Страница 18 из 76
— Прости, Артанис, то, что я сказала — правда. Я не знаю, кем я буду, когда выполню то, что должна, — и совсем тихо добавила: — И буду ли вообще…
— Прости, — прошептала она. — Вижу, тебе и так нелегко.
Собрав посуду, эльфийка ушла, а я уткнулась в подушку и зарыдала.
Еще несколько дней я никуда не выходила из комнаты, так как слабость отступала очень медленно. Финрод не появлялся, иногда заходила Галадриэль, но про брата не говорила. Наконец я решила, что пора бы выйти из комнаты. Стоило только появиться в коридоре, как на меня налетели Ангрод и Аэгнор, по очереди стиснув в объятиях так, что казалось, затрещат ребра.
— Наконец ты вышла! А то мы уже устали отвечать всем, кто справлялся о твоем здоровье, и начали волноваться, что все они нагрянут в гости и возьмут твою комнату штурмом! — подкололи они.
— Что тут у вас вообще происходит?
— Брат сам не свой в последнее время, — ответил Ангрод. — Пока ты не пришла в сознание он не отходил от тебя и сильно переживал, это все заметили.
Вот блин, и они туда же! Как сговорились!
— Что еще?
— Теперь, когда ты окончательно поправилась, будет пир! Все согласились, что без тебя праздновать будет неправильно! — Видимо, Аэгнор рассчитывал, что меня это обрадует.
— Что праздновать? — не поняла я.
— То, что мы живы, — философски пожал плечами Ангрод. — Заодно увидят, что и ты жива. Так что извини, надо всем сообщить!
Весело насвистывая, несносные мальчишки удалились.
Пока ожидали прибытия гостей, я по привычке проводила время у фонтана. Сейчас вокруг него пышно цвели цветы, разливая в воздухе свои ароматы. Рисовала я много, подчас забывая про еду и отдых. Поначалу на листах появлялись многочисленные сцены из боя, как ни странно, перенесение этих воспоминаний на бумагу позволило избавиться от кошмаров. Теперь же я часто рисовала по памяти портреты родственников Финрода и, конечно, его самого. Интересно, а Илуватар позволит мне забрать эти рисунки?
День пира приближался, пока наконец мне не объявили, что пора готовиться к вечеру. Ко мне зашла Галадриэль. На ней было белое, расшитое камнями платье с длинным шлейфом. При каждом ее движении оно сверкало, словно было соткано из звездного света. Роскошные волосы слегка убраны от лица, сияющим водопадом спадая по спине, из украшений на ней был лишь плетеный серебряный венец. Еще крылья добавить и можно ангела с нее писать… Глядя на сестру Фелагунда, я в очередной раз, против воли, почувствовала укол зависти.
— Готова?
— Почти, — я уже оделась и как раз расчесывала волосы. — Хочу заплести, чтоб не мешали.
— Давай помогу, — улыбнулась Галадриэль. Пара минут, и мои волосы, которые я всегда считала ужасно непослушными, были заплетены и уложены короной. — Идем, все уже собрались и наверное только нас ждут!
Мы подошли к лестнице, и я замерла: эльфы, люди и гномы толпились в большом зале, как муравьи.
— У-х-х-х, — выдохнула я, мечтая слиться со стеной. К удивлению, через минуту рядом возник Миримон. Вниз мы спустились уже втроем.
Перед началом пира гости ходили по залу, иногда собираясь группами, и о чем-то беседовали. Первое, на что я обратила внимание — все присутствующие мужчины были вооружены. Такое ощущение, что нолдор даже спят с мечом! Судя по всему, люди и гномы решили не отставать.
Финрода я увидела только мельком и издали. Он разговаривал с двумя эльфами, которых я раньше не встречала. По случаю торжества его одежды были украшены вышивкой и камнями, а на голове сиял венец Нарготронда — две переплетающиеся серебряные змеи с изумрудными глазами, увенчанные короной из золотых цветов.
Не хотелось признаваться в этом даже себе, но я скучала и боялась, что теперь, узнав правду, он больше не захочет меня видеть.
