Страница 30 из 136
- Я… не знаю, что на меня нашло. Если бы я мог подумать, что тебе не понравится…
- Амор… ты вообще отдаешь себе отчет в том, что говоришь сейчас, и что именно сделал? Ты, между прочим – разбудил спящего альфара. И тебе не кажется, что в подобной ситуации задаваться вопросом, понравилось ему или не понравилось – это, по меньшей мере, странно?
Сердце Амора забилось, как ненормальное – Альдару понравилась эта его ни на что не похожая ласка… Но внутренне расслабиться у него все равно почему-то не получалось.
Альдар вздохнул, привлекая его к себе на грудь:
- Послушай меня, Амор, послушай, что я тебе скажу. Не стану скрывать, если бы не это чудо, ниспосланное в наш мир, которое меняет и нас, и его по своему усмотрению – я бы этого не понял. Точно так же, как ты бы – этого не сделал. А так… я не то, чтобы понял это, я откуда-то просто знаю: если бы мы с тобой вдруг поменялись местами, ну, если бы ты оказался на моем месте – я бы тоже однажды захотел сделать что-то подобное для тебя… Ну, я не знаю, что еще тебе сказать, чтобы ты перестал себя винить за удовольствие, которое мне доставил, и, судя по моим ощущениям – не мне одному.
Владыка слегка отстранил Амора, какое-то время молча всматривался в его лицо, и вдруг – подался навстречу и прижался губами к губам. Амор же, раскрываясь навстречу этим губам, почувствовал, как сладкая боль у него внутри как будто стала меняться, потрясая до самых глубин все его существо – словно в нем начал распускаться какой-то невиданный цветок… А в следующий момент… он проснулся.
Если бы кто-нибудь до него на Альфаире когда-нибудь видел сны, Амор бы понял, что это был сон. А так… он обнаружил себя самого в собственных покоях, в собственной постели, по уши – в собственном семени.
Суть предвечная, как он здесь оказался? Неужели то, что сделали с ним губы Альдара, так его потрясло, что он не помнит, как добирался до своих покоев? Но ведь у него абсолютная память – память альфара.
Амор начал вспоминать, что было перед этим. Сначала был этот беспрецедентный в истории прием, был банкет, на который и Владыка, и Веларг явились, кстати, явно выпив не одну чашу секуры. На Альдара он, Амор, почему-то отреагировал так, как будто в первый раз увидел, притом, что знал его всю жизнь – таким нереально прекрасным выглядел тогда Владыка. Да и Веларг тоже – от него у Амора, как и от Альдара, чуть ли не дух захватило.
Что касается человеческого короля, то с ним вообще что-то непостижимое случилось – следы прожитых лет, столь заметные в человеческой внешности, словно водой смыло: исчезли морщинки у глаз, из смоляных волос исчезла седина – чудеса, да и только. Пока не посмотрел на него внутренним зрением, Амор вообще ничего понять не мог. Но стоило ему посмотреть… в общем, сначала он не поверил глазам своей внутренней сущности – ну, не мог Альдар возжелать мужчину, каким бы прекрасным тот не был. По очень простой причине: Альдар – альфар. Потом присмотрелся внимательнее и понял: между ними что-то было, однозначно было, но – не соитие. Сущность Веларга, хоть и несла в себе следы силы и сущности Альдара – выглядело это не так, как выглядит после Отдачи. Наиболее правдоподобной ему почему-то показалась версия о том, что Альдар увидел какую-то болезнь у Веларга, и просто его полечил. Тем более что ничего похожего на желание, на вожделение, сейчас эти двое друг к другу совершенно точно не испытывали.
После этого на него, Амора, и начало снисходить озарение: и насчет Альдара, и насчет его личной жизни, а точнее – насчет ее отсутствия и невозможности в принципе. Он даже позволил секуре собой завладеть – чего с ним отродясь не бывало. Придумать, что делать с Альдаром и его личной жизнью, у него не получилось, как ни напрягал он свой безупречный разум альфара, а что делает в такой исключительной ситуации альфар? Правильно – идет спать. Как ложился спать, Амор, вроде бы, помнил, а вот, как проснулся – почему-то нет.
Ладно, какая, в сущности, разница, почему с ним такое происходит – здесь помню, здесь не помню. Главное, что какой-никакой – а выход он нашел. Даже если в мире действительно нет женщины, способной принять Владыку – он, Амор, знает теперь, как сделать так, чтобы жизнь его была все-таки жизнью, а не бессмысленным существованием. И сладкая боль у него внутри словно подтвердила это – проявилась, развернулась, так, что даже дыхание сбилось.
Но тут… сквозь благостное течение его мыслей прорвался мысленный зов Владыки: «Амор, зайди – нужно кое-что обсудить». И вот тогда с Амором случилось то, что девушка из другого мира назвала бы одной емкой фразой – взрыв мозга…
Владыка смотрел на него, с одной стороны, вроде бы, озадаченно, а с другой – в глубине его глаз поблескивали едва уловимые звездочки смешинок, которые действовали на Амора, как истинное чудо на истинно верующего:
- Амор, я рад, конечно, что впервые в нашей с тобой жизни не слышу от тебя из-за двери «Альдар, я здесь», а и в самом деле вижу тебя здесь, но глядя на тебя сейчас, мне все равно почему-то хочется спросить: Амор, а ты точно здесь? Может, ты мне только кажешься? – Альдар улыбался – тепло, широко, и у Амора от этой улыбки все замирало внутри.
Альдар обошел его по кругу, после чего продолжил:
- Хотя, чему я удивляюсь? Сам себя я сегодня удивляю еще больше, чем меня удивляет всё и все вокруг. И могу только представить, как бы удивился ты, если бы узнал, о чем я думаю сейчас, каким вопросом задаюсь…
- И каким же? – Амор удивленно прикоснулся к собственным губам, которые непроизвольно раздвинулись в улыбке.
Владыка склонил голову к плечу, глядя на Амора с непередаваемым выражением:
- Например, мне интересно: у мужчины альфара во время Отдачи всегда выделяется столько семени, или все дело в том, что я больше двадцати лет не был с женщиной? Ну… раньше мне просто не приходилось видеть, сколько его у меня выделяется…
Амор вдруг почувствовал что-то совсем уж необычное для себя – что у него слабеют ноги, что еще немного, и они его попросту не удержат. В голове почему-то маячила мысль о том, что семени у альфара выделяется действительно много, но ко всему, оно еще и приятное на вкус – чем-то напоминает сливки, взбитые из молока ларганы…
Руки Альдара придержали его за плечи:
- Да что с тобой, Амор – ты никак упасть собираешься?
Амор вдруг спохватился:
- Прошу тебя, Альдар… только не читай меня сейчас.
Альдар моментально стал серьезным:
- Читать тебя? Разве я не говорил тебе когда-то, что если и сделаю это по отношению к тебе, то лишь в том случае, если речь будет идти о твоей жизни? А, учитывая, что нашей жизни ничто не может угрожать, по крайней мере, пока мы не услышим Зов, с которым бороться бессмысленно, то это значит – никогда. Твоей жизни сейчас вроде бы ничего не угрожает, просто вид у тебя … даже не знаю, как сказать. Вот, кажется, нашел подходящее слово – пришибленный слегка. Необычно – но очень точно, - Владыка запрокинул голову и засмеялся.
Амор смотрел на смеющегося Владыку во все глаза – сила предвечная, он точно не выдержит этой сладкой боли внутри…
Альдар перестал смеяться как-то резко:
- Да что ж ты так смотришь на меня, брат? Почти… как женщина…
Амор непроизвольно дернулся:
- Женщина?
- Тихо, тихо, успокойся! Я сейчас имею в виду не женщину как таковую, а вполне конкретную женщину. В общем-то, по этой причине я тебя и позвал – поговорить о ней. Для начала – эта женщина и есть причина того, что мы сорвались с места и находимся сейчас в Дармире.
Амор опешил:
- Как… это? Ты же сказал, что в силовой ткани мира образовалась прореха, что в него проникло что-то извне – что-то такое, что меняет его необратимым образом, потому что силовые потоки ведут себя вопреки всем законам взаимодействия Силы. И еще – что этот объект обладает непостижимой силой воздействия на живое, потому что меняются, главным образом, силовые потоки жизни, а это может привести к непредсказуемым последствиям для Альфаира…