#НАХРЕНЁБЩЕСТВО

Он повернулся в мою сторону, не отрывая головы от подголовника. Рука продолжала ласкательные телодвижения.

– Нынче слишком много богов. Каждый день меняются.

Я недовольно поморщился.

– Это просто фигура речи.

– Нет.

Дедушка зевнул.

– Все простое на поверку оказывается сложным.

– Вы цепляетесь к словам.

– А вы за словами совсем не следите.

– Что?!..

«Блин!»

Все эти беседы со странным старикашкой начинали меня угнетать и выводить за грани дозволенного. Я приподнялся в кресле, насколько позволял пристёгнутый ремень, и стал искать взглядом служебный персонал.

– Хотите сбежать? – прямой вопрос раздался раньше времени.

Мне-то хотелось улизнуть незаметно и без вопросов. Естественно, что при таком повороте событий совесть заставила меня соврать.

– Мне бы в туалет…

– А…, – возрадовался пожилой мужчина, – Вы все-таки решили прислушаться к моему совету?.. Но вам лучше поспешить. Она вот-вот выпрыгнет из самолета.

Он тут же, как главный оплот вежливости и благодушия, расстегнул свой ремень и вышел в проход между рядами, освобождая мне путь к туалету. Я же не стал отказываться от такого счастья, тоже разобрался с ремнём безопасности и начал движение при помощи ног.

– Удачи! – сказал дедушка и приободряюще коснулся моего плеча.

– Спасибо.

– Опять вы со своим Богом заладили.

Замечание было дельным, но не едким. К тому же оно исходило от самого сердца.

– Простите.

Ещё мгновение и я уже шагал между рядами. И слева, и справа от меня сидели разные люди: мужчины, женщины, дети…

Странно, но только упершись в штору, отделяющую эконом от бизнес-класса, я вспомнил, что обещался сходить в туалет. Но все знали, что туалет расположен в хвостовом отсеке. Я же приперся в прямо противоположную часть самолета.

Развернувшись лицом назад, я попытался увидеть своего соседа по креслам. Это был рефлекторный жест извинения. Ведь я как-никак солгал.

Но я не увидел дедушку с того, места, где стоял.

«Вот что значит экономить на предварительном выборе места. Без денег тебя всегда стремятся запихнуть в самый конец».

Когда мне надоело ломать глаза, я вспомнил про стюардессу.

– Простите…

С очередной дежурной фразой я осторожно отодвинул штору и аккуратно вторгся в пространство бизнес-класса.

Осторожность оказалась лишней. Все кресла повышенного удобства были пусты. Никто не хотел летать в Южную Америку за бешеные тыщи.

– Извините…

Я двигался дальше. Я искал стюардессу. И я её нашёл.

– Вы ещё здесь!

В душе все возрадовалось.

– К сожалению.

Стюардесса в отличии от меня была огорчена существующим положением дел.

– Что-то не так? – спросил я, включая инстинктивную эмпатия.

– Все плохо.

– А точнее?

– Пилоты не разрешают мне прыгать.

В мгновение ока я сообразил, что прежнее рабочее одеяние девушки сменилось на новое. Теперь она была больше похожа на бывалого прапорщика, наряженного в походный камуфляж и походные ботинки. Из-за спины у неё выглядывал большой рюкзак. Я так понял, это был парашют.

– А в чем собственно дело?

– Говорят, что летим над опасной зоной. Лучше не рисковать, пока не покинем её.

Я задумался. Ненадолго.

Стали включаться очередные инстинкты. Согласно им я не мог стоять по стойке смирно, пока девушка находилась в беде. Но была ли эта ситуация критической? Очевидно, что я сам себя накрутил.

Тем не менее, против инстинктов не попрешь.

– Сейчас, – сказал я и протиснулся мимо девушки.

– Что вы делаете? – спросила она.

Я ответил:

– Сейчас все решу. Не переживайте.

– Да я и не переживаю.

Она была права. Я завёлся на ровном месте, беспорядочно двигаясь к неопознанной цели. И как результат, начал бездумно колошматить в запертую дверь кабины пилотов.

– Эй, вы, там! Открывайте!

Естественно, никто не открыл. Видимо решили, что я полудурок. А я в ответ разозлился (или испугался) ещё больше. Не хотелось мне выглядеть бессильным импотентом в присутствии красивой девушки.

– Открывайте!!!

Я стал кричать ещё громче, а колотить не только руками, но и ногами.

– Что вы делаете? – женские пальцы коснулись моего локтя.

Так девушка попыталась внести в ситуацию долю благоразумия. Но где уж там… Номер не прошёл. С раздражением близким к помешательству я оттолкнул её от себя, схватил какую-то металлическую трубу, лежавшую на полке без дела, и таким образом добавил мощностей своему намерению.

– Открывайте, твари!!!

– Открыто, молодой человек.

Это сказал встроенный справа от меня динамик.

Я опешил.

«Я же проверял…».

Мозг упорно прокручивал события недавнего прошлого в той последовательности, в какой запомнил. Он был четко уверен, что мир не мог поменяться без его величайшего разрешения.

С опаской я положил ладонь на дверную ручку, затем повернул. Замок поддался.

– Бред какой-то, – произнёс я, шагая в открывшийся проём.

– Как я вас понимаю…

И снова молния через все тело. Мои ноги стали подкашиваться.

– Осторожней, молодой человек. Присаживайтесь. У меня тут свободное место специально для вас.

Едва не уткнувшись носом в приборную панель, я смог совершить самый настоящий подвиг. Не сойти с ума и без потери сознания приземлиться задницей в кресло второго пилота. Как только это произошло, я посмотрел влево.

– Снова вы?

– Да.

– Что вы тут делаете?

– Работаю. Разве не видно?

Чертов старик смотрел на меня. Ему было смешно. А мне нет.

– Как вы сюда попали?

– Я всегда был здесь.

– В смысле?

– Это моё призвание.

– Какое именно?

– Рулить, конечно же.

В конце странной полемики я внезапно вспомