Страница 24 из 125
Несколько осколков Тьмы задели парящую в воздухе Диани, чье тело было оккупировано жаждущей мести Миранилис.
Хлебушек и гарпия разом вскликнули от оглушающей боли, единым голосом возвестив о страданиях. Порожденные Вимасом тени не наносили ран, они просто-напросто заставляли материю перестать существовать, вернувшись к моменту, когда во Вселенной было лишь одно Абсолютное Ничто.
Попав в плечо и левую ногу, осколки Тьмы уничтожили плоть. Сильнейший болевой шок лишил Диани сознания, изгнав этим Миранилис из тела чародейки.
Обмякнув, Хлебушек кулем упала на дымящуюся землю.
Несмотря на все самообладание, Вимаса вырвало прямо на собственные сапоги. Чародей упал на колени, начав судорожно трястись. Из зеленых глаз мага полились непроизвольные слезы, на лбу выступил голодный пот, что тек по бровям и щекам, заставляя обожженную кожу болеть еще сильнее.
Чуть было не задохнувшись от собственных рвотных извержений, Искатель неуверенно пополз в сторону Хлебушка, поминутно сбиваясь с пути и падая набок.
Диани была при смерти. Кровь на ее левой руке уже перестала бежать, сочась тоненькой струйкой. Правой руки не было вообще. Оторванная, она лежала в нескольких вершках от Первой чародейки, срез ее раны источал легкую, мерзко пахнущую дымку испепеленной плоти. Левая нога магички была до неузнаваемости искорежена, бедренная кость перебита, сухожилия вырваны, торча в разные стороны среди лоскутов одежды. Только еле заметное дыхание Диани еще говорило о том, что она жива.
— Диани, — пересохшими губами прошептал Искатель, сумев доползти до постаревшей и порванной в клочья девушки. — Ты в порядке?!
Чародейка не ответила, она была без сознания. Да и сам Вимас понимал, что спрашивает полнейшую глупость. Как может быть в порядке человек, с оторванной рукой и ногой? Но затуманенный разум и собственная боль почти затупила некогда острый ум. Сейчас Ликориан был не в лучшем состоянии, но, во всяком случае, его конечности были на месте.
— Ты держись, — непослушными губами говорил маг. — Где-то у меня было зелье, оно поддержит жизнь. Ты только не умирай!
Упав на спину, чародей попытался нащупать сумку на поясе, но скрючившиеся пальцы находили лишь обугленную материю плаща. Похоже, что во время боя пеналы с травами и мензурками сорвало одним из ударов Миранилис.
В глазах Вимаса потемнело настолько, что зрачки, устремленные в небо, видели только размытые круги возле солнца. Немного развеявшийся дым позволял дышать, но обожженные легкие отказывались принимать воздух.
Искатель закашлялся. С трудом разлепив потрескавшиеся губы, он прошептал на Древнем:
— Osti… — после чего впал в ступор и закрыл глаза.