Страница 3 из 17
Конечно, родители других детей ее возраста тоже работали. Но в ее семье дела обстояли иначе. Хэнк Пим был ученым и работал на ЩИТ, Шестую Интервенционную Тактико-Оперативную Логистическую Службу. Он провел много времени в лаборатории, где и обнаружил существование так называемых частиц Пима – субатомных частиц с уникальным свойством, позволяющим уменьшать и увеличивать размеры человеческого тела, а также других существ и объектов. Это был невероятный прорыв, который вполне мог изменить ход человеческой истории.
И так оно и было бы, если бы Хэнк разрешил использовать частицы Пима кому-то еще.
Только он знал, как опасна и нестабильна могла быть сила уменьшения или увеличения. А вдруг кто-нибудь захотел бы уменьшить шпиона или армию? Ядерное оружие? Или сделать это самое оружие размером с дом? Само понятие безопасности было бы бессмысленно в мире, где практически все можно уменьшить до размеров ушка иголки или увеличить до размера горы. Поэтому Хэнк держал в секрете свойства частиц Пима. Но это не означало, что он не использовал их во благо других. Теперь он был не просто ученым ЩИТа, но еще и агентом. Он создал костюм, который позволял телу выдержать стресс и давление при уменьшении. Его начальники прозвали его «Человек-Муравей» из-за способности уменьшаться до размера насекомого. И было решено, что Человек-Муравей поможет решить немало довольно немаленьких проблем.
Но когда Хэнк стал пропадать на работе все чаще, мать Хоуп убедила его, то должна быть рядом с ним. Человек-Муравей нуждался в партнере, который мог бы прикрыть его, которому можно было бы доверить свой секрет и свою жизнь.
Этот довод убедил Хэнка, и вскоре у Джанет появился свой костюм под кодовым названием «Оса», которое так шло ее упорному и цепкому характеру.
Если бы только юная Хоуп знала, что ее родители были практически вездесущими спецагентами, возможно, она бы считала, что это круто. И, возможно, меньше бы по ним скучала в их отсутствие.
Но она не знала. Ей было известно лишь, что время от времени мамочка и папочка куда-то уезжали и подолгу не возвращались.
А однажды настал день, когда папа вернулся домой, а мама – нет.
* * *
В лаборатории было душно, и Хоуп от этого тошнило. Казалось, что они собирали вещи и переезжали с места на место каждый день. И, благодаря гениальности Хэнка, им в буквальном смысле приходилось это делать: лаборатория была переносной. Можно сказать, у нее было много общего с небольшим трейлером, который можно расположить где угодно. Только в их случае Хэнк уменьшал лабораторию при помощи частиц Пима и приделывал ручку, чтобы всюду брать ее с собой.
«Наша работа, – с тревогой думала Хоуп. – Мы пашем день и ночь, а я не могу сказать, приближаемся мы к разгадке или отдаляемся от нее».
– Скоро нам вновь придется переезжать, – громко сказала Хоуп. Фраза предназначалась не Хэнку и даже не ей самой. Она сама не знала, с кем разговаривает.
– Новый день и новое укромное местечко, скрытое от любопытных глаз, – отозвался Хэнк. Он оторвался от микроскопа и подошел к прибору, который походил на большую металлическую оконную раму.
– Скоро нам понадобится эта новая деталь, – пробормотал он, глядя на свое творение. – Конечно, достать ее было бы проще, если бы мы не прятались, как…
– Преступники? – с горечью в голосе спросила Хоуп. Кое-что о преступниках она знала. Скорее, об одном преступнике.
Скотт Лэнг.
Это по его вине Хоуп с отцом застряли в лаборатории и вынуждены постоянно переезжать, чтобы оставаться на шаг впереди закона. Это он был виноват, что проект, над которым они с Хэнком работали, никак не удавалось завершить.
Ждать еще. Всю свою жизнь она провела в ожидании. Хоуп устала ждать.
ГЛАВА 4,
или
Расскажи мне снова о Человеке-Муравье
– Расскажи мне снова о Человеке-Муравье, – попросила Кэсси. Она уже доела свой сэндвич и теперь открывала стаканчик ванильно-шоколадного мороженого.
Скотт последовал ее примеру. Они с наслаждением вонзали маленькие деревянные ложечки в десерт. Мэгги сошла бы с ума, узнав, что скрывается за понятием «здоровая пища» в доме Скотта, но, увы, время его свиданий с Кэсси было ограничено. Кто он такой, чтобы запрещать что-либо своей единственной дочери, если она в восторге от кукурузных чипсов и мороженого.
– Но это же была середина истории про Капитана Америка, – возразил Скотт. – Позволь мне сначала закончить ее.
Кэсси замотала головой.
– Это значит нет? – спросил Скотт.
– Расскажи мне о Человеке-Муравье, а затем снова расскажешь о Капитане Америка, – с набитым ртом сказала Кэсси. – Обожаю твои истории.
Скотт хлопнул ладонями по коленям, затем встал из-за стола.
– Эта история о Человеке-Муравье!
* * *
Была причина, по которой Скотт и Мэгги развелись. Он никогда не рассказывал эту часть истории Кэсси, но она постоянно всплывала у него в памяти, как только он начинал свой рассказ.
Скотт был хорошим человеком и хорошим мужем. И, узнав, что Мэгги беременна, он был уверен, что станет и хорошим отцом. Дела шли в гору.
Затем работа в «ВистаКорп»… Это еще одна часть истории о Человеке-Муравье, которую Кэсси не знала, – история о грабителе. Но о благородном грабителе, так сказать, о современном Робин Гуде.
Дело в том, что Скотт не мог стоять в стороне, когда людей грабили или обижали огромные корпорации. Скотт бесился от одной только мысли, что коррумпированные компании обворовывают людей, которые не могут за себя постоять и теряют жизненно необходимые сбережения. И однажды, сильно разозлившись, он решил действовать.
В случае с «ВистаКорп» Скотт обнаружил, что компания намеренно обсчитывает своих клиентов. Он взломал сервер «ВистаКорп», перевел со счетов компании украденные деньги и вернул их клиентам.
Скотт был удовлетворен – он знал, что все сделал правильно. К сожалению, закон с ним был не согласен. И даже если все вокруг были на его стороне, результат был один – он совершил кражу. Он – обычный вор. И, в отличие от Робин Гуда, Скотта упекли за решетку в Сан-Квентин на три года. На тот момент Кэсси было всего семь лет. Мэгги подала на развод. Она привыкла к его выходкам, но случай с «ВистаКорп» уже перешел все границы. Мэгги хотела стабильности – не столько для себя, сколько для своей дочери. У нее в голове не укладывалось, почему Скотт не хочет того же.
Скотт тоже не мог понять, как он умудрился все испортить. Он любил Кэсси больше всего на свете. Почему он не думал о последствиях своих поступков? Неужели было не ясно, что эта выходка с «ВистаКорп» приведет к тому, что он останется один?
Видимо, нет…
* * *
– Итак, ты вернулся из командировки, встретился с Луисом, и вы пошли вперед, навстречу приключениям! Расскажи мне об этом опять! – воскликнула Кэсси, ерзая на стуле.
«Командировкой» Скотт называл свое пребывание в тюрьме Сан-Квентин. Он совсем не гордился своим враньем, но не готов был сейчас объяснить дочери, что произошло на самом деле.
– Правильно, я искал работу, и Луис…
– Эй-эй! А вот и я! – В дверном проеме внезапно показалась голова Луиса.
– Братан, стучаться не учили? – вздрогнув, спросил Скотт. – Что ты делал за дверью моей комнаты?
Луис ухмыльнулся:
– Мне тоже нравятся твои истории. Они классные. Я думаю, ты перешел уже к сути? Но я могу сболтнуть лишнего, понимаешь?
Скотт широко раскрыл глаза и слегка улыбнулся.
– Итак, ты остановился на том моменте, как мы взломали…
Скотт злобно посмотрел на Луиса и едва заметно покачал головой.
– Что взломали? – спросила Кэсси.
Луис взглянул на Кэсси. Скотт был уверен, что следующие слова его друг продумает более тщательно.
– Не взломали, а сломали. Все сломали, – ответил Луис. – У меня есть некоторые исключительные способности. Хочешь, покажу?
Кэсси рассмеялась, и Скотт выдохнул с облегчением. Луис мог бы доставить ему много проблем.