Страница 9 из 16
«…Ясно, что общеобязательные (трансцендентальные) истинностные структуры не могут быть теоретико-познавательно считаны с конкретного живого существа «человек», который к тому же от культуры к культуре принимает весьма различные образы, как с какого-то случайного факта. Только если выяснится, что человек, будучи бесспорным фактом, является, тем не менее, не просто фактом среди многих фактов, но фактом sui generis[66], отношение трансцендентальной философии к реальности человека могло бы измениться. Именно это открытие и совершили каждый по-своему Гуссерль и Кассирер. У Гуссерля это углубление понятий интенциональности и редукции, у Кассирера – уточнение понятия функции до понятия символического формирования, которые вели к новой культурной антропологии, не утратившей притязания быть трансцендентальной философией»[67]. Орт аргументированно показывает сущностное генеологическое родство концепции «трансцендентальной субъективности» и теории когнитивных типов у раннего и позднего Гуссерля, с одной стороны, – концепции символической функции сознания и «философии символических форм» у раннего и позднего Кассирера, с другой (рассмотрение аргументации Орта выходит за рамки нашей работы).
Ещё одним существенным сходством взглядов Гуссерля и Кассирера можно считать переворот, совершаемый ими параллельно в парадигмальных приоритетах методологии познания. Речь идёт об отказе от приоритета натуралистической ориентации в методологии познания (наблюдавшейся у Когена и Наторпа) в пользу приоритета гуманистической ориентации. Если прежде «науки о духе» рассматривались как область применения методологии «наук о природе», то после того, когда «науки о духе» повели борьбу за суверенитет и автономию (прежде всего усилиями В. Дильтея и Г. Риккерта), наоборот, «науки о природе» стали рассматриваться как потенциальная область применения методологий, вырабатываемых «науками о духе»[68].
Необходимость смены парадигмальных приоритетов в методологии познания и модернизации трансцендентального метода Кассирер обосновывает небывалым приростом знаний в области гуманитарных наук, или «наук о духе», в XIX веке, которого не было во времена Канта и который он, естественно, не мог учесть, но – по убеждению Кассирера, – обязательно бы учёл. Главное требование «трансцендентального метода», каким его разработал Г. Коген, – исходить из научного факта. Коген ограничил факты фактами математического естествознания. «Но Канту не было свойственно такое ограничение, – заявил Кассирер в диспуте с Хайдеггером в 1929 году. – Я же спрашиваю: как возможен факт языка?»[69]. Развёрнутым, впечатляющим по глубине и детализации ответом на этот вопрос и стала его «Философия символических форм».
Отвечая на этот вопрос уже в 1939 году, Кассирер находит в «неогуманизме» Гёте, Гердера и особенно В. фон Гумбольдта необходимое связующее звено, недостающее в сложившейся историографии философского процесса. Недостающее для чего? Для гуманистического обоснования философии культуры. Культура включает в себя, согласно Кассиреру, также и научное познание, а ее ядром является человеческая индивидуальная личность как творец всех культурных форм. «Она [личность – А.М.] является формой лишь постольку, поскольку задаёт эту форму сама себе, и поэтому мы не должны видеть в этой форме, в противоположность бесконечному бытию Бога и природы, лишь предел, а должны признать и познать её как подлинную и самобытную силу. Всеобщее, открывающееся нам в области культуры, в языке, в искусстве, в религии, в философии, всегда является поэтому одновременно и индивидуальным, и универсальным. Ибо в этой сфере универсальное нельзя увидеть иначе, нежели в действиях индивидуумов, так как только в них оно находит свою актуализацию, своё реальное воплощение»[70]. Таким образом, личность человека оказывается у Кассирера тем единством многообразного, творческое культуросозидающее деяние которого чудесным образом соединяет в себе индивидуальное и универсальное.
У Гуссерля гуманитарные науки постепенно приобретают, как пишет Орт, «привилегированную функцию для более дифференцированного и более конкретного доступа к субъективности». Он приводит характерную цитату из работы Гуссерля 1917 года. «Не науки о природе, а науки о духе суть те науки, которые ведут в «философские» глубины; ибо философские глубины – это глубины последних основ сущего (Hua IV, 366)»[71].
2. Требование М. Шелером «автономного самоконституирования философии». Критика идеала «строгой научности» философии
Персоналист Шелер сделал для себя «открытие» человека как «факта sui generis» значительно раньше Гуссерля и Кассирера, отказавшись от идеи трансцендентализма, по крайней мере в её неокантианской трактовке – логицистской и гноселогистской. Благодаря этому он и стал признанным основоположником современной западной философской антропологии. Но когда говорят о последней, часто упускают из виду, что её специфику определяет не столько позиционирование человека в качестве центрального предмета рассмотрения, – это было и раньше, – сколько сам способ философствования. Предмет требовал адекватного способа его познания. Но что это за способ? Это «первая философия», онтология, или метафизика, как предпочитал выражаться Шелер. В его понимании, новая метафизика и философская антропология необходимо предполагают и требуют друг друга.
Философская антропология уже не может рассматривать человека только исходя из его актов, функций, способностей, даже если это духовные акты, мыслительные функции, познавательные способности, поэтому должна претвориться в метафизику. Подобное познаётся подобным. Если человек берётся в качестве первичной реальности и «факта sui generis», то предметом рассмотрения может быть только человек как целое, т. е. человеческое бытие в целом и при том как часть мирового бытия. Но отсюда вытекает смыслологическая необходимость опрокинуть человеческую экзистенциальность и на средства философского познания: они должны соответствовать особому онтическому качеству субъекта как части бытия мирового целого. Рационализм и эмпиризм, интеллектуализм и сенсуализм, идеализм и реализм в их старом понимании для этого уже не годятся. Не годится и трансцендентализм, замыкающийся в человечности как чистой общезначимости – будь то логической или ценностной. Слишком узкие, односторонние познавательные средства ухватывают в человеке только им адекватные аспекты человеческого бытия (равно как человеческого мира культуры и истории), будучи не в состоянии постигнуть его целиком и выдавая сконструированного ими «одномерного человека» за целостность реально-бытийного человеческого существа.
Вот почему Шелер ставит перед философией задачу автономного самоконституирования в своей работе «О сущности философии и о моральном условии философского познания» (1917) и делает в ней первые шаги по направлению к метафизике. Шелеровское требование автономного самоконституирования философии включает в себя идею специфичности философского познания и знания в отличие от обыденного здравого смысла, науки, религии, искусства и т. д., а также требование беспредпосылочности философского познания и знания (см. следующий параграф 3).
Но если исходная реальность – человек, а не какая-то одна из его выдающихся функций, например, мыслительная, тогда историчность и культурность человеческого бытия и мышления, его социальная обусловленность не могут рассматриваться как некие замутняющие чистое мышление помехи или наслоения, которые должны быть обязательно вычищены с помощью epoche или выведены за скобки посредством редукции, – ведь это источники многообразных феноменов, существенных для понимания того, что такое человек. Возникает лишь один принципиальный вопрос: как, признав это, не впасть в тот самый релятивизм, который был подвергнут Гуссерлем уничтожающей критике в раннем и среднем периоде творчества? (Ответ на этот вопрос будет дан ниже, см. главу 3.)
66
Sui generis (лат.) – единственный в своём роде, уникальный.
67
Ibidem.
68
Малинкин А.Н. Гуманитарное знание в борьбе эпистемологических парадигм (к истории вопроса) / Гуманитарное знание и вызовы времени. М.-СПб.: Центр гуманитарных инициатив; Университетская книга, 2014. С. 108–124.
69
Davoser Disputation zwischen E. Cassirer und M. Heidegger / Heidegger M. Kant und das Problem der Metaphysik. 4-e Aufl. Fr.a.M., 1973. S. 267.
70
Кассирер Э. Натуралистическое и гуманистическое обоснование философии культуры / Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998. С. 171.
71
Orth E.W. Einheit und Vielheit der Kulturen in der Sicht Edmund Husserls und Ernst Cassirers / Phänomenologie im Widerstreit. Zum 50. Todestag Edmund Husserls. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1989. S. 336.