Глазурь

— Тебе решать.

— Если бы только был способ удалить видео насовсем, стереть из Глазури. — Он с надеждой повернулся ко мне, но в его взгляде было еще кое-что. Вина. И не только из-за видео.

— Так ты, поэтому здесь? — сказала я, и отошла от него. — Макс пообещал тебе убрать видео? Затереть следы?

Он медлил с ответом достаточно долго, чтобы я поняла, что это правда.

— Нет. Просто…

— Обновление, так ведь? Ты получил его, — даже без чипа в голове я могла читать его, как книгу. — Не утруждайся, Райан, не стоит. Ты достаточно сделал.

— Это так круто, Петри. Гораздо лучше, чем раньше. Вот увидишь.

— Ничего я не увижу. Я никогда больше не ввяжусь в это.

Он покачал головой.

— Макс говорит, что этот парень, Фишер, промыл тебе мозги. Нельзя ему доверять, Петри. Он использовал тебя, ты же знаешь, да? Он, Логан и остальные.

— Но только не ты? — сказала я. — Скажи-ка мне Райан. Было хоть что-нибудь из этого правдой?

— Не понимаю, о чем ты.

— Поцелуй? Все остальное? Будь честным хоть сейчас, если ты вообще на это способен.

— Окей, я признаю, в начале, когда я понял, кто твоя мама, я подумал, что может быть мы могли бы быть полезны друг другу. Но потом, потом я искренне беспокоился о тебе. — Он потянулся к моей руке, но я увернулась.

— Нет. Даже не смей. Ты лжец, и ничего больше.

Я не могла ему доверить передать сообщение Этану. Я никому вообще не могла доверять. Стало сложно дышать, грудь словно стянуло тугим ремнем.

— Ты неважно выглядишь, позвать медсестру?

— Убирайся, — прохрипела я. — Убирайся и никогда не приходи сюда снова.

Он помедлил, как обычно, не будучи уверенным, как он должен поступить. Затем развернулся и закрыл за собой дверь, снова оставив меня одну.

За следующие несколько недель я узнала о штабе УайтИнк все, что мне было позволено. В здании двадцать этажей и каждый выделен под отдельное подразделение: исследования; развитие; маркетинг; поддержка. Я узнала, что офис Макса находится на последнем этаже, но ни разу там не была. Никто не мог попасть на его этаж без приглашения. Поэтому я довольствовалась пятью ресторанами, в одном из них работал шеф-повар со звездами мишлен, бассейном, тренажерным залом, сауной, игровой комнатой и, конечно, целым этажом, который они называли «СПА». Любое мое желание удовлетворялось. Кроме одного. Я хотела домой.

Я просила принести мне мою нормальную одежду, но они продолжали давать мне белые хлопковые штаны и туники с логотипом УайтИнк, в которых я смахивала на массажистку. Мне никогда не давали обуви, поэтому я везде ходила босиком.

Я навещала Зизи каждый день, ее состояние оставалось без изменений. Она все также смотрела на картину с плывущей лодкой, которую кто-то вернул на стену. Думаю, это сделала медсестра Кэтрин. Я начала проводить большую часть времени в комнате матери, болтая с ней, рассказывая ей все то, что никогда не могла сказать. Я рассказала ей о школе, Киаре и Пипе с Райаном. Я рассказала ей даже об Этане. Мы никогда столько не разговаривали.

Здесь были и другие, такие же как Зизи. Восемнадцать жертв атаки. Я видела, как некоторых в хорошую погоду медсестры вывозили из здания на инвалидных креслах. Они неподвижно сидели, а их головы поворачивались к свету как подсолнухи. Они наводили на меня ужас.

Я спросила у Кэтрин, могу ли увидеть Киару. Но все что она мне сказала, так это что нескольких подростков, пострадавших от атаки, лечат в другом месте. Но все они идут на поправку. Не знаю, стоит ли ей верить.

— Сколько всего людей пострадало? — спросила я.

— Тридцать шесть.

Тридцать шесть жизней разрушено благодаря мне. Не могу думать об этом, но и не думать не в силах.

Без особого веселья наступило и прошло Рождество. Я нарисовала на листе цветок и заменила им картину с лодкой. Получилось не очень хорошо, но думаю, Зизи это понравилось бы больше.

Макс прислал мне подарок через Натали. Ретро планшет — первая модель, произведенная в УайтИнк. Я не подарила ему ничего.

С планшетом у меня был ограниченный доступ в интернет. Никаких e-mailов и социальных сетей, наверное, это часть моей реабилитации. Но я могла читать новости. Никаких упоминаний о жертвах. Атака стала новостью прошедшего дня, которую легко заменили спекуляции вокруг преждевременных выборов. Похоже, Харрис лидирует с огромным отрывом.

Первое, что я сделала, получив доступ — начала поиск информации про Этана Фишера, в надежде найти способ связаться с ним. Конечно, мои запросы скорее всего проверяли, но я должна была рискнуть. Никаких результатов, ни одного, как и раньше.

Со дня, когда приходил Райан, Макс больше ко мне не заглядывал. У меня не было и шанса поругаться с ним из-за Логана. Не уверена, что смогла бы это сделать. Я не знаю, виню ли я еще его в случившемся. Я начала ненавидеть Логана почти так же сильно, как саму себя.

Однажды утром я лежала на кровати и читала книгу, которую нашла в одной из палат. Не думаю, что владелец сильно скучает по ней. «Граф Монте Кристо». Вначале я с трудом пробиралась сквозь речевые обороты, но по чуть-чуть втянулась. Я читала главу, где Эдмонд нашел остров с сокровищами, когда в мою дверь постучали.

Макс не стал дожидаться моего разрешения, чтобы открыть дверь.

— Доброе утро, Петри. Как мы себя чувствуем в этот чудный день?

Он, как всегда, поставил чашку с кофе на мою прикроватную тумбочку. Я загнула уголок страницы, чтобы отметить место, где остановилась, и положила книгу рядом с чашкой.

Я посмотрела ему за спину. Джонатан застыл снаружи, а Натали нигде не было видно. Хотела бы я, чтобы ее сожгли на костре.

Я сразу перешла к делу.

— Я могу идти домой? — тот же вопрос я задавала каждый день.

— Медсестры говорят, что ты идешь на поправку. Подожди еще несколько дней.

— То же самое ты говорил несколько дней назад.

— Мы должны убедиться, что твой мозг полностью исцелен и нет никаких длительных нарушений. — Он прошелся по моей комнате, взглянул на пустые стены и остановился рядом с вазой с цветами. Их меняли каждый день. Сегодня это были магнолии. — Мы арестовали доктора Ханга, не знала? В тот день, когда нашли тебя.

Я догадывалась об этом, но не позволила эмоциям проявиться на моем лице.

— О.

— Наше исследование его работы заставило поволноваться. Ты знаешь, что на его совести смерть тридцати человек? Нам повезло, что мы обнаружили тебя вовремя.

Тридцать? Ханг говорил шестнадцать. Это значит, кто-то из них врет: либо Ханг тогда, либо Макс сейчас.

— Что вы с ним сделали?

— Сделали с ним? Ты о чем? Мы арестовали его и передали полиции.

— Но я думала, что вы не работаете с полицией.

— От них еще есть польза. Наказание преступников не входит в сферу интересов нашего бизнеса.

— Скажи это Логану и его друзьям, — я не могла смотреть на него после того, как произнесла это, слишком боялась, что если взгляну, то у меня больше не осмелюсь ничего сказать.

— Это другое, Петри. Они были вооружены.

— Это была кучка детей.

— Детей с пистолетами.

— Ты лжешь! — у Логана не было никакого оружия, я была абсолютно уверена в этом.

— У нас не было выбора.

Я вспомнила знак на фасаде здания. Выбор — все.

— Всегда есть выбор.

— Нет, Петри. Не всегда, — он подошел и взял книгу. — Хорошая книга?

— Познавательная, — сказала я, вспоминая, как Эдмонд планировал свой побег.

Он пролистал страницы, его глаза мерцали, когда он получал доступ к данным книги. Я боялась, что он заберет ее, ведь она хранит секрет моего побега отсюда.

— Никогда не находил времени на чтение, — его взгляд прояснился. — И конечно, сейчас благодаря Глазури я могу просто пропустить всю эту информацию через себя.

— Это не одно и то же, — ответила я. Было время, когда я была бы рада никогда не брать в руки новую книгу, когда единственное, чего я хотела, был доступ к любой информации в любое время. Но есть что-то в том, чтобы держать книгу в руках, чувствовать шероховатость страниц в пальцах. У слов есть вес.