Страница 23 из 26
В ходе очередного (2003–2008 гг.) раунда переговоров была достигнута принципиальная договоренность о денуклеаризации в обмен на мир и помощь (закреплена на четвертом раунде шестисторонних переговоров в совместном заявлении от 19 сентября 2005 г). Однако эта формула не удовлетворяла сторонников смены режима. Минфин США тут же ввел финансовые санкции против счетов КНДР в банке “Дельта Азия” в Макао, направленные на изоляцию КНДР от мировой финансовой системы. Ответом стало ядерное испытание КНДР 9 октября 2006 г.
Однако Япония отказалась участвовать в оказании КНДР экономической помощи, выдвинув (прежде всего по внутриполитическим соображениям) на первый план вопрос “о похищенных”. Токио фактически стал играть роль спойлера в многостороннем мирном процессе.
Но подлинный крах наступил с приходом к власти в РК правительства Ли Мён-бака. Он пошел на полный пересмотр договоренностей о сосуществовании и сотрудничестве, достигнутых в период президентства Ким Дэ-чжуна и Но Му-хёна.
К концу президентского срока Дж. Буша дела на двустороннем треке КНДР – США стали совсем плохи. Под давлением консервативного крыла республиканская администрация стала настаивать на “полной и точной декларации ядерной деятельности”
КНДР. Лишь в октябре 2008 г. США выполнили обязательства по выведению КНДР из списка государств – спонсоров терроризма. Однако практически нерешаемой стала проблема верификации: США хотели реализовать систему по типу проверок в Ираке в 1991 г., включая раскрытие любых объектов для доступа инспекторов, право на отбор проб, доступ к любым документам и т. д. Причем эти требования никак не были оговорены ранее принятыми документами “шестисторонки”. Переговоры зашли в тупик.
Новая американская администрация имела шансы переломить опасные тенденции и найти компромисс с КНДР. Пхеньяну вроде бы был предложен мирный договор в случае, если КНДР согласится на полную сдачу позиций по ядерному статусу, однако вариант предварительной сдачи ядерной карты, как показали все прошедшие годы, был для Ким Чен-ира заведомо неприемлемым.
Обострение ситуации в 2008–2010 гг. в отличие от предыдущих кризисов 1993 и 2002 г. (во многом вызванных действиями США) было связано в первую очередь с сознательными действиями КНДР, которые в Пхеньяне называли реакцией на враждебную политику его противников.
В ответ на меры США по осуждению провокации Пхеньян обрушился с резкой критикой на Вашингтон[54]. При этом северяне выделили тот факт, что в отличие от Японии и Южной Кореи у них “…никогда не было ядерного зонтика, прикрывающего от американской ядерной угрозы… Единственным местом на Корейском полуострове и в прилегающих районах, не защищенным ядерным оружием или “ядерным зонтиком”, остается северная часть Республики”[55].
В какой-то момент северокорейское руководство пришло к выводу, что переговоры и дипломатические средства могут не обеспечить достижение стратегических приоритетов – выживание режима. В результате решающее влияние на северокорейскую политику стали оказывать консерваторы, к которым стал больше прислушиваться руководитель страны.
Моментом истины, похоже, стала болезнь Ким Чен-ира, который пропал из виду в августе 2008 г. более чем на три месяца.
Ситуация всерьез встревожила северокорейскую политическую элиту, осознавшую хрупкость системы, замкнутой на одного человека. Внешняя угроза и образ врага – проверенное средство сплочения подданных. Для реального обеспечения преемственности руководства и сохранения стабильного режима управления государством процесс передачи власти должен занять немало времени и быть многоступенчатым, чтобы обеспечить новому лидеру необходимую легитимность. Между тем выдвижение в преемники младшего сына вождя Ким Чен-ына, который был, по некоторым данным, определен вождем в свои наследники 8 января 2009 г. (в день его рождения)[56], запоздало.
Для гладкой смены власти важна консолидация народа и элиты, а также гарантии неприкосновенности страны. Ким Чен-ир, по-видимому, принял решение оставить будущим руководителям в наследство ядерный щит.
Не видя перспектив в получении уступок Запада и подвергшись экономическим санкциям, пхеньянское руководство в качестве ответа на стоящие перед страной вызовы избрало реставрацию социализма “нашего образца”, запрет рыночных механизмов, возврат к жестко централизованному планированию и командной системе, основанной на распределении. С начала 2009 г. были усилены ограничения рыночной торговли, а в конце года проведена денежная реформа (деноминация). Старые воны были заменены на новые в отношении 1:100, причем сумма обмена была ограничена 100–300 тыс. вон (менее 100 долл, по курсу черного рынка). Магазины были закрыты, обмен валюты не производился. Эти меры единодушно были охарактеризованы зарубежными аналитиками как попытка ликвидировать средний класс, т. е. лиц, научившихся в голодные 1990-е гг. и позднее получать доход вне парализованного государственного сектора[57]. Одновременно реформа была предназначена для того, чтобы поднять доход работающих в госсекторе, однако в отсутствие товарного наполнения рынка это увеличение быстро стало иллюзорным. Надежды на то, что удастся сбалансировать товарную массу с денежной по новым стоимостным пропорциям, не оправдались – возникли товарный дефицит, инфляция, валютный (неофициальный) курс новых вон начал резко падать[58].
В данной ситуации необходимо учитывать и другое обстоятельство. Экономическая реформа, всегда ложащаяся нелегким бременем на плечи населения и связанная с социально-экономическими и политическими рисками, как известно, возможна в условиях безопасного внешнего окружения государства и его доступа к международным финансовым ресурсам. В такой благоприятной обстановке находились Китай и Вьетнам, успешно осуществившие свои программы рыночных преобразований. На подобные внешние условия надеялся и Ким Чен-ир в июле 2002 г., когда начал экономическую реформу. Однако международное сообщество не приложило достаточных усилий, чтобы поддержать это важное начинание. Тот факт, что Пхеньян оказался в ситуации углубляющейся изоляции, санкций и прессинга, стал одной из фундаментальной причин, вынудивших его вернуться к централизации и политике закручивания гаек. Одновременно ужесточился идеологический пресс, усилилась борьба с проникновением зарубежной поп-культуры (особенно южнокорейской). Короче говоря, психология осажденной крепости в КНДР стала определяющей, а в такой системе координат символ и гарантия спокойствия – это ядерный щит.
Какова же стратегия США? Ракетные и ядерные испытания вывели КНДР в фокус политики Белого дома, что удовлетворило амбиции руководства КНДР, стремящегося позиционировать себя равновеликим США партнером. КНДР хочет закрепить за собой статус, напоминающий индийский или пакистанский, намотав на ус, что, несмотря на нуклеаризацию этих стран, сотрудничество США с ними в итоге не пострадало. При этом в Пхеньяне понимают, что теоретически гарантии безопасности для правящей элиты КНДР могут дать лишь США, и хотят добиться этого в первую очередь. Такая перспектива, однако, идет вразрез со стратегией Вашингтона, который считает главным ядерное разоружение. Причем гарантией реальной необратимой и проверяемой денуклеаризации многие в США считают лишь смену режима. Правящий истеблишмент этой державы не готов смириться с существованием кимченировского режима по глубоким идеологическим соображениям и даже в случае принятия Пхеньяном всех условий денуклеаризации стал бы стремиться к демонтажу этой деспотии. Кроме того, контролируемый уровень напряженности в Северо-Восточной Азии отвечает геополитическим целям Соединенных Штатов в качестве обоснования их военного присутствия в регионе и военных союзов с Японией и Южной Кореей, а также соответствует долгосрочной стратегии сдерживания Китая.
54
ЦТАК. 04.05.2009.
55
Вздорная теория “цепной реакции” ядерного распространения. Нодон синмун. Пхеньян. 27.07.2009.
56
김정일, 3남 정운 후계자 지명설. URL: http://nk.chosun.com/bbs/list.html?table=bbs_16&idxno=1993&page=84&total=3090&sc_area=&sc_word=
57
Frank R. Currency Reform and Orthodox Socialism in North Korea. Korea Herald, 04.12.2009; Noland M. Kim Jong Il's Fake Currency “Reform” // Asia Wall Street Journal. 02.12.2009.
58
В КНДР продолжается падение новой национальной валюты // КМ.РУ. 2010. 4 янв.