Черная Вдова. Возмездие

– Я не могу просто так тут сидеть. Что-то опять происходит. Я чувствую это, хоть и не могу пока понять, как все события связаны между собой.

В прошлом году было трудно найти скрытые связи между украинской судоходной компанией и московским теневым военно-промышленным комплексом, не говоря уже о подпольной турецкой лаборатории и легендарной шпионской школе Ивана Сомодорова. Мысль о том, чтобы попытаться понять, как это все связано с произошедшим сегодня, казалась невероятной.

«Как это связано? Кого ты пытаешься обмануть, Наташа? Все, что происходит в твоей жизни, связано с одним местом и одним временем. "Красный отдел"».

В тот самый миг, когда Наташа убила Ивана Сомодорова, она поняла, что «Красный отдел» придет за ней. Она знала, что русская девушка у статуи Христа сама могла быть из «Красного отдела». Кроме того, у Наташи была лишь малая часть достоверной информации, которая позволила бы ей продолжить расследование, и это была та же самая зацепка, которая шесть месяцев назад привела их с Авой в Бразилию. Несколько слов, взятых из письма, переведенного с неизвестного украинского диалекта:

«КРАСНОМУ ОТДЕЛУ» НУЖНЫ ЮЖНОАМЕРИКАНСКИЕ ДЕНЬГИ.

Московская станция переслала это письмо в ЩИТ, а Мария Хилл – Наташе. Источник послания не был подтвержден и надежен, и агентам ЩИТа еще не удалось определить, не было ли послание фикцией. Все это, а также взлом «укуса» и таинственная девушка в конечном счете абсолютно ничего не давали. Однако… первый толчок, одна случайная ниточка или едва заметная трещина могут в итоге привести к падению целой стены.

Кое-что о стенах Наташа Романофф знала наверняка: они имеют свойство падать, особенно когда поблизости «Мстители».

«Возможно, это именно то, чего мы так долго ждали…»

– Думаешь, это они? – спросила Ава. Ей не требовалось произносить их наименование. Никого другого больше не могло быть.

– Это нам предстоит выяснить. – Наташа взглянула на Аву. – Что мы имеем? Лицо, если вообще сможем его узнать, цифровые записи, если сумеем их отследить?

– Что насчет камер наблюдения в Рио? Разве их нет на смотровой площадке статуи Христа? Могли остаться кое-какие записи, – сказал Тони.

– Этим уже занимается Мария Хилл. Она говорила, что ей понадобятся сутки. – «Хотя я не уверена, что эти сутки в моем распоряжении». – Давайте сосредоточимся на девушке.

В этой девушке в зеленом было что-то, что беспокоило Наташу, – какое-то навязчивое чувство, неуловимое ощущение дежавю. Хотя она и не могла определить, что именно ее беспокоило и почему… Что это все-таки было за чувство?

– Думаешь, она – последняя модель «Красного отдела»? Или связная? – предположила Ава. – И да, я знаю, кто такие связные, – добавила она, стараясь не выдать голосом то, как она гордится использованием в речи выученной в Академии лексики.

– Правильно, – ответила Наташа. – А это значит, что она может никем не быть и ничего не знать, кроме того, что нужно исполнять приказы и держать рот на замке. Так принято в СВР.

СВР. Служба внешней разведки Российской Федерации. Стоило Наташе произнести эту аббревиатуру, как по ее телу пробежала дрожь; даже спустя годы она все еще ощущала прилив холодного неконтролируемого страха, когда слышала три эти буквы.

Так же, как и прежнее ГРУ, нынешнее КГБ ничем не отличалось от СВР. Характеры выковывались из железа; они должны были стоять за слова, которые могли никогда не быть произнесены, за боль, которую они должны были всегда переносить.

«Вот как это работает, – подумала Наташа. – Алфавит страха».

Ава выглядела встревоженной.

– Ты действительно думаешь, что девушка в зеленом из СВР?

– Неужели СВР настолько глупы, чтобы так напасть на тебя? – Тони смотрел на Наташу скептически.

– А кто, по-твоему, научил меня этим приемам? Кое-кто из управления X отдела науки и техники и из управления С отдела нелегальной разведки, – ответила Наташа.

– Перестань, – сказала Ава, покачав головой.

Но Наташа не могла перестать, слова сами рвались наружу:

– Иван Сомодоров был заместителем директора в обоих отделах в разное время. Его отец работал в КГБ, а его мать была советницей Сталина по политическим вопросам – шпионкой до мозга костей. Однажды Иван сказал, что даже его брат был из спецназа. Какой еще человек смог бы стоять во главе «Красного отдела»?

– Не знаю, но это заставляет меня думать о чем-то похуже. Кто стоит во главе теперь? – в голосе Авы звучала печаль.

– Это, – ответил Тони, – один из тех вопросов, ответы на которые ты на самом деле знать не хотела бы.

– Может быть, именно этому и посвящено наше маленькое собрание – объявлению нового режима. – Наташа посмотрела на экран. – Чтобы ответить на твой вопрос, такие люди сделали бы что угодно и с кем угодно.

– Но это не кто угодно, – внезапно сказала Ава. – Это ты, и ты сама это знаешь. Значит, они предположили бы, что ты разгадаешь их следующий шаг, не так ли?

Тони кивнул.

– Совершенно верно.

– Если бы они это сделали, их первым шагом стала бы цель или твой ответный ход? Те нападения были предприняты для того, чтобы отпугнуть тебя, или для того, чтобы тебя привлечь? – Ава нахмурилась.

«Она учится. Это хорошо».

– Они обучали меня быть шпионом, и, если подумать, они хотели предоставить мне то, за чем я бы шпионила, – сказала Наташа.

– Итак, причиной был твой ответный ход, – Ава кивнула. – Вовлечь тебя в это дело, дав толчок твоему расследованию. Потому что значение всегда имеет…

– …второй ход. Именно, – кивнула Наташа. Ава улыбнулась.

– Значит, та девушка у статуи была специально обучена, – сказал Тони. – Кем-то, кто знал тебя, или же кем-то, кто изучил твою анкету. Кем-то, кто знал, что ты будешь возле статуи, что на тебе будет твой «укус» и что Спарки… заискрится.

Ни Наташа, ни Ава ничего не ответили. Это была здравая мысль.

– Ладно, – сказал Тони. – Девушка в зеленом была обучена. У нее была информация. У нее также был доступ, верно? Сеть снабжения. Имею в виду, что магний не продается на каждом углу.

– Нет, не продается. Но скоро нам будет известно больше. Я прикрепила к ней жучок. Скоро мы ее вычислим, – сказала Наташа.

Тони покачал головой.

– Эти жучки настолько старые, что нам придется работать с помощью радиоволн, даже не спутника. Нам повезет, если мы найдем ее таким способом. Поиск может занять несколько дней.

– Данные есть данные, – сказала Наташа. – И то, что жучки «старые», означает только, что они стары настолько, что через них нельзя будет отследить меня.

– Кстати, о данных… – Тони поднял свой планшет. – Серверы Старка только что подтвердили отслеживание пакета данных. – Он посмотрел на Аву. – Это такое сообщение «Сеймтайм», которое Эн-Ро…

– Я знаю, что такое пакет данных, – сердито ответила Ава. – Не пытайся умничать.

– Ладно, ладно. Я не знаю учебной программы школы шпионов, – сказал Тони. – Грубиянка.

– Значит, ты подтвердил отслеживание? И? – нетерпеливо спросила Наташа.

– Потом моя сеть отследила источник пакета данных через первую серию трансляций, потому что он снова и снова проходит почти через каждый континент, – продолжал Тони, прокручивая нескончаемый код. – Траектория, похоже, тянется бесконечно.

Наташа кивнула.

– Значит, они хороши.

– Очень хороши. Чистый код, отличная работа, – сказал Тони. – То, что это – преступление, само по себе уже является преступлением. Я бы нанял их сию же секунду. Ну, может, в течение пяти секунд, если рассуждать реалистично. Секунда на самом деле не совсем…

– Тарахтишь впустую, как паровоз, – сказала Ава, – покидающий станцию.

Тони перешел к сути.

– Правильно. В конце концов, данные выводятся к ряду аккаунтов-призраков, принадлежащих другим аккаунтам-призракам, в чем нет ничего удивительного.

– Призраков? – Ава посмотрела на Тони странным взглядом.