Страница 2 из 9
Он влетел домой, румяный и довольный, обвешенный подарками. Один тут же протянул сестре. Я не вмешивалась. А уже вечером перед сном, когда сын пил молоко с печеньем, я решила поговорить.
– Дась, вот смотри, ты сегодня на елке раздобыл два подарка.
– Да! Я молодец!
– Послушай. – Я не хотела оценивать его поступок. – Ты был бы сто процентов молодец, если бы за этот подарок тебе пришлось потрудиться. Ну, спеть, станцевать – заработать. Но ты получил его обманом.
– Хитростью.
– Дань, в этом случае обманом. Хитрость – это когда никто не пострадал и все случилось лучше, чем планировалось.
– А кто тут пострадал?
– На елке было 100 детей и 100 подарков. Один ребенок забрал два подарка. Кто пострадал, как думаешь?
– Понял, – погрустнел сын. – Я не подумал…
– Я знаю, что ты сделал так не со зла, и не ругаю тебя. Я хочу, чтобы ты задумался. Подарок – это ценность, которую ты создаешь сам. Вот если бы ты купил его на заработанные деньги и подарил сестре – в нем была бы ценность. Или ты за него на сцене выплясывал бы для Деда Мороза – тоже была бы ценность. А так ты просто курьер, Дась. Который подарил подарок сестре за счет того ребенка, который остался без подарка.
– Ох, я уже и сам не рад…
– Дась, здорово, что ты меня правильно понял. Ты все равно молодец, я как мама очень тронута, что ты всегда помнишь о маленькой сестре и заботишься о ней. При этом мне важно, чтобы ты всегда думал и оценивал свои поступки с разных сторон.
Мы еще немного поболтали о елке, о представлении и поразившем воображение сына фокуснике, и Дася пошел чистить зубы перед сном, надевать пижаму и спать.
И я пошла к себе. Лежала в кровати и думала о бриллиантах. Нет, не о тех бриллиантах, что были на том кольце, которое нашел сын подруги. А о тех бриллиантах, которые спрятаны внутри не ограненных еще характеров наших детей.
Жизнь – отличный огранщик, она любой невзрачный алмаз превратит в бриллиант.
Только для этого важно отыскать и показать ребенку его драгоценные черты еще в детстве, чтобы он не испортил огранку царапинами злости и обмана.
Через полчаса сын уже сладко спал, я зашла к нему в комнату выключить ночник и залюбовалась им. Спи, мой маленький алмазик. Я обязательно научу тебя сверкать всеми своими лучшими гранями. Впереди у тебя столько интересного!
Мы с сыном в аэропорту. Я прошу его подержать мой паспорт. Даня обнаружил в паспорте деньги и спрашивает:
– Мам, а это чтобы, когда мы прилетим в другую страну, таможенник знал, что у нас денюжка есть? Что мы не побираться летели?
Б – Баунти
Все мое детство было пропитано яростной экономией. Денег всегда было мало, а хотелок много, особенно в осознанном детстве.
Когда мне было лет 11, на прилавках маленького приморского городка, где я жила, появились первые «Сникерсы», «Марсы» и жвачки «Love is» со вкладышами.
Сказать, что я их хотела, – ничего не сказать. Все одноклассники уже вовсю лакомились диковинными вкусняшками и выдували пузыри из жвачек мне в лицо. Жвачка пахла клубникой и стоила рубль. Рубль – это ого-го какие деньжищи!
У меня никогда не было карманных денег. Не потому, что мне не доверяли – наоборот, всегда гордились моей сознательностью! – а потому, что их в принципе не было – свободных денег.
Семья жила бедно, но сытно. Хочешь добавки? Вон на плите суп на мясном бульоне! Будешь? Ешь!
Я ребенок. Я не хочу суп.
Я хочу «Баунти». Но ем суп.
Хочу одно, а получаю другое.
Я часто ходила по магазинам и ларькам и смотрела на яркие витрины. Смотрела на то, что не могла купить. Могла бы я не ходить и не дразнить себя? Вероятно, могла. Хотя нет, не могла. В этом было какое-то мазохистское удовольствие. Рассматривать яркие фантики, представлять, какая на вкус конфета внутри.