Сначала мы подошли к высокому черноволосому мужчине в голубых с серебром одеждах. На нем была золотая корона из листьев, похожих на те, в виде которых были броши на плащах, подаренных Братству Кольца в фильме. Меж листьев были мелкие серебряные цветы с небольшими сапфирами, а надо лбом стилизованное солнце. Галадриэль представила нас, это был Финголфин. Даже не верилось, что я на самом деле вижу того, кто один на один бился с Морготом!
Неподалеку я увидела еще трех брюнетов в цветах Второго дома, они что-то обсуждали с Ородретом, причем один из них ростом был немногим ниже Владыки Дориата. Должно быть, это Тургон. Не думала что этот затворник покидает Гондолин… Интересно, а кто третий?
Король всех нолдор мягко улыбнулся мне, выразив радость, что я поправилась, и поблагодарив за вмешательство, спасшее множество жизней:
— Кто знает, чем бы закончилась эта битва, вступи в нее Саурон.
— Я рада, что вы и ваши сыновья живы, — смущенно пролепетала я. Рядом с этим величественным нолдо я робела, как нашкодивший ребенок перед строгим родителем.
Галадриэль задержалась рядом с дядей, а я хотела отойти в сторонку, но с моим сказочным везением едва не столкнулась с гномами.
— Извините, — смущенно пробормотала я, жалея, что не могу прямо сейчас испариться или хотя бы вернуться в комнату.
Гномы вполне добродушно ухмылялись, глядя на меня. Наконец, один из них заговорил. Это был сам король Азагхал — коренастый, широкоплечий гном, чьи рыжие волосы и длинную, заплетенную в косы бороду лишь слегка тронула седина. На его голове был золотой венец, доспехи покрывал золотой орнамент, даже длинный плащ был расшит золотом. Говорил примерно то же самое, еще удостоил именоваться другом их народа. Что же, друзья это хорошо!
Меня смущало столько внимания, тем более что, по большому счету, я всего лишь дала им время отступить.
Когда гномы отошли, я увидела приближающихся эльфов в черных одеждах со звездой и мысленно застонала. Тем более что пришли все семеро Феанорингов.
Оглядевшись, я поняла, что спасения ждать неоткуда, вниманием Галадриэль завладел муж, остальных с места, где я находилась, было не видно. Хорошо хоть Миримон меня не оставил!
Старший сын Феанора назвался сам и представил братьев. Двое старших и близнецы на мой взгляд были относительно адекватными, хотя, в отношении Феанорингов в голову сама собой просилась известная поговорка про хрен и редьку…
Маэдрос оказался очень высоким, не намного ниже Тургона. (Почему все вокруг такие высокие?!) Медный обруч гармонировал с насыщенным цветом рыже-каштановых волос. К моему большому удивлению, обе руки были на месте. Маглор был более худощав, с темными волосами и тонкими чертами лица. Верная лютня, печаль в глазах и грустная полуулыбка довершали образ. Келегорм был единственным блондином среди сыновей Феанора. Интересно, в кого бы? Куруфин был черноволосым, как я помнила, он больше всех был похож на Феанора. Карантира от всех братьев отличал красноватый цвет кожи. Близнецов отличить можно было лишь потому, что волосы у Амраса были темнее, ближе к каштановым, а у Амрода, младшего из близнецов, как у Маэдроса. Троица-«К» смотрели на меня так, будто я им денег задолжала.
— Мы рады тому, что ты наконец пришла в себя, — заговорил Маэдрос.
— Спасибо. — Я постаралась быть вежливой. — Что с предателями?
— Я сожалею, что не прислушался к предупреждению Артафиндэ. К счастью, когда к нам присоединился Ангарато с войском, они не рискнули напасть и большинство просто сбежало.
О судьбе тех, кто не сбежал, я спрашивать не стала.
— А я думаю, что мы зря отступили, у нас были все шансы победить! — заговорил Карантир, вроде как обращаясь к братьям, но при этом надменно глядя на меня. — Вместо этого все послушались Златовласку и сбежали, хотя могли прорваться в Ангбанд и забрать НАШИ камни! Тем более раз уж с нами была могучая посланница Валар…
Последние слова он сказал таким тоном, что только идиот не заметил бы издевки.
— Морьо! — осадил Маэдрос брата, хотевшего добавить что-то еще.
— Ты пойдешь с нами в Ангбанд и поможешь вернуть Сильмарилы! — теперь вмешался Келегорм, причем, это был совсем не вопрос.