Бог есть. Как самый знаменитый в мире атеист изменил свои взгляды

Развитие философии

Перед тем как покинуть Оксфорд, я предоставил издательству материалы для первого выпуска сборника под названием «Логика и язык». Вскоре последовал второй выпуск. Обе книги я отредактировал и дополнил кратким вступлением: первую – в 1951 году, а вторую – в 1953-м. Итак, вскоре после вступления в должность лектора в Абердинском университете я оказался в роли неофициального, но тем не менее признанного представителя «оксфордской лингвистической философии» в Шотландии. Когда Шотландский философский клуб, состоящий из тех, кто преподавал в стране философию, выпустил новый журнал под названием The Philosophical Quarterly, в одном из его первых выпусков были нападки на эту оксфордскую школу. Редактор попросил меня на них ответить. И мой ответ, принявший облик работы «Философия и язык», впоследствии, в несколько измененной форме, стал вступительной главой в третьем сборнике статей под названием «Эссе по концептуальному анализу»[49]. Критик со стороны англичан, Майкл Даммит, описывал данное движение как «культ обыденного языка» и, как ни странно, утверждал, что «принадлежность» к этой школе «очевидно, зависит от волеизъявления профессора Флю» [1].

Само по себе отсутствие единодушия в философии – вовсе не доказательство ее неспособности развиваться.

Определенно, некоторые деятели новой философии, пусть и немногие, посвящали время и силы на банальные, эзотерические и бессмысленные исследования. Против столь очевидной тривиальности и беспредметности в работе «Вопрос реальной важности»[50], которую написал и прочел для «Клуба бакалавров философии». Я доказывал, что стоит сконцентрироваться на проблемах, важность и значимость которых могли понять даже непрофессиональные философы – это было не только возможно, но и желательно, – вместо того, чтобы тратить время и усилия на философский «бой с тенью» (при этом я не отрекался от прозрений, полученных в Оксфорде, а даже обретал от них пользу).

Я начал понимать, что философия может развиваться, даже несмотря на отсутствие единогласия. Позже я выразил эту мысль во «Введении в западную философию». Само по себе отсутствие единодушия в философии – вовсе не доказательство ее неспособности развиваться. Стремление показать, будто философского познания не существует лишь потому, что всегда найдутся несогласные, – это распространенное заблуждение, свойственное даже такому известному философу, как Бертран Рассел. Я так и назвал эту увертку – «несогласный-естьвсегда». Потом начинаются обвинения: мол, в философии никому не докажешь твою правоту. Но «недостающее звено» в данном аргументе – это разница между «доказать» и «убедить». Порой человека можно убедить несуразным аргументом – и в то же время он может не соглашаться с тем доводом, который следует принять.

Развитие философии отличается от развития науки, но это не означает, что оно невозможно. В философии вы делаете центром внимания внутреннюю природу дедуктивного доказательства; вы различаете вопросы, имеющие отношение к обоснованности или необоснованности утверждений, – и вопросы, имеющие отношение к истинности или ложности предпосылок для этих утверждений или выводов из них; вы строго устанавливаете критерии использования термина «ошибочность», а также выявляете и поясняете такие уловки, как «несогласный-есть-всегда». В той степени, в какой этого удастся достичь, – при усилении аргументации и повышении эффективности, – в такой и проявится развитие, даже если убедить получится лишь отчасти, да и то не всех.

Влечение к атеизму

В период расцвета «новой философии» “Socratic Club” К. С. Льюиса функционировал весьма активно, и принцип Сократа, игравший там немаловажную роль (следование за доказательствами, куда бы они ни вели), стремительно становился ведущим в развитии, совершенствовании, а порой и полном изменении моих собственных философских взглядов. И именно на встречах в “Socratic Club” «лингвистические» философы, обвиненные в том, что опошлили некогда глубокую дисциплину, начали исследовать три проблемы, которые Кант удачно назвал тремя великими вопросами философии: Бог, свобода и бессмертие. Моим вкладом в те споры стала «Теология и фальсификация».

Как я уже говорил, оснований выбрать атеизм в пятнадцать лет было определенно недостаточно. Они строились на том, что я позднее счел двумя случаями проявления «подросткового упрямства»: 1) проблема зла убедительно опровергала существование всеблагого и всемогущего Бога; и 2) «апеллирование к свободной воле» не освобождало Создателя от ответственности за явные проблемы с Его творением. Однако, когда школьные годы остались позади, я уделил намного больше внимания причинам «за» и «против» построения атеистических умозаключений. И «Теология и фальсификация» оказалась моим первым шагом на этом пути.

Такое чувство, что теисты просто не дают ничему свидетельствовать против утверждения, что Бог нас любит. Значит, в его пользу тоже ничего не говорит.

Впервые я представил ее в Оксфорде, в “Socratic Club,” летом 1950 года, а в октябре ее опубликовали во временно выпускаемом студенческом журнале с нехитрым названием University – «Университет». Первое переиздание появилось в 1955 году в сборнике «Новые эссе по философской теологии», редакторами которого были я и Аласдер Макинтайр. Он внес внесли существенный вклад в философию религии. Журнал The Times Literary Supplement[51] в то время охарактеризовал этот сборник как «наделенный некой невинной оригинальностью».

В «Теологии и фальсификации» я прежде всего стремился прояснить природу утверждений верующих. Я спрашивал: ведет ли обилие уточнений, сопутствующее богословским высказываниям, к тому, что эти высказывания умирают «смертью от тысячи оговорок»? Ваше утверждение имеет смысл только в том случае, если исключает определенные вещи. Например, утверждение о том, что Земля – шар, исключает вероятность того, что она плоская. Она может казаться плоской, но это видимое противоречие можно объяснить ее огромными размерами; ракурсом, с которого мы на нее смотрим… Стоит только добавить подходящую оговорку – и утверждение можно успешно согласовать с явлениями, которые на первый взгляд ему противоречат. Но если противоречащие явления и связанные с ними оговорки все возрастают и возрастают, то усомниться уже можно в самом утверждении.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

49

Flew, “Philosophy and Language,” Essays in Conceptual Analysis.

50

Flew, “Matter That Matters.”

51

The Times Literary Supplement (TLS) – влиятельный еженедельный литературно-критический журнал Великобритании.