Может, именно в тот момент и формировалась моя целеустремленность? Я помню, думала: «Вот вырасту, заработаю много денег и скуплю все «Сникерсы» в городе!»
Мой сын не знает, что такое дефицит. Хочешь «Сникерс»? – На.
Я часто думаю, что в этой доступности хотелок есть и обратная сторона: нет магии мечты, когда ты месяцами мечтаешь о шоколадке, а потом тебе ее дарят на Новый год. У нее же совсем другой вкус по сравнению с той обыденной, что ты купил в обед на карманные деньги. Еще и выбирал долго, не мог понять, какую хочешь. Потому что не так и хочешь…
Самое яркое воспоминание детства – когда мой дядя купил нам на Новый год шоколадку «Alpen Gold» с орехами. Нам – это мне, сестре и брату. Мы посчитали количество плиточек и поделили на три (получилось каждому по шесть квадратиков), и потом каждый из нас решал, как с ними поступить.
Помню, что брат – он младше на четыре года – съел свою порцию сразу.
А я свои квадратики спрятала, у меня колотилось сердце от предвкушения, но мне хотелось пробовать осознанно, ловить оттенки вкуса, а не запихивать все в рот, придавив ладошкой.
Сестра пошла угощать взрослых, и я помню, как восхитилась ее огромным сердцем: она ведь тоже хотела эту шоколадку, причем так же сильно, как я. Какой же доброй нужно быть, чтобы поделиться тем, что очень хочешь сам…
Брат спрашивал, когда я буду есть свою шоколадку. Я сердилась – тебе какое дело?
А он хотел смотреть, как я смакую свою порцию, как ем шоколад, и еще раз проживать вкусовые воспоминания. В этом не было манипуляции (она будет есть и – куда денется! – поделится!), просто… дефицит шоколада.
Сестра угостила папу, бабушку и прабабушку, и у нее почти не осталось шоколада. Кажется, пара квадратиков. Она съела остатки и подмигнула мне. Нет, ей было не жалко.
И вот я два дня подряд съедала по одной плиточке, по одному квадратику тайно от всех. Будто своровала. Шоколад быстро растворялся во рту, но я долго и вдумчиво ловила послевкусие.
Настал день, когда у меня осталось четыре квадратика. Я знала, что делать: пошла к сестре и щедро разделила их пополам. На, ешь! Ты же свои отдала… Не шоколадка, а тренажер щедрости. Но сестру я люблю больше, чем шоколад. Зато вкус той шоколадки я запомнила на всю жизнь.
Экономия течет у меня по венам. Я привыкла думать установками: если удалось сэкономить, то хорошо, если нет – плохо. На этих установках базировалась вся моя финансовая грамотность.
У меня и муж такой же. Помню, однажды зимой он купил целую коробку средств от комаров. Спреи всякие, мази, пластины. Это при том, что на дачу мы ездим редко и нам одного тюбика хватило бы на несколько сезонов на всю семью.
– Зачем нам столько? Ты собираешься в лес переехать? – спросила я.
– Слушай, ну скидка была 70 %, я и купил. Я просто подумал, что выгодно… – ответил растерянный муж.
Я тогда смеялась до икоты и придумала слоган нашей раненной экономным детством семьи: берем от жизни все, что по акции!
Мы очень радуемся, когда по акции. Акционный товар всегда нужен, потому что вместе с продуктом ты приобретаешь радость выгодной покупки. Иногда эта радость важнее того, что ты купил. Акция – это когда в приобретение встроена дополнительная выгода.
Однажды мы с детьми и друзьями ездили отдыхать и снимали один коттедж на всех. Это было выгодно. И там была большая кухня, светлая, с мангалом.
По утрам все пили растворимый кофе, приготовленный на этой кухне. Садились на балкончике, любовались лесом и природой. А я шарашила за пределы этого комплекса отдыха полчаса бодрым шагом, чтобы в придорожной кофейне купить настоящий капучино из кофемашины. А потом шла обратно и смаковала этот кофе.
На балкончике меня встречала подруга и спрашивала:
– И вот не лень тебе на это время тратить? Вот мы пьем вкусный растворимый, и восемь наших чашек по стоимости равны одной твоей. Разве это рентабельно?