Скованный огонь (ЛП)

— Они нападают! Будьте готовы!

Один из драконорожденных начал сыпать проклятьями, но затем его оскорбления превратились в крик. Если бы не это предупреждение, то Кхорин ни за что бы не заметил второй шпиль, скользящий слева.

К счастью, от них было не очень трудно уклоняться, если если заметить, и было место для маневра. Но дворф ужаснулся, наблюдая, как такое оружие пробивает себе путь, бороздя ближайшие ряды пехоты.

Наемник ткнул копьем в колону, когда она пронеслась мимо. Он не особо надеялся, что этой атакой добьется чего-то, и, насколько он мог судить, не добился. Шпиль не упал, ничего подобного.

Дроконорожденный волшебник начал еще одно заклинание. Всмотревшись в пелену витавшего пепла, Кхорин увидел, как маг сменил александритовую палочку на палочку из феналопа цвета красной розы. То, как он уверенно ткнул ею в землю, напомнило дворфу хозяина, отгоняющего собаку прочь от мебели.

Шпиль рухнул. Это привело к неприятным последствиям — в воздух поднялось еще больше пепла, но волшебник не закончил. Он прочел последний рифмованный куплет, и все серо-черные хлопья и частички припали к земле, словно обрели свинцовую тяжесть.

Свирепая улыбка рептилии засияла на морде чародея. Затем огромная стрела, совсем как та, что сразила летучую мышь, пробила его грудь. Драконорожденный рухнул, выронив красную палочку из руки.

Кхорин обернулся и увидел своего первого пепельного гиганта.

Гиганты были вдвое выше драконорожденных, с безволосой серой плотью, чудовищными лицами и глубоко посажеными черными глазами. Они напоминали дальних родственников каменных гигантов из другой части Фаэруна. Было трудно поверить в то, что так много огромных существ — как минимум шесть — смогли так хорошо спрятаться и подкрасться так близко прежде, чем их заметили. Без сомнения, их естественный окрас помог в этом, к тому же они обмазали свои тела пеплом, чтобы еще лучше скрыть свое присутствие. Ограниченная видимость тоже сыграла им на руку.

Баласар, рыча и шипя, бросился на ближайшего гиганта. Медраш со своим светящимся мечом, окруженным парящими сияющими рунами, ринулся в бой сразу за ним. Их братья по клану распределились, чтобы окружить остальных врагов.

Кхорин сомневался, что адепт или лучник решат пойти в ближний бой, поэтому он задержался и попытался обнаружить их. Первым он заметил лучника, выглядывавшего из-за валуна, и, судя по всему, тот выжидал момент, чтобы выстрелить в Медраша.

Дворф ринулся в атаку. Гигант, махавший огромной дубиной взад-вперед, сбил троих драконорожденных в кучу, и Кхорин обогнул их.

Лучник не замечал его, пока тот почти не сорвал дистанцию. Но затем громадное существо повернулось, оттянуло стрелу до плеча и пустило ее в полет.

Кхорин закрылся своим щитом. Тот был не только хорошо выкован, но и зачарован, так что даже стрела-переросток, выпущенная из невероятно мощного лука, не смогла пробить его. Но удар от столкновения прошелся по всему телу наемника.

Он не мог позволить шоку замедлить его. Гигант уже тянулся за одной из торчащих в земле стрел. Кхорин поднял свое копье и метнул.

Оно не было предназначено для этого: слишком длинное и тяжелое. Но Кхорин был силен даже по меркам дворфов, и он практиковался, когда рядом не было никого из его людей, иначе кто-то мог решить, что раз командир считает бросание копья отличной тактикой, то и ему следует попробовать.

Гигант попытался уклониться, но копье все равно пронзило его бедро. Кровь хлынула и на его серой коже среди этих серых пейзажей казалась краснее красного.

Лучник выдернул оружие. Из-за этого его рана стала обильнее кровоточить, зато так он не споткнется о копье, когда будет двигаться. Тем временем Кхорин бросил свой щит, вытащил ургрош из-за спины и ринулся вперед.

Пепельный гигант опять потянулся за стрелой. Затем он отметил, насколько близко был дворф, и схватил огромную дубину, прислоненную к валуну.

Она представляла собой ствол дерева высотой с человека с острыми кусками кремня, выступающими сверху. Гигант махнул дубиной по низкой дуге. Кхорин отпрыгнул назад, и конец оружия пронесся всего в паре дюймов перед ним.

Подходящее время сократить дистанцию, чтобы для противника длина оружия стала помехой, а невысокому дворфу было проще наносить удары. Но, к сожалению, лучник, похоже, понимал это не хуже Кхорина, и рана в его ноге не сильно замедлила его движения. Гигант отступил, и это дало ему время и место, чтобы занести огромную дубину в позицию для атаки. Наемнику пришлось остановиться, чтобы не набежать на осколки кремня, торчащие из верхушки оружия.

Гигант наступал, атакуя короткими агрессивными ударами, постоянно держа дубину между Кхорином и собой. Дворф отступал, ожидая, что лучник устанет, откроется или потеряет равновесие, но этого не произошло.

Ну и в Бездну его тогда. Кхорин прекратил отступление, спровоцировав атаку. Дубина полетела ему в голову. Он уклонился, поднырнув под удар, отпрыгнул назад, крутанулся и рубанул по концу оружия, завершая свой маневр за мгновение до того, как гигант смог снова пустить его в ход.

Лезвие топора отрубило шипованое навершие дубины. Отдача от удара прошла по рукоятке, и гигант завертел ее в руках, восстанавливая твердость хватки.

Сейчас! Кхорин метнулся к ногам противника и начал кромсать. Хлынула кровь, и гигант упал вперед.

Однако с ним еще не было покончено. Гигант решил перевернуться, видимо, пытаясь отмахнуться от врага рукояткой сломанной дубины или просто схватить его своими огромными серыми руками.

Но Кхорин обнаружил жизненно важную точку прежде, чем гигант добрался до него. Дворф перехватил ургрош, сделал шаг и вогнал острие между ребер. Удар прошел достаточно глубоко, чтобы достать до сердца. Гигант издал хриплый звук, вздрогнул, а затем обмяк недвижимый.

Задыхаясь и вытирая кровь противника с лица, Кхорин оглянулся, чтобы посмотреть, как успехи у других.

«Не так уж и плохо» — решил он. Несколько драконорожденных пали, но и двое бойцов гигантов на передовой тоже. На данный момент адепт казался самой большой проблемой. То ли он сам решил покинуть укрытие, толи Медраш и Баласар, покончив со своим первым противником, выманили его и бросились в атаку.

Правда им так и не удалось добраться до гиганта, потому что он превратил твердую землю под ними в рыхлую золу и угли, и они барахтались в них как в зыбучих песках. Между тем, адепт стоял, простерев руки к оставшемуся шпилю. Сначала медленно, а затем ускоряясь по мере приближения, колонна нависла над двумя драконорожденными, собираясь прокатиться по ним.

К счастью, адепт находился достаточно близко. Кхорин помчался на него.

Гигант то ли услышал, то ли увидел, как он приближался. Адепт повернулся, прорычал слова силы и выбросил вперед руки, словно бросал камень.

На самом же деле он бросил несколько камней. Возникший в воздухе магический шквал рухнул на наемника, который поднял вверх руки, прикрывая лицо.

Некоторые камни упали мимо. Один с лязгом отскочил от шлема. Два других ударили по кольчуге, жаля его, но, не причиняя особого вреда. Кхорин продолжил наступление.

Шаман отступил назад и повел рукой зигзагообразным движением, вызывая новое заклинание. Он так сфокусировался на собственной защите, что потерял контроль над шпилем. Насколько дворф понимал, эти специфические формы рельефа редко падали, когда передвигались сами по себе, но это был не тот случай. Колонна двигалась по воле гиганти, и лишившись его ментального контроля, она рухнула.

К счастью, она не была достаточно близко, чтобы задеть Медраша и Баласара, когда рассыпалась, а спустя мгновение драконорожденным удалось выбраться из мягкого пепла. Теперь оба были покрыты им. Грязь создавала странный контраст с жемчужным сиянием меча Медраша и светящимися символами, которые по-прежнему парили вокруг его тела.

Двое драконорожденных и Кхорин атаковали адепта. «Мы справимся, — подумал дворф. — Это было тяжелое сражение, но мы победим».