Лоскутный ловчий

Хлопнул по плечам и разогнулся, не отводя взгляда от Руэри.

— Заметь, я не говорю о здоровых опасениях, — наставительно поднял палец, как делала иногда и матушка, — я говорю о сковывающем ужасе. Ты можешь отринуть его, Рыжий король, теперь мы готовы к встрече с нашими невежливыми знакомыми.

Развернулся и пошел вперед, собираясь огибать забор по самой неудобной тропинке… Когда Руэри собрался с духом и догнал своего волшебного помощника.

— Не туда, Экк, не туда, я знаю короткий путь, мы сразу выйдем к дому старосты!

Ши с готовностью повернулся идти за Руэри. Присутствие гостя из Нижнего мира вселяло стойкую уверенность, что всё будет хорошо.

И Руэри готов был даже не бояться упырей, пролезая по самой мрачной и заросшей кустами тропинке, чтобы всё действительно, обязательно, непременно было хорошо!

========== Часть 3 ==========

Тропинка, ведущая в обход забора самыми темными кустами, конечно, все равно наводила страху на Руэри, но мальчик мужественно держался, повторяя про себя слова о бесполезности боязни. У него есть цель и у него есть волшебный помощник! Пусть не именной придворный Короля-грифона, но настоящий и живой, согласившийся сопровождать и помогать! Ходил ши, правда, бесшумно, поэтому Руэри обеспокоенно оглянулся — тут ли еще, не заплутал ли?

Экк улыбнулся, зеленые глаза, кажется, на секунду загорелись в темноте не хуже кошачьих, а то и лучше — волшебному жителю Нижнего мира, видимо, не нужен был свет, чтобы его отражать, глаза Экка горели изумрудным огнем и тогда, когда луна спряталась за тучку.

— Когда и за что схватили твоих родителей, Рыжий король? — задумчивый тон выдавал интерес, где не крылось, похоже, никакого двойного дна. А может, Экк уже строил план.

— Маму схватили неделю назад по обвинению в колдовстве, — Руэри запнулся о знакомую корягу и чуть не улетел в кусты, но пробитая ладонь ши удержала за плечо.

Мальчик задрал голову вверх, чтобы опять увидеть изумрудные глаза и немного отвлечься. Волшебные, они сияли, кажется, ярче любых драгоценностей, что можно было вообразить. Экк любопытно приподнял изогнутую бровь, не осознавая впечатления, которое производил. Руэри взбодрился и продолжил.

— Кто-то донес на неё старосте, что она ходила к проклятой земле Эгни Старого, той, за забором, что-то искала и копала под осыпавшимся крыльцом! Но это неправда! То есть правда, но она не колдовала! — Руэри аж задохнулся.

— И откуда ты знаешь об этом, Рыжий король? — рука Экка все еще лежала на плече, тропинка расширилась и позволяла идти вдвоем.

Страх уступил место возмущению, поэтому Руэри выпалил чуть громче, чем следовало:

— Я ходил с ней! До забора! Я знаю, как мама выглядит, когда мама колду!.. — и поспешно оборвал себя, закрывая ладонями рот.

Теперь Руэри обуял ледяной ужас, волосы буквально зашевелились на голове, сердце то ли остановилось, то ли застучало так, что удары стали неразличимы. И он как вкопанный встал посреди тропинки.

Экк слегка налетел на Руэри, убрал руку с плеча — и мальчик зажмурился: ну все! Теперь волшебный помощник не будет помогать! Раз Рионнан действительно занимается волшбой…

Обе длинные кисти ши устроились на плечах успокаивающе и привольно:

— Если мы будем общаться с такими паузами, Рыжий король, мы можем не успеть до утра, — когда Руэри опасливо приоткрыл один глаз, изумруды светились ровно напротив его лица, светились точно так же, как до ошеломительного признания. — Про матушку я понял, а что случилось с отцом?

Руэри сомневался, что Экк понял именно то, что сам сын Рионнан чуть не произнес вслух, но отдельно останавливаться и пояснять не стал. А вдруг — когда он поймет совсем все, откажется? Совесть немножко грызла Руэри, как будто он не был до конца честен с ши, но мальчик вздохнул, перехватил Экка за одну руку и повел дальше, одновременно рассказывая:

— Отец сначала уговаривал старосту, убеждал и говорил, что мама не ведьма, а потом понял, что слова ничего не решат, доказательством, которое убедит старосту может быть только какое-то чудо или её смерть, — Руэри не удержался и всхлипнул. — Поэтому папа дождался удобного времени, когда работники старосты, которые еще стражи, берут свободный день, и попытался освободить маму сам! Но у него не вышло! Я ждал его, ждал, а он не вернулся!

Экк сжал ладонь Руэри в своей, без слов сочувствуя.

— Теперь понятно, Рыжий король. Твою маму подозревают в волшебстве, причем темном, а отца хотят казнить за сопротивление властям, — ши тоже тяжело вздохнул. — Как знакомо.

Руэри хотел уточнить — откуда оно знакомо Экку? Ши же все волшебные? За что их тут можно казнить? — но спутник успел раньше:

— И раз старосте нужно чудо, чтобы поверить в невиновность твоих родителей, оно будет, — улыбнулся ему как-то прямо озоровато, — я придумал.

Из-за кустов показался подсвеченный праздничными фонарями край деревни, а немного зачарованный темнотой и изумрудными глазами Экка Руэри даже удивился обычным желтым огням. Похоже, глаза подданного Короля-грифона тоже были волшебными, хоть и не так, как у самого короля. Что было к лучшему! Руэри вздрогнул, вспомнив ощущение невдыхаемого воздуха.

Сам ши ничего не заметил, обогнал Руэри, огляделся, поводя еще носом, уложив руку на меч, но ничего плохого в округе, видимо, не уловил, махнул рукой, теперь уверенно шагая в сторону крепкого дома старосты.

Дом находился, конечно же, в центре деревни, но праздничное гулянье было таким шумным, двери по всем домам постоянно хлопали, обмениваясь гостями и хозяевами, среди обычных сельчан мелькали феи и змееголовые, кентавры и просто козлоногие создания. Экк снова взял Руэри за руку, повел сквозь толпу, не останавливаясь, но не натыкаясь на препятствия, будто проскальзывая между людьми и ши.

Пару раз Руэри показалось, что Экк прошел прямо сквозь своего земляка, на что очередной змееголовый не оглянулся, вовсе не приметив какой-то неправильности происходящего. Уже около дома старосты Руэри не повезло попасться под руку какому-то загулявшему — когда его схватили за воротник рубахи, рванули назад и оторвали от Экка, мальчик узнал мельника Руфуса.

— А-а-ага, и ты тут, сын, ик, ведьмы, ик! — неприятный, на вкус Руэри, запах солода и хмеля расходился от большой головы волнами при разговоре и дыхании.

Мальчик поморщился, а потом с ужасом осознал, что это было похоже на пренебрежение и высокомерие: лицо Руфуса исказилось и побагровело.

— Самое же время, ик, для вашего зверского, ик, колдовства! — притянул за воротник еще ближе, ткань угрожающе затрещала. — И не думай, ик, что про вас нам, ик неизвестно! У, ик, рыжие!

Руэри рванулся назад, его ждали дела поважнее, а еще он не хотел получить от мельника тумаков: кулаки у того были знатные! Руфус склонился ниже, перехватывая не за рубашку, а за плечи, когда ему в лоб уперлась раскрытая ладонь, остановившая на середине движения. Мельник скосил глаза вверх и за спину Руэри и явно спал с лица.

— Как невежливо, человек, Руфус, мельник, — сейчас голос Экка резал без ножа бесстрастием и ледяным холодом. — Найди себе противника хотя бы по росту.

Ладонь — правая, не пробитая клыками — оттолкнула мельника назад, а тот, несмотря на мощную фигуру, отшагнул, теряя равновесие и усаживаясь в ближайшую канаву.

— Весь будущий год ты будешь очень вежливым, Руфус, очень, очень вежливым, даже если не захочешь, — в голосе Экка мешались досада и насмешка. — Особенно если не захочешь.

Руэри не успел досмотреть, что стало с побледневшим враз мельником, Экк развернул его за плечи, опять взял за руку и повел дальше, не считая нужным сказать по поводу этой встречи хоть слово.

Дом старосты предстал перед ними так же внезапно, как закончилась толпа — тут, около изукрашенного резьбой крыльца, расцвеченных красками ставен, аккуратного заборчика перед входом, никто не шатался и не играл.

— Как думаешь, Рыжий король, староста дома? — голос Экка опять был обычным, добрым и спокойным, почти человеческим. — Он нужен нам дома.