Страница 5 из 9
Может, Леднев, копил деньги?.. Нет, это было сомнительно: перед каждой новой женитьбой он был гол как сокол и занимал деньги под немалый процент, чтобы пустить пыль в глаза очередной невесте. Куда же девались деньги, лишние сотни тысяч, по подсчетам судебного следователя?
И, вспомнив наиболее известные случаи из недавнего времени, наш Лежебоко пришел к выводу, все более крепнущему: Леднев – провокатор Охранки. Одной рукой он отдает часть денег на революцию, другой сдает тех же самых революционистов. Короче говоря, новый Азеф. Отсюда и гнев прокурора (явно подогретый сверху). Все помнили, как поплатились многие высшие чины, когда дело Азефа вышло наружу, никому не хотелось повторения такого позора.
Уж не знаю, откуда следователь Лежебоко узнал о существовании Тайного Суда, однако узнал все-таки, и понял, что в данном случае только этот суд может восстановить справедливость. Ведь Леднев входил в касту неприкосновенных, а именно за таких и брался Тайный Суд.
Не так давно судебному следователю удалось выйти непосредственно на меня, дело было в январе, совсем незадолго до свержения самодержавия. Он привез мне все документы.
Да, наш неприкосновенный был мерзавцем наивысшего разряда! Особенно меня потрясло его последнее злодеяние. Дело в том, что очередная богатая вдовушка имела четверых детишек в возрасте от трех до десяти лет; понятно, все они также должны были наследовать ее деньги, но делить наследство на пятерых никак не входило в планы Леднева, и он решил расправиться со всеми разом.
Купил всем детям хорошенькие матроски, и вместе с ними и с женой отправился осматривать свою новую яхту (надобно сказать, что он состоял и продолжает состоять членом Петроградского Яхт-клуба, куда и не всякого графа допустят). Когда все семейство уже находилось на яхте, Леднев на минутку выскочил купить себе сигар, и в этот самый момент яхта запылала. Причина возгорания, как установили пожарные, – неисправность электрической части двигателя.
Спасти не удалось никого. Леднев был, как всегда, безутешен. Вот только у одного следователя возник вопрос: отчего это накануне пожара Леднев вынес с яхты дорогие картины новомодного художника Айвазовского, коллекцию серебра и старинный персидский ковер стоимостью в десять тысяч, но тому следователю быстро заткнули рот.
По делу Леднева я немедля собрал заседание Тайного Суда. С очень горячим и убедительным обвинением выступил следователь Лежебоко, и в конце концов, члены Суда единогласно вынесли негодяю смертный приговор.
Для исполнения в Питер был направлен палач Тайного Суда Цыганов, но его судьбу ты знаешь, как и судьбу двух заседателей, посланных в объятую хаосом столицу вслед за ним.
После этого, ты должен понять, мне как председательствующему было невозможно прятаться в кусты, и вот я очутился здесь с миссией необычной и для адвоката, и для судьи: убить Леднева, ибо иного способа восстановить справедливость я уже не видел.
Но сперва надо было встретиться со следователем Лежебоко, что я и собираюсь сделать нынче же.
На сем оканчиваю описание своего столь затянувшегося первого дня в революционной столице. Уже и серенькое северное утро брезжило за окном, и костры выглядели не так зловеще, как они выглядели в ночной тьме. Зачинался новый день, такой же непредсказуемый, как все дни в тогдашней российской столице.
Покуда я решил не испытывать больше судьбу на этой «харошей фатере» и остановиться у Лежебоко, о чем тот еще в Москве настоятельно просил.
О моих дальнейших похождениях ты сможешь прочесть на последующих страницах. А покуда советую тебе посмотреть, что писали газеты в эти роковые для России дни.
Из бумажного хлама
За истекший день в городе:
– убитых среди бела дня – 148;
– подвергнутых насилию и надругательству – 520;
– вооруженных ограблений – 120…
…когда еще, в какие самые варварские времена…
…Неужели Господь отвернулся от России?!
***
…поэтому столь желаемый многими нашими товарищами (в первую очередь, товарищем Троцким) вооруженный переворот считаем преждевременным…
Зиновьев, Каменев
***
В зоологическом саду от недоедания сдох любимец питерской детворы бегемот по кличке Малыш.
Характерная черта времени: уже через полчаса от Малыша остался один скелет. Мясо было целиком содрано набежавшими женами рабочих.
Увы, угроза голода снова надвигается на многострадальный град Петра…
***
…Более 100 флотских офицеров были убиты матросами в Кронштадте, некоторые перед смертью были подвергнуты чудовищным издевательствам. Одного призыва к соблюдению дисциплины было достаточно, чтобы офицер получил пулю в голову или был выброшен за борт.
Штаб Балтийского флота позорно разбежался, и вся власть там нынче принадлежит некоему Центробалту , которым командует простой матрос с уголовным прошлым, некий Павел Дыбенко.
…добавить, что после февральских событий матросами были разграблены все военные госпитали Кронштадта и похищены все запасы морфия, что привело к повальной наркомании среди нижнего состава.
К настоящим дням запасы морфия иссякли, матросы от этого злы и неуправляемы.
…тот же Дыбенко говорит матросам, что в Петроградском госпитале, кой расположен в Зимнем дворце, этого морфия пруд пруди, а защищает его всего лишь женский батальон…
…и по непроверенным данным, кронштадские матросы уже готовятся к морскому походу на Питер, чтобы добыть этот самый морфий, столь недостающий им. Наш источник сообщает, что к этому походу готовится крейсер «Аврора», оснащенный 6-дюймовыми пушками…
…когда еще, в какие иные времена?!..
***
…что армия фактически осталась без офицерского состава. Участились «братания» с немцами. Если бы у немцев не были так плохи дела на французском фронте, они без труда могли бы дойти хоть до Владивостока…
***
…что доблестный революционный дух приведет нашу славную армию к скорым и решительным победам.
Вперед же, к боям и славным свершениям! Страна Суворова и Кутузова еще покажет себя!
…война до победного конца! И этот победный конец уже близок! .
Керенский
Глава II
21 октября
Следователь Лежебоко. – О возможности использования
китайских ваз. – Преображение «придсидателя». – Крысы в
городе. – Мы со следователем готовим ограбление. —
«Хреном подпоясанные»
Дверь в квартиру Лежебоко была приоткрыта. На мой стук никто не отозвался, но я все-таки вошел.
Следователь Лежебоко впервые полностью соответствовал своей фамилии, то есть лежал на боку, в одном дезабилье, едва прикрытый своей шинелью надворного советника. В мою сторону он едва повел головой. Его крупное лицо с усами a lá Иван Поддубный сильно обрюзглою.
– А, это вы… – проговорил он сиплым голосом, без всяких эмоций, и снова повернулся лицом к стене.
Одного взгляда на его опухшее лицо было достаточно, чтобы понять, что следователь непробудно пил уже не первый день кряду. Это подтверждала и большая бутыль с мутным самогоном на столе, уже почти порожняя, и характерный сивушный запах, густо заполонявший квартиру.
– Что ж это вы, батенька, служитель закона, сами-то закон и нарушаете? – спросил я, кивнув на бутыль . .
– Какой, к черту, закон! – просипел он. – Нет нынче никаких законов, а стало быть – и их служителей больше нет. Так что разрешите представиться. – Он с трудом приподнял с подушки свою большую голову. – Отныне я – Ваш покорный отставной надворный.
– И давно ли пребываете в отставке? – осведомился я.
Он наконец-таки соизволил повернуться ко мне лицом, перевалив свое грузное тело на другой бок:
– А вот как шлепнули недели две назад моего начальника, действительного статского советника Карла Фридриховича фон Корфа, с той поры и числю себя в отставке… О, Господи, – простонал, – куда катимся!…