Страница 112 из 136
- Ты знаешь?…
- Конечно, знаю. Хоть я и не училась в этой вашей общеобразовательной школе, но два и два сложить все же способна. Как и определить, кем зачаты мои дорогие и уже любимые племянники. А почему тебя это удивляет?
- Ну… Армон же не догадался.
Богиня махнула рукой:
- Я тебя умоляю! Чего ты хочешь от мужчины? Много догадливых среди них встречала? Твои мужья – не в счет. А ты, между прочим, Армону понравилась, что само по себе удивительно.
- Я? Армону?
- Представь себе. Знаешь, как он сказал? «Ты не поверишь – до какой степени эта девочка на Него похожа. И оттого, что девочка – кажется еще более восхитительной». Брат Армон, если хочешь знать, значительно вырос в моих глазах после того, как с тобой пообщался.
Это было… поразительно. Чем дальше, тем явственнее у меня возникало ощущение, что я общаюсь с земной женщиной. Да, с лучшей из женщин, да, с настоящей богиней – но земной. В ее речи даже эти особые интонации, свойственные небожителям, практически не проскальзывали. Может, на нее так повлияло длительное пребывание на Земле? Хотя, едва ли на Земле тысячи лет назад использовались современные речевые обороты и выражения.
Я улыбнулась:
- Когда я тебя слушаю, Ашшора, у меня почему-то складывается впечатление, что мы с тобой не то что из одного мира – а из одной страны. Земляки, короче.
Ашшора сделала загадочные глаза:
- Ну… с тех пор, как пожила в вашем мире, я присутствую там незримо… А если серьезно… Земля, как и любой другой живой мир, обладает тем, что вы очень точно назвали информационным полем. Это субстанция промежуточного состояния – нематериальная, но вместе с тем, содержащая в себе определенные частицы материи. В противном случае – она бы не обладала свойствами памяти. Благодаря этому полю ваш мир помнит каждый вдох того, кто когда-либо дышал его воздухом. И мне, как и любому из изначальных альфаров, достаточно настроиться на соответствующий поток, чтобы проникнуться всем, что происходило и происходит на Земле. Ну, это все равно, что скопировать информацию с одного носителя на другой. А поскольку я к вашему миру с некоторых пор неравнодушна… в общем, сама понимаешь. Если хочешь знать, когда я впервые спустилась на Землю, она мне показалась первым по-настоящему живым миром – живее всех живых. Первым – действительно Настоящим миром, понимаешь? И короткая жизнь земного человека – более насыщенной и яркой, чем наша вечность…
И только тут до меня в полной мере дошло – я вижу перед собой живую свидетельницу прошлой жизни Альдара и Амора, настоящую очевидицу тех далеких событий. Интересно, каково это: жить вечно, быть богом-творцом?
Моя собеседница, похоже, уловила мою мысль:
- Хочешь знать, каково это? Тебе честно сказать? Вообще интересно, а временами – скучно. Но с чего ты взяла, что чем-то мне уступаешь? Да, я живу вечно, да, я творила миры, и что с того? Хочешь, открою тебе маленькую тайну? Больше ни одного мира я не сотворю. Чтобы творить миры, нужно воспринимать Творение, как свой Смысл, свое Предназначение, а с тех пор, как полюбила – свой смысл и предназначение я ощущаю в другом. И пусть миры ты никогда не творила – зато умеешь то, чего не умею я. Например, стихи писать.
- Ты не умеешь писать стихи?!
- Даже и не пробовала.
- А если не пробовала – с чего взяла, что не умеешь?
Ашшора рассмеялась:
- Тоже верно. А если серьезно, Алина, то каждый ценен и важен по-своему, причем тогда, когда находится на своем месте и занимается своим делом. Но у тебя передо мной все же есть преимущество. Я такая, какая я есть, потому что такой меня создало Изначальное. Ты же такая потому – что такой себя сделала сама. Так что – респект тебе и уважуха, сестренка!
Я совершенно искренне смутилась:
- Да какая – такая?
- Земля все помнит, Алина. И даже то, что ты вытворила в свои четырнадцать лет.
Во, блин! Земля, конечно, помнит, кто бы сомневался, но прозвучало это так, что меня одолели сомнения – помню ли я. Тем более что в свои четырнадцать лет – много чего вытворяла…
- Что ты сейчас имеешь в виду, Ашшора?
Богиня бросила на меня какой-то нечитаемый загадочный взгляд:
- Да хотя бы один маленький эпизод. Помнишь того пьяного обкуренного бандерлога, который обматерил твоих подружек только за то, что они громко смеялись?
- А-а, вот ты о чем! Ну… было такое.
- И, надеюсь, ты помнишь, что после этого сделала?
- Ну… дурость, вообще-то. Громко и с выражением послала его в пеший эротический тур. С точным указанием ориентиров и конечной точки пути следования. Меня тогда почему-то такое зло взяло – ладно б еще девчонки действительно над ним смеялись, как он, скорее всего, подумал.
Ашшора улыбнулась:
- Красиво сказала – насчет ориентиров и пути следования. Сразу чувствуется – поэт. Хорошо. А что этот мудак сделал после того, как ты его послала, помнишь?
- Еще бы не помнить – такое не забывается. Нож мне к горлу приставил и сказал, что он меня сейчас прирежет. Девчонки испугались, расплакались, даже на колени перед ним порывались упасть, лишь бы он меня не тронул.
- Ну, это понятно. Но как отреагировала ты?
- Я? Я посмотрела ему в глаза и сказала: режь. Говорю же, дурость сотворила. Такая у меня идиотская натура. А может, мне просто было не настолько страшно. И я тогда почему-то подумала, что если спасую перед ним, то перестану себя уважать и никогда себе этого не прощу – пусть лучше уже зарежет. Но, говорят, дуракам и пьяницам везет, так что ничего такого он со мной не сделал. Ну, подумаешь – шею немного поцарапал.
- Будучи маленькой, слабой физически, смертной девочкой, ты поступила так и все еще не понимаешь, почему лучшие из мужчин выбрали тебя? Вот поэтому и выбрали – потому что ты такая. А еще потому, что они сами такие… Я тебе больше скажу, Алина. Когда на свет появляется смертный, способный на подобные поступки, да к тому же обладающий ни на что не похожими достоинством, гордостью и скромностью, которые слепят глаза, как вспышка сверхновой – нам, бессмертным, ничего другого не остается, кроме как потерять от этого смертного голову… Тебе, кстати, не интересно, что случилось с тем бандерлогом?
- А с ним… что-то случилось?
- Обижаешь – конечно, случилось. Урод за ту царапину на твоей шее заплатил сполна. И не только за нее. Он свой ножик по делу и не по делу доставал. Не раз и не два других девочек заставлял ноги перед ним раздвигать, поигрывая этим ножиком. Кайф ловил, ублюдок, от чужого страха и осознания собственной власти. Правда, порезать кого-то по-настоящему у него была кишка тонка – как ни дико звучит, для этого тоже надо обладать своего рода смелостью. В общем, через день после того, как тебя перенесли на Альфаир, он очень удачно нарвался на пьяную свору таких же отморозков, и в итоге – сходил туда, куда ты его послала. Представь – этому извращенцу даже понравилось. Не веришь? Клянусь силой творения – так и было. Разве справедливо, что этот упырь всю жизнь себя крутым мужиком считал? Ну, согласись – должен же человек хотя бы перед смертью узнать о себе правду? И да – потом его убили. Тринадцать ножевых. Даже символично получилось: от каждого из альфаров, кто Приложил Руку к созданию людей на Земле – как бы по удару. И ни одна из ран, кстати, смертельной не была, так что подыхал «крутой» не совсем мужик достаточно долго – пока кровью не истек. А судя по тому, что на помощь к нему никто не пришел – ваш мир был только рад избавиться от недостатка в его лице. В конце концов, предназначение падали – кормить червей. Почему бы и не помочь человеку выполнить свое предназначение? Или ты считаешь, что мудак, который приставил нож к горлу школьницы из-за того, что она просто заступилась за подруг – заслуживает чего-то другого или годится на что-то другое?
И что-то такое было в глазах и голосе Ашшоры, когда она говорила об этом, что я оставила ее вопрос без ответа, а информацию – без комментариев. В конце концов, на то она и богиня, чтобы судить – кто и чего заслуживает.