Страница 29 из 78
Такой коктейль! А ведь видела его впервые в жизни.
Впрочем, у самого Ольшевского эта тетка (а иначе и не сказать, как бы она не пыталась примарафетиться) тоже никаких приятных ассоциаций не вызывала. Но без такой яркой эмоциональной окраски.
Наверное, после вчерашнего рассказа котены о бывшем муже, в Ольшевском вся ярость на одном человеке в мире сосредоточилась. Это даже парни на тренировке утром заметили. Сергей чуть не погнал его из зала для боев, верно оценив, что Санек на взводе и ищет, на ком бы пар спустить. Устроил ему сегодня «кроссфит», пытаясь без обоюдных травм дать выход бушующему внутри Александра гневу…
Но потом сам все же с ним на тренировочный бой и вышел.
— Вижу, что не помогло. Хорошо, давай. Только голову холодной держи, и помни, что злишься ты на кого-то за пределами этого клуба, — напомнил тренер перед тем, как начать спарринг.
И это одергивание сработало. Прав был Сергей: виновник его гнева находился и вовсе в другом городе, но бой все равно помог вернуть хоть какое-то подобие контроля, поставил мозги на место. За все отплатит, без вариантов. Но подойти к этому следовало обдуманно, а не самому срываясь.
Вот и начал с иного, решив рассчитаться сначала с теми, кто ближе.
Вышел через Олега на владельцев компании, где Катюша работала недавно (Горбатенко любопытно было, дал понять о своем интересе, но пока не настаивал, так что Ольшевский отложил разговор с другом, сам сейчас бы не сформулировал всего); донес имеющиеся претензии, оговорив, что будет разбираться. Предложил варианты, четко очертив, что лишь одному человеку в их организации счет выставляет. Предложил компенсировать неудобства и ущерб, если что. И ему пошли навстречу…
Судя по тому, с каким выражением в глазах тетка сейчас на него пялилась, нагнули ее капитально. Только Ольшевскому по фигу. Этой бабе досталось лишь презрение вперемешку все с той же брезгливостью. Но и спускать ничего не планировал.
— Позвонишь сегодня Катерине и вежливо, со всем раскаянием принесешь извинения, — забрав папку с документами Кати, холодно велел Александр, всунув взамен ей в руки бумажку с новым номером котены. — Про телефон и не заикайся. Мне по х**ну, как решишь: спишешь, сама выплатишь или еще что-то придумаешь, твоя проблема. Ее ни этим, ни чем-то другим даже не думай попрекать, иначе обставлю все так, что не только отсюда вылетишь, но и ни на одно нормальное место в этом городе больше не устроишься. Да и не только в этом. Ясно? — глянул исподлобья тяжелым взглядом, явно показывая, что шутки с ней никто шутить не думает.
Нагнет и в землю втопчет за то, что Катерину довела. И в ее же интересах сделать так, как он говорит. Да, унизительно. Зато есть шанс не все потерять, а только гордостью поступиться.
Тетка кивнула, видно понимала все, несмотря на то, что просто физически ощущалось, как ее коробит и корежит от необходимости ему подчиняться. Потянулась к своему телефону.
— Не сейчас… — произнес с паузой, глянул так, чтоб и сомнения не возникло — ее не считает достаточно значимой, чтобы хоть до оскорблений опуститься. Ничто она, пустое место. — Через два часа. Позвонишь раньше и испортишь ей отдых — пеняй на себя, — отвернулся, передал через приоткрытое окно папку с бумагами Кириллу.
Санек сегодня отвез Катю в СПА-центр буквально в приказном порядке. Лично оттарабанил котену, чтоб отговорки не придумывала и не стеснялась, что он на нее время и деньги потратить хочет и готов, что «носится» с ней. Не ждала, как оказалось, такого внимания, даже свою «сделку» предлагая. Девочка его смешная…
Малышке капитально была нужна перезагрузка и он ей это обеспечит. Тут Санек дебатов не позволил.
Вновь напоследок смерил взглядом бабу, пышущую гневом, унижением и страхом. Тетка молчала, несмотря на весь свой гонор, не решаясь и пикнуть против него. Ольшевский умел находить интересные варианты, чтобы получить желаемое, и было очевидно, что начальство прижало эту стерву к ногтю конкретно, не желая идти на конфликт с ним и Горбатенко. Наконец-то. Попробовала того, чем всех подчиненных кошмарила. Санек ее точно не жалел.
— Я рядом буду. И если услышу, что ты ей хоть слово криво скажешь или не тем тоном… — предупреждение повисло в холодном пространстве между ними.
Продолжать нужды не было. Тетка и так судорожно сжалась, одарив его очередным перепуганным и злобным взглядом. Но кивнула, поглубже кутаясь в дорогое пальто.
— Свободна, — брезгливо вздохнул Ольшевский, отвернувшись, будто перед ним никого не было.
Дел еще море, он Катюшу сам забрать домой хотел, а не Кирилла посылать, так что надо бы поднажать, чтобы все успеть. Тратить на это ничтожество драгоценный ресурс более необходимого — расточительство. Лучше малышку свою побалует.
Блин! Реально какое-то намаханное желание все ей компенсировать, что вчера узнал, и о чем Катерина еще и промолчала, наверняка же! И хоть понимал логической частью мозгов, что нереально: следы и память в душе останутся, как тот греба**ый шрам на ее шее, чтобы Санек не делал, а не мог остановиться! Хотелось завалить ее радостью, счастьем… Детское какое-то стремление, полное давно отжитого юношеского максимализма! Но, елки-палки! Вообще бороться не было желания!
Разве котена его не заслужила? Да и он у жизни право кайфовать и баловать ту, что так крепко в нутро засела, точно заработал!
— Поехали, — сев в машину, велел Кириллу. — Еще два часа, и будешь свободен, — порадовал своего помощника нечастым «коротким» рабочим днем даже в воскресенье, по ходу вытянув смартфон.
Пока доедут на место встречи, успеет еще в телефонном режиме пару вопросов уладить, чтобы вечером его не дергал уже никто.
На улице уже похолодало однозначно. Близкая зима чувствовалась в каждом дыхании и порыве ветра, промозглая влажность пробиралась и под пуховик. Да и темнело уже раньше. Катя немного прищурилась, пытаясь сфокусировать зрение, расплывающееся после нескольких часов релакса в умелых руках массажистки. Да уж, кажется, она никогда в жизни так не расслаблялась!
Споткнулась на пороге — лень было выше ногу поднять. Рассмеялась.
— Тшшш, тише, котена, не падаем, — хохотнул и Саша, поддержав ее за плечи рукой. Прижал крепче к своему боку, выводя на улицу. — Тебе тут точно только массаж делали? Или еще и наливали? — подмигнул, но было видно, что доволен ее состоянием и какой-то тотальной расслабленностью. — Я не против, если что, можешь не бояться, — подмигнул ей Ольшевский, теперь не отпуская Катю от себя и на шаг, хотя до машины рукой подать. Вел сам.
Но до того, как она успела бы возмутиться и заверить его, что и грамма алкоголя в рот не брала, начал звонить телефон, ее.
Странно, учитывая, что, кроме матери, она еще никому новый номер не сообщала.
Еще больше удивления вызвало то, что звонили с работы… уже прошлой (Катя синхронизировала свои контакты с Гугл-облаком). Хорошее настроение, да и расслабленность, сдуло, будто этим морозным ветром, пробирающим до костей.
— Да? — тем не менее ответила она на звонок, заметив, что Александр напрягся и внимательно наблюдает за ней. И прислушивается, кажется.
Села в автомобиль, кивком благодаря Сашу, который открыл для нее дверь, но сам не пошел к месту водителя, остался тут, нависая над Катей. Точно слушал.
— Екатерина. Добрый вечер, — начальницу она тем более не ожидала услышать.
Бррр… Даже мерзкая, холодная дрожь отвращения по спине прошла. Противно, ей-богу!
— Добрый, Тамара Алексеевна…
— Думаю, мы закончили на плохой ноте, — голос бывшего руководителя так же не отличался радушием. Зачем позвонила? Непонятно…
Ощущалось, что ей не доставляет удовольствие происходящее. Но Тамара Алексеевна говорила ровно. И это аж удивляло.
— Наверно, — по правде сказать, Катя не жалела о том, как они закончили, вот ни капли. Но не говорить же человеку, что ей понравилось технику крушить назло начальству. Еще расплатиться за это нужно…
— Я приношу свои извинения за все, что наговорила тогда. Я перешла черту, и не имела права на подобные высказывания в ваш адрес, — с каждым словом голос Тамары Алексеевны становился все более вымученным и резким, однако она не переходила черту. — Очевидно, что в вашем срыве есть и моя вина. Мы спишем телефон на случайные производственные потери. И последнюю зарплату вам завтра зачислят на карту. Документы ваши мы передали. Надеюсь, между нами не останется обид и злости. Всего доброго, — под конец, казалось, Тамара Алексеевна говорила уже со скоростью автомата. Но тон выдержала. И тут же отключилась, пока потрясенная Катерина еще соображала, как ей реагировать.