Глазурь

— Я такое место существует?

— Мы его найдем. Ведь еще есть страны, которые не подключены.

— Но меня останавливают каждый раз, когда я пытаюсь уйти.

— Сейчас ты будешь с медсестрой УайтИнк. Что они смогут сказать?

Он снова меня поцеловал, этот поцелуй был короче и напоминал по ощущениям глоток крепкого алкоголя.

— У меня нет обуви.

— Как только мы выйдем за двери, — сказал Этан, — я позабочусь об этом.

Я улыбнулась.

— Хорошо, пойдем.

— Ничего не хочешь взять? — спросил он.

Я осмотрела комнату, взглянула на увядающие цветы и копию «Графа Монте Кристо».

— У меня есть все что нужно, — сказала я, беря его за руку.

Он потянулся, чтобы открыть дверь.

— Подожди, — сказала я. — Зизи. Я не могу оставить её тут.

Но на минуту остановился, прикусив нижнюю губу и решая, что делать.

— Тогда мы возьмем её с собой.

Мы нашли инвалидное кресло, и Этан повез его в комнату Зизи. Я думаю, он был напуган как и я, не говоря уже о его желании быть подальше от этого места, но он шел медленно, хорошо играя роль медсестры.

Зизи, как всегда, сидела, уставившись перед собой.

— Давай, — сказала я ей. — Пришло время сменить пейзаж.

Этан помог мне пересадить ее в инвалидное кресло, хотя она была такой легкой, что я смогла бы сделать это и самостоятельно. Я укрыла ее ноги пледом и взглянула на Этана. Я готова.

Почти.

— Подожди, — я сняла тапочки с ее ног и обулась сама. Теперь точно готова.

Он выкатил ее в коридор и мы направились к лифтам в дальнем конце. Медсестры проходили мимо и улыбались. Нет ничего подозрительного в медсестре, которая везет пациента подышать свежим воздухом.

Казалось лифт едет к нам вечность. Я продолжала нажимать кнопку вызова, как будто это могло его поторопить, пока Этан не накрыл мою руку своей.

— Терпение.

— Это не моя сильная сторона, — сказала я, и он рассмеялся. Думаю, если бы у меня была хоть капля терпения, никого из нас тут не было бы.

Наконец, лифт приехал, и мы зашли внутрь. Двери ужи закрывались, когда зашла медсестра Кэтрин.

— Добрый день, Петри и… — она взглянула на Этана, ища его имя в базе. — Натан. Первый день на работе? — она улыбнулась своей слишком яркой улыбкой.

— Да.

— Ну что ж, надеюсь тебе все здесь нравится.

— Да, все отлично. Спасибо, Кэтрин.

Седьмой, шестой, пятый этаж.

— Я, ммм, я подумала, что Зизи полезно будет выйти на воздух, понимаете? — сказала я, разрывая тяжелую тишину.

— Какая хорошая идея, Петри. Уверена, ей понравится сад.

Мы приехали на первый этаж и Кэтрин вышла перед нами.

— Хорошего дня, — бросила она через плечо.

Приемный этаж кишел персоналом УайтИнк: офисные работники, программисты, охрана. Все, благодаря кому корпорация работала, были здесь. Кэтрин остановилась и заговорила с какой-то женщиной, и у ас с Этаном появился шанс уйти.

Сад находится справа, но выход и наше спасение находиться в противоположной стороне. Я сжала ручку кресла Зизи так сильно, что руки свело.

С каждым шагом к двойным дверям мне становилось светлее. Мы собираемся сделать это. Мы собираемся выйти отсюда.

Охранник даже открыл для нас дверь. Я улыбнулась ему, стараясь не захихикать. Мы с Этаном усмехнулись друг другу, как только спустились по пандусу и завернули на ближайшую пустую улочку.

На мое плечо опустилась рука. Кэтрин стояла позади меня, ее голова наклонилась, а по лицу расплылась улыбка.

— О, Петри, ты действительно думала, что это будет так просто?

Ее пальцы сжали мое плечо и ногти впились в мою кожу.

— Беги, — закричала я Этану. — Беги.

Я попыталась сделать шаг, но хватка Кэтрин была слишком сильной. Другой рукой она схватила меня за талию, впиваясь пальцами в тело.

— Ты маленькая дрянь, — зашипела на меня Кэтрин. — Ты вернешься с нами.

— Нет, оставьте меня в покое, — я попыталась стряхнуть ее с себя, но она была слишком сильной.

Этан откинул Кэтрин с такой силой, что она упала на землю, ударившись головой о бордюр. Нахлынуло такое облегчение, что я громко засмеялась при виде уродливого пореза у нее на лбу.

Мой смех затих, как только Этан повернулся ко мне, его голова медленно поворачивалась как на шарнирах, за ней последовали плечи, туловище и, наконец, ноги прошуршали по бетону.

— Никто никуда не убежит, — мягко сказал он.

Он потянулся одной рукой к моему горлу и расположил ладонь так, что большой палец находился над трахеей. Он прижал меня к себе. Я думала, надеялась, что он собирается поцеловать меня.

Он начал сжимать руку.

— 28-

— Спасения нет, — сказал он, обхватив мою шею и второй рукой.

Я не могу говорить. Я не могу дышать. Его хватка становится все сильнее и сильнее. Перед глазами заплясали мушки и с каждой секундой становилось все темнее.

Я в неверии взглянула в глаза Этана. Они остекленели, как у любого кто заходил в Глазурь.

— Пожалуйста, — пыталась я сказать, мои губы двигались, но не вылетало ни звука. — Пожалуйста.

Он сжал еще сильнее, его губы искривились от ярости.

Меня накрыла паника. Я подняла колено так быстро как могла, целясь ему между ног. Он захрипел и ослабил хватку настолько, что я смогла вырваться. Я схватилась за горло, хватая ртом воздух. Этан наклонился вперед, упершись ногой в колено. Я почувствовала вину за то, что причинила ему боль.

Но потом он поднял голову и взглянул на меня. Это были не его глаза: тёмные и полные угрозы. Он хочет убить меня. Ещё шаг назад и я, зацепившись за ногу Кэтрин, падаю на тротуар. Этан медленно и неуклонно наступает на меня. Я шарю по асфальту вокруг себя в надежде найти что-то, с помощью чего смогу защититься. Мои пальцы натыкаются на булыжник. Я сжимаю его в руке и перевожу взгляд с камня на Этана.

Он совсем близко. Я зажмуриваюсь и кидаю в него камень изо всех сил. Может, это даст мне достаточно времени, чтобы сбежать.

Камень ударяет ему в грудь. Он смотрит на него, а потом переводит взгляд на меня, улыбается кривой улыбкой, которую я не узнаю.

И прыгает.

Всем весом он приземляется на меня, вышибая из легких остатки воздуха, которые там были. Он шипит мне в лицо, больше как животное, чем как человек. Его ладони ложатся мне на щёки, а большие пальцы находят глаза. Я бьюсь, пинаюсь, кусаюсь, делаю все что могу, чтобы освободиться. Но сбросить его не получается. Я чувствую давление на веки и перед глазами заплясал калейдоскоп красок. Вот так. Вот так я умру. Убитая парнем, который, как я думала, спасет меня. Парнем, которого, я думала, люблю.

Этан застонал от боли, надеюсь, хоть какой-то из моих ударов достиг цели. Он обмяк, и я столкнула его с себя, наконец, открывая ноющие глаза. Он лежал на земле, его колотило, тело содрогалось в ужасающих спазмах. Изо рта пошла розоватая пена, а глаза закатились так, что видно было только белки.

Я хотела помочь ему. Я не хотела, чтобы он умер.

И только тогда я увидела девушку, которая стояла над нами. Одета во все черное, она казалась тенью в свете низкого зимнего солнца. На её улыбке мелькнул серебристый блик.

— Рада снова тебя увидеть, Петра, — сказала Карина.

— Петри, — не сдержалась я.

— Не важно, — сказала она. — Ну, ты ведь не собираешься сидеть здесь целый день? — она протянула руку и помогла мне подняться на ноги, больше из нетерпения, чем из доброты. — Нужно забирать тебя с улицы, — она резко повернула голову влево и вправо кинув взгляд на движущиеся машины и пешеходов, проходящих мимо. Им было любопытно, почему двое человек валяются на земле, и что рядом с ними делает женщина в инвалидной коляске.

— Чёрт, они заметили нас. Нужно идти. Сейчас, — она потянула меня за руку.

— Я не могу бросить его, — сказала я, посмотрев на Этана. Судороги прекратились, и теперь он лежал без сознания, из уголка его рта стекала слюна.

— Он бы убил тебя, если бы я его не остановила, — она подняла вверх что-то вроде самодельного шокера. Его конец засветился ярким голубым светом.