Жемчужина бессмертия

– Кто там? Чего надо? – услышал он сердитый женский голос.

– Извините, здесь проживает Кротов Егор Иванович? – стараясь говорить спокойно, спросил Михаил.

– А кто вы будете. Из милиции что ли?

– Нет, я ваш родственник, племянник дяде Егору.

После этого дверь открылась, и незнакомца впустили в дом. Был полдень и за обеденным столом сидел пожилой мужчина, молодая женщина и девочка лет пяти. Впустившая его женщина сказала уже более приветливо:

– Чем вы можете, молодой человек, доказать, что вы племянник?

Миша растерялся, но мужчина, сидящий за столом, радостно воскликнул:

– Не надо ни каких доказательств. Я и так вижу, что это копия Николая, моего брата. Как тебя зовут племянник? – задал вопрос пожилой мужчина, и стало ясно, что это дядя Егор. Молодой человек назвал своё имя, и ему предложили снять верхнюю одежду и сесть за стол. Егор Иванович познакомил племянника со всеми присутствующими в комнате. Его жену, открывшую дверь, звали тётя Аня, сноху Женя и внучку Галя.

– Сколько тебе лет, Миша? – спросил племянника дядя.

– Двадцать девять. А где ваш сын? – в свою очередь поинтересовался Михаил.

– Его вчера арестовал наш участковый, – сообщила тётя Аня, – и увёз в райотдел милиции. Наш Генка совсем от рук отбился, стал выпивать, а недавно выбил зубы Петру Журавлёву, за то, что тот обозвал его пьяницей. Вот какой у тебя двоюродный брат. Для нас, родителей, он сплошное несчастье. Журавлёв требует с нас компенсацию, а денег у нас нет.

Из разговора выяснилось, что родители Геннадия пенсионеры. Дядя Егор всё лето собирал в тайге кедровые орехи и сдавал их в кооператив по низким расценкам. Здесь большинство людей занимаются таким промыслом. Но много заработать таким способом не удаётся. Миша вспомнил, что привёз родственникам деньги и достал их из дипломата. Кроме денег в дипломате лежала бутылка коньяка, колбаса и две банки рыбных консервов. Всё это он выложил на стол. Родственники смотрели на подарки с открытыми ртами и некоторое время не знали, что сказать.

– Сколько денег ты привёз? – взяла в руки пачку денег, из пятисотых купюр, тётя Аня и стала пересчитывать. А Егор Иванович стал читать сквозь очки надпись на бутылке с коньяком.

– Хороший коньяк, четыре звёздочки, – сказал он и открыл бутылку. – Давайте выпьем за знакомство с нашим дорогим гостем!

Все выпили понемножку, кроме маленькой Гали и начали кушать суп. Комната, где все сидели за круглым столом, была проходная. Слева у дверей стояла не большая русская печка с шестком и ухватом возле неё, а впереди, за открытой дверью, была другая комната побольше. После обеда, дядя Егор провёл для племянника экскурсию по дому, показал двор, пристроенный к дому и корову, жующую сено в стойле. После экскурсии вновь сели за стол уже в большой комнате, ещё выпили и знакомство продолжалось. Егор Иванович рассказал племяннику, что его брат Коля работал директором строительной организации в Елинске. В 1989 году, с семьёй ему удалось уехать в Ленинград. Оттуда он прислал письмо, что будет там жить и в Елинск не вернётся, где оставалась больная мать.

– Я на брата очень рассердился, – рассказывал дядя Егор, – и написал ему, чтобы больше никаких писем мне не присылал. И после этого наша связь оборвалась.

Михаил рассказал родственникам про то, как погибли в аварии его родители. Выпив бутылку коньяка, родственники решили выпить ещё и послали сноху Женю в магазин за коньяком. Когда она вышла из-за стола, Миша отметил, что у неё хорошая фигура, и она очень симпатичная. Сразу он не обратил на неё внимания. Вернувшись назад, она принесла сразу две бутылки, но они отличались по форме от той бутылки коньяка, которую привёз Миша. А, выпив по стопке, дядя Егор заметил: «Это обычная самогонка местного разлива. Жульничают собаки»!

Разговоры за столом продолжались, дядя Егор, тётя Аня и Женя сильно опьянели, а Миша сидел почти трезвый, потому что выпивал помаленьку, по глоточку.

Сидел Миша за столом возле окна, рядом сидел дядя Егор, а тётя Аня ушла разогревать картошку. Женя куда-то вышла и пока не возвращалась. Михаил наклонился, чтобы поправить съехавший с ноги носок, и в этот момент раздался не громкий хлопок. Волосы на голове обожгло. Одновременно посыпались стёкла из, стоявшего напротив серванта. Он поднял голову и увидел в стекле окна маленькую дырку, а вокруг неё трещины, словно лучи. Он вспомнил похожий эпизод из детективного фильма, и понял – это пуля пробила стекло окна и разбила стекло в серванте.

– Дядя Егор, кто-то в окно стрелял! – с удивлением произнёс он.

Егор Иванович схватил, висевшее на стене ружьё, и выскочил на улицу.

Всё произошло быстро, Михаил не успел даже испугаться. Он начал хмелеть, и это заглушало страх. Тётя Аня, осознав случившееся, предположила:

– Это, наверное, Петька Журавлёв стрелял. А тебя с нашим Генкой перепутал. От испуга она протрезвела, но всё равно её язык слегка заплетался.

Михаил посмотрел на маленькое отверстие в стекле и предположил:

– Похоже, что стреляли из пистолета.

– У нас в деревне все охотники, – сказала тётя Аня, – пистолетов ни у кого не должно быть. Тебе надо бы спрятаться.

Миша немного подумал и решил:

– Я, пожалуй, пойду на автобус, у меня есть билет в обратную сторону, на Елинск. Тётя Аня одобрила это решение и проводила парня до окраины деревни.

Выйдя на знакомую дорогу, Михаил шёл один, времени было не много, около пяти часов вечера. Он вспомнил, что оставил у Кротовых свой дипломат, но не стал возвращаться. Ничего ценного там не было, паспорт и немного денег у него имелись с собой в кармане. Погода налаживалась, началась оттепель. Когда он шёл сюда, то кое-где лежал снег, а сейчас он растаял.

Вдалеке показался силуэт человека, шедшего не спеша, в ту же сторону. Мужчина оглянулся и остановился, словно кого-то поджидал. Когда Михаил поравнялся с ним, он спросил: «Ты Миша Кротов»? И, услышав утвердительный ответ, выхватил пистолет с глушителем, и передёрнул затвор, чтобы стрелять. Кротов с детства занимался в спортивных секциях, особенно в последние студенческие годы. Он хорошо освоил восточное единоборство, и, не мешкая, выбил ногой пистолет у нападавшего человека. Затем ударил другой ногой его по голове, и мужчина упал без сознания.

Он лежал посреди дороги, раскинув руки. Это был слегка рыжеватый человек средних лет. Таких много в России. Миша обыскал его карманы, но ничего не нашёл, кроме нескольких тысячных купюр. Пистолет лежал в стороне, и Протов взял его себе, а лежавшего человека сфотографировал на свой смартфон.

«Это для полиции», – решил он.

Мужчина зашевелился и слегка застонал. Но Кротов не стал к нему подходить, а побежал вперёд, к остановке. Вскоре подъехал автобус на Елинск. Миша предъявил кондуктору билет и занял своё место. После этого он облегчённо вздохнул. Опасность миновала. Ему хотелось позвонить другу в гостиницу, но он знал, что отсюда не дозвониться, надо ждать, когда приедет в город. В голову пришла мысль, что нападавший на него человек, являлся киллером, потому что пистолеты с глушителем бывают у киллеров. Но кто мог его заказать, вот вопрос. Здесь у него не могло появиться врагов. Наверное, Завятов решил убрать свидетелей. Тогда и Петрову грозит опасность.

Глава 4

Автобус приблизился к Елинску, и Михаил стал звонить со своего смартфона Саше, но тот не отвечал. «Неужели что-то случилось»? – переживал он. Его охватило волнение, в голову приходили тревожные мысли. Он продолжал звонить снова и снова, пока автобус не прибыл на автостанцию.

Приехав в гостиницу, Миша взял у дежурной ключ от номера и поднялся на второй этаж. Затем, замирая от волнения, он открыл ключом дверь и увидел друга, лежавшего на кровати в одежде. «Может, он пьяный? – предположил Миша, проверил у друга пульс, но он почти не прощупывался.

– Саша, что с тобой? «Тебе плохо»? – спрашивал Миша. Петров не реагировал на вопросы и лежал без движения, был без сознания. Зайдя в номер, Кротов сразу не заметил бутылку с шампанским, стоящую на столе, и два бокала. В одном бокале вино было не выпито, и во втором его немного оставалось. Бутылка была наполовину полная. «Не мог Саша опьянеть от малой дозы шампанского», – сделал вывод Миша и побежал к дежурной, чтобы она вызвала скорую помощь.