Страница 5 из 18
Какое движение вперед сможет довести нашего нового гомо супериа до линии гуманоидов? Мы можем только предполагать. Оглядываясь назад, так называемые люди «Люси», (Австралопитек афарский), были яркими звездами нашего гуманоидного происхождения в течение 900 000 лет. Но подумайте, с каким благоговением они могли бы взирать на грубые каменные орудия своих преемников, гомо эргастер!
Дело в том, что достижения преемника были бы за пределами понимания их предков. Так и мы, гомо сапиенс, рассуждаем о гомо супериа и ее мире. Когда гомо супериа появится, она принесет с собой подарки более странные, чем мы можем себе представить.
[Примечание Ящерицы: Здесь следует комментарий, очевидно, написанный почерком буддийского настоятеля, отца Фуа-Кера.]
«Брат Банчу, если мы назовем этих двух женщин, на нас обрушится гнев Сикстрис. Я настоятельно призываю вас отозвать этот документ».
[Здесь оторвана нижняя треть последней страницы документа].
* * *
Ну, похоже, что Ящерица Касс прав. Было и есть только одно двуглавое существо Сикстрис, и она родилась сто лет назад, и она - леди в баронской ложе.
* * *
}5. Кремация доктора Банчу}
Прежде чем мы вернемся к суду, я хотел бы объяснить, как доктор Банчу был связан с ярмаркой.
Наша провинциальная ярмарка проходит в конце июня - начале июля в полях к востоку от Летарии, а кульминация - 4 июля на самой площади. Город переполняется, и избыточное население находит ночлег и питание в местных резиденциях или живет в палатках или на голой земле. Барон получает свою долю от ярмарки самыми разными способами, но и после этого, как правило, остается достаточно, чтобы оплатить городские расходы: чиновники, школы, дороги, коммунальные услуги и т.д.
Каждый год в последний день ярмарки, 4 июля, проводится специальное мероприятие. В прошлом году у нас был человек, выстреленный из пушки и почти пойманный в полете близоруким художником на трапеции. В этом году зрелищем должна была стать кремация останков доктора Банчу на площади, с гарантированным видимым вылетом его души из пепла. Места в первом ряду стоили пятьдесят крон, на трибунах - от 5 до 25 крон, в зависимости от расстояния.
Публичная кремация с видимым подъемом души была, конечно, новинкой, и ярмарочная контора продала более двадцати тысяч билетов еще до открытия ярмарки.
Но позже и городской совет, и попечители ярмарки сошлись во мнении, что, возможно, эта идея ошибочна. В январе, однако, это казалось похожим на победу. Очевидно, старый ученый, ставший монахом, лежал на смертном одре. Скорбящие монахи совершили над ним последние обряды и обильно плакали (слезы, вызванные лакриматором над сморщенным телом). Врачи дали ему всего несколько часов жизни.
Но часы тянулись до следующего дня, а следующий день - до следующей недели, а следующая неделя - до февраля. Его проверяли ежедневно, но он не показывал никаких признаков неминуемой смерти. Совсем наоборот. Он начал набирать вес. С высохших 80 фунтов в январе он перешел на 105 в феврале. В середине марта он встал с постели. Неделю спустя он сделал нетвердый круг по площади. Чиновники были в отчаянии. Сделать такое с ними после всех сложностей, на которые они пошли!
Ведь они и в самом деле пошли на всевозможные злоключения. Стоит просто назвать одну или две проблемы - им пришлось получить экологическое обоснование проекта от провинциального Агентства по охране окружающей среды. Они должны были что-то сделать, чтобы замаскировать запах горящей человеческой плоти. Буддисты рекомендовали особое мятное масло, и бюджетное управление купило несколько килограммов этого масла, но сразу получило запретительный удар от нашего плодовитого местного изобретателя Питера Фахрни, у которого был патент именно на это мятное масло. Они договорились об этом за несколько сотен крон, но столкнулись с другой проблемой - весом старика. Теперь он весил 110 фунтов. Но экологическое разрешение покрывало только 100 фунтов, так что даже если он умрет прямо здесь и сейчас, он не может быть сожжен на законных основаниях. Больше крон, положенных в нужные руки, наконец, исправили это.
Наступил июнь. Отставной антрополог теперь бегал по площади дважды в день, торжествующе хлопая желтыми одеждами.
Одна группа (возглавляемая Сесилом Сикстрис) пыталась убедить ученого пообещать, что он пройдет через это вживую, в случае, если он не сможет ясно увидеть свой путь к тому, чтобы своевременно умереть естественным путем. Лорд Сесил (владелец франшизы в первом ряду) показал маленькому человеку исторические примеры святых буддийских монахов, которые обливались бензином и зажигали спички. Кандидат вежливо выслушал, но отказался. Наследник Сикстрис обратил его к древнему индуистскому обряду сати, в котором вдов покойного магараджи сжигали заживо на костре вместе с покойным мужем. Девчачьи штучки, сказал потенциальный клиент. Нет.
Затем за дело взялись другие. Они пытались пробудить в нем дремлющую преданность своему ордену, который сделал возможным его спокойную отставку. Они напомнили ему, что сам Будда был кремирован. (Возможно, не принимая во внимание тот факт, что Святой Основатель был мертв в это время). Они отметили, что на рекламу мероприятия были потрачены тысячи крон. Они объяснили, что прекрасный оркестр (уже на репетиции) будет маршировать вокруг пляшущих огней, играя магическую огненную музыку Вагнера из «Валькирии».
Нет.
Были спокойно рассмотрены другие, более темные решения.
Команда, возглавляемая лордом Сесилом, отправилась к Черной Реке, на границе с Луизианой, чтобы проконсультироваться с известным колдуном. Я привожу здесь отчет Сесила. (Отчет получен обычным способом.)
* * *
Мы втроем вошли в заднюю комнату, где нас попросили сесть на пол у боковой стены. Комната была плохо освещена масляным фонарем на стене напротив нас, где на полу сидел темнокожий старик. Он поднял голову и сказал: — Зачем вы приехали?
— Нам нужна помощь, — ответил я. — 4 июля состоится кульминация ярмарки. Мы ожидали, что к тому времени монах Банчу будет мертв, и планировали кремировать его тело на площади 4 июля. Если мы не сможем этого сделать, ярмарке придется возместить большую часть денег. Мы будем банкротами.
— Видите ли, — продолжал Дэйв Клатчетт, — очень важно, чтобы этот беспокойный человек умер до кремации.
Старик сказал: — Так используйте лазер.
Мы были в ужасе. Я ответил: — Мы не можем этого сделать. Это должны произойти по естественным причинам.
Хозяин долго молчал. Затем он промолвил: — Мне понадобится что-нибудь от него... капля его крови...?
— Сэр, — сказал я, — это может оказаться труднодоступным.
— Прядь волос?
— Он лысый.
— Кусочек ногтя?
— Здесь тоже проблема. Разве нет другого способа?
— Другой вариант - да. Но не всегда удовлетворительно. Я очень сильный колдун, но я говорю вам - будьте осторожны, вы можете получить свое желание, а затем и некоторые другие. Мне продолжать?
У нас не было выбора: — Да, пожалуйста.
— Хорошо, вас предупредили. Десять тысяч крон.
Я протянул ему свою пластиковую карточку, и он провел ей по считывателю, свисавшему с его шеи, как подвеска в ожерелье из акульих зубов. Он вернул мою карточку и почти одновременно держал за шею пищащего цыпленка. Затем его голова, казалось, оторвалась от тела в потоке крови.
Он держал его обеими руками, и кровь брызнула на опилки пола. Он начал что-то напевать. Наконец-то мы разобрались. — Юли - дух... юли – дух… юли - дух...
Вокруг капель крови возникли мерцающие образы. Миниатюрные деревья? Я насчитал шесть деревьев в два ряда по три штуки, как у ребенка при игре в деревню.
Пение прекратилось. Все было очень тихо.
Между рядами деревьев виднелась маленькая лысая фигурка в желтом халате. Он поднял глаза, и в этот момент что-то похожее на маленькую металлическую лодку, казалось, материализовалось из ниоткуда, зависло над игрушечной фигуркой и игрушечными деревьями, а затем с громким хлопком упало и раздавило все под собой, деревья и куклу-монаха вместе. А потом все, казалось, растворилось в полу. Колдун исчез.