Второй шанс

Занимаясь самобичеванием, Саманта просидела без сна до утра. Скольким людям она причинила боль! Скольких заставила страдать. Дежуря у палатки, продуваемой холодными весенними ветрами, Саманта Блэк раскаивалась в содеянном, но некому было отпустить ей грехи.

Оставляйте отзывы, ценно каждое мнение.

Здесь вы найдете иллюстрации к главе:

http://samantastory.tumblr.com/post/183754206874/глава-2-на-распутье

====== Глава 3. Встречи и потери. ======

Дни проходили за днями, Саманта, Гарри, Рон и Гермиона готовили план проникновения в la rose blanche. Блэк слушала друзей вполуха – она знала, что сможет проникнуть в особняк, а встречи с Северусом боялась лишь косвенно – он бы никогда не причинил ей вреда, вот только как убедить его, что это действительно она? Гарри и Рон не поверили ей сначала, а уж Снейп-то и подавно будет сомневаться. Тогда она впервые задумалась о том, что ее связывает с женихом и вспомнила, что потеряла перед смертью – пробираясь через сад, слепая, ослабевшая и встревоженная из-за будущей дуэли, не обратила внимания на то, что с шеи ее сорвалась цепочка со скрипичным ключом – единственное подтверждение, которому Северус бы поверил. Но теперь, в глубине души, она была даже рада тому, что не носит этот ключ – после всего произошедшего чувства ее изменились и казались ей не ошибкой, нет – наваждением! Возможно, Северус был прав, когда отверг ее… и все это она только выдумала? Чтобы разобраться в себе, в чувствах, мыслях и воспоминаниях – старых и новых, ей нужна Тереза, но она мертва, и вернуть ее не под силу даже Друинне. Поэтому оставалось снова и снова прокручивать в голове все, что произошло с ней за последний год. Блэк вспоминала счастливые дни в облике Стюарт. Больше всего Саманта не любила думать о Гриффиндорских друзьях Мэри, как о погибших. Чаще всего такое времяпрепровождение заканчивалось слезами, но ничего поделать с собой не могла – вынырнуть из ледяной воды было проще, чем из пучины памяти. Бывало, оставаясь наедине с собой и совершая обход на дежурстве, Блэк заходилась истерическим смехом – какую шутку сыграли с ней Высшие Силы! Став Мэри Стюарт, она ничего так не желала, как вспомнить свою настоящую жизнь, вернувшись же в реальность, готова была отдать последние кусочки своей разбитой души, чтобы оказаться в теле Мэри Стюарт без груза воспоминаний. Однажды вечером, примерно через неделю после возвращения Саманты, Гермиона собрала всех за столом на их маленькой кухне.

– Я хочу повидаться с Ксенофилиусом Лавгудом.

Гарри вытаращил глаза.

– Что-что?

– Ксенофилиус Лавгуд, папа Полумны. Я хочу с ним поговорить!

– А… зачем?

– Да все этот знак из «Сказок». Вот, смотри!

Она подвинула друзьям «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора», раскрытую на странице с копией письма Грин-де-Вальду.

– Подпись, – подсказала Гермиона, – посмотрите на подпись!

– Эээ… вы о чем? – Заикнулся было Рон, но Гермиона испепелила его взглядом и снова повернулась к Гарри.

– Все время этот знак всплывает, понимаешь? Дамблдора или Грин-де-Вальда мы спросить не можем, а вот мистера Лавгуда – вполне! Он тогда пришел на свадьбу с этим символом на шее. Я уверена, что это очень важно!

– В чем дело? Откуда этот символ? – Саманта переводила взгляд с Гарри на Гермиону.

– Понимаешь, Сэм, он все время нам попадается. Мы с Гарри были в Годриковой Впадине, это… это там, где жили родители Гарри. Я нашла его на одной из могил, и, хоть Виктор Крам говорил, что это символ Грин-де-Вальда, я так не думаю. Даты на той могиле были гораздо раньше появления Грин-де-Вальда. И еще… Дамблдор завещал мне «Сказки барда Бидля», и я думаю это из-за этого знака. – Гермиона достала книжечку и развернула ее, чтобы подтвердить свои слова.

– Это лишь твои предположения, Гермиона. – Гарри отодвинул обе книги. – Мы все время внушаем себе, что это какие-то тайные знаки, намеки…

– Делюминатор здорово пригодился! – Перебил его Рон. – По-моему, Гермиона права. Надо навестить этого Лавгуда. К тому же, он всегда был на нашей стороне. «Придира» всегда призывала помогать тебе.

– Я уверена, что это важно! – Твердила Гермиона.

– Ты не думаешь, что надо сконцентрироваться на поиске крестражей? Мы ведь план разрабатывали, помните? – Не сдавался Поттер.

– Гарри, в la rose blanche я могу отправиться и одна. Незачем заваливаться туда всем скопом. Вы можете пока сходить к этому Лавгуду, а я навещу особняк матери и постараюсь достать медальон.

– Нет, Сэм! Это исключено! Я не отпущу тебя одну! А что, если там окажется Снейп?

– Вот уж кого я точно не боюсь. – Саманта попыталась придать своему лицу самое беззаботное выражение, вооружившись семейной улыбкой Блэк, хотя внутри вся сжималась от мысли об их возможном скором свидании. – И потом, ты сам говорил, что он теперь – директор Хогвартса и вряд ли будет проводить время в особняке.

– Нет, нет, и еще раз нет! – Гарри захлопнул обе книги и вернул их Гермионе. – Мы не отпустим тебя одну.

– Гарри, совершенно точно тебе говорю – вам незачем отправляться туда со мной.

– То есть, пока ты будешь выполнять то, что поручил мне Дамблдор, предлагаешь нам пока в гости сходить? Нет, я так не могу…

Остаток вечера прошел в спорах – на улице в это время начался ливень, такой, что из палатки и видно ничего не было. Ребята потушили огонь и легли спать – каждый остался при своем мнении. В эту ночь никто на дежурство не остался – погода не позволяла даже обход совершить, а сидеть бесцельно в темноте и мокнуть не хотелось никому. До полуночи все было в порядке, пока их не разбудил вой, разорвавший тишину, наступившую после окончания дождя. Вскочив с постелей, все сразу вооружились палочками, а Рон и вовсе выскочил на улицу, следом за ним из палатки показалась голова Гарри, а через несколько мгновений все они стояли на улице спиной к спине и, выставив палочки перед собой, пытались рассмотреть в глубокой темноте ночи нежданных гостей. Так прошло довольно много времени, Гермиона даже предположила (шепотом, хотя их и окружали защитные чары), что это просто волк, но еще через несколько минут, когда все они решили совершить обход, появились егеря, а с ними Сивый – Саманта сразу узнала его – Сириус рассказывал об оборотне, который укусил Римуса, и даже показывал его колдографию в какой-то газете. Она затаила дыхание – егеря проходили достаточно близко к границе их защиты, пока один из них не остановился у самого ее края – прямо напротив Гермионы, и начал принюхиваться. Рон повернулся, чтобы попытаться незаметно подкрасться к ней, но Гарри жестом велел ему не двигаться. Все стояли молча, выжидающе глядя на егерей – те тащили кого-то в большом мешке.

– Что это? – Обратился один из них к самому себе. – Что это за запах?

Остальные обернулись и бросили свою ношу на землю. Тот, что принюхивался, сразу переключил свое внимание на подопечных:

– Что вы делаете?

– Он тяжелый!

– Ой, прости, хочешь, я его понесу?

– Да, спасибо!

– Ишь, чего выдумал. Подними!

Продолжая перебранку, они двинулись дальше по лесу, а ребята смогли, наконец, выдохнуть.

– Он учуял мои духи. – Выдохнула Гермиона, когда егеря скрылись в лесу.

– Здесь больше небезопасно. – Ответил Гарри.

– Как и везде теперь. – Заключил Рон.

В ту ночь никто больше не уснул. На утро было принято решение переместить лагерь, но только после визита к Лавгуду – Гермиона все же настояла на своем, и Гарри сдался.

– Все равно, предлагаю разделиться. Мы с Самантой отправимся за крестражем, а вы с Роном – к Лавгуду.

– Нет, Гарри, он знает только тебя. И вряд ли станет пускать в дом чужаков… тем более помогать.

– Я его родственник, вообще-то. – Попытался вмешаться Рон.

– Хорошо, тогда мы с Гермионой отправимся к Лавгуду, а ты, Рон, вместе с Самантой…

– Услышьте меня, наконец! Я пойду в la rose blanche одна! Вас особняк может и не пустить вовсе!

– Тем более! Надо, чтобы кто-то был с тобой, если придется пробиваться через защиту.