывал Миримона, рядом все же был кто-то из эльфов. Но почему всего один? Может быть, пленник?
Подойдя ближе к балрогам, он увидел, что двое из них занесли плети, а третий огромную черную булаву. В том месте, куда должен был обрушиться удар лежал израненный Гортхаур, рядом сидела светловолосая эльфийка и, размазывая по щекам слезы, перевязывала его раны. Увидев волка она, несмотря на испуг, попыталась заслонить бесчувственного Темного майа.
«Что-то тут не так», — удивился Миримон, тем более что эта девушка очень сильно напоминала ему Ксению из воспоминаний его спасительницы и подруги.
Сделав шаг вперед, он попробовал мысленно обратиться к девушке, но не смог. Ну что же, придется по-другому…
***
Ксюша смотрела на приближающегося зверя. Что-то в его облике казалось странным, но из-за усталости и переживаний она не могла понять, что именно. Она попыталась закрыть собой Майрона и приготовилась к концу.
— Не бойся, я тебе не враг! — Услышав голос, Ксюша вздрогнула и огляделась. Никого, кроме черного волка и замерших истуканов не было. А значит, это сказал… волк?
— Ты говоришь? — В затуманенных усталостью глазах мелькнуло удивление, смешанное с недоверием.
— Как ты здесь оказалась? — вместо ответа спросил зверь.
— Мы с Майроном сбежали и хотели найти эльфов, но на нас напали…
— Ты знаешь, как его называют эльфы? — кивнув в сторону лежащего, спросил волк.
— Знаю, но он изменился и спас меня! Ты можешь нам помочь?
Глядя в умоляющие, полные слез глаза, зверь вздохнул. Не может же он бросить ее здесь, а, судя по всему, Гортхаура она не оставит. Он лег и аккуратно приподнял раненного, помогая девушке затолкать его к себе спину. При этом желание сжать зубы покрепче, желательно, в районе горла Саурона, было почти непреодолимым.
— У эльфов тоже есть волки? — изумилась Ксения, увидев шлейку.
— Почти, — не стал вдаваться в подробности Миримон. — Садись и держи его. Надеюсь, Финрод и Эруанна не убьют меня за это…
Ксюша села, и он потрусил в сторону Нарготронда. Ужас отступал, и она решила побольше узнать о нежданном помощнике.
— Как тебя зовут? У тебя ведь есть имя?
— Миримон.
— Ты помогаешь эльфам? Как так получилось?
«Вот же неугомонная…»
— Долгая история. Я не слишком люблю говорить вслух.
— А как ты обычно общаешься?
— Мыслями, — вздохнул волк, в который раз удивившись разговорчивости эльфийки.
— А со мной можешь?
— Твой разум закрыт.
Ксюша вспомнила то, чему научил ее Илуватар, и представила себе все, что хотела сказать зверю. Естественно исключая то, что она человек из другого мира.
«По-моему ты не договариваешь о том, кто ты и как сюда попала. Или я не прав, Ксения?» — хмыкнул волк.
— Откуда ты?..
«Я знаю твою подругу. Здесь ее зовут Эруанна. Она сейчас в Нарготронде, куда мы и направляемся».
— Айка? В Нарготронде?
«Владения Финрода Фелагунда».
— Но ведь… Разве он не умер?
«Жив. И вполне здоров. Надеюсь, и я выживу после того, как доставлю тебя и… его».
— За что ты его так не любишь?
«Я был одним из майар. Поначалу поддержав Мелькора, я быстро одумался, но уйти мне не дали. Майрон помог Морготу сковать меня заклятием и превратил в своего пса. Твоя подруга спасла меня. А теперь приходится везти его… Я не верю в то, что он изменился, уж прости. Надеюсь у Фелагунда найдутся крепкие зачарованные оковы».
Грустно вздохнув, Ксюша вспомнила горькую усмешку Майрона. Он знал, что его все ненавидят, но был готов пожертвовать собой. Ради нее. А значит, она сделает все, чтобы помочь ему!
«А что случилось с балрогами и орками?» — полюбопытствовал волк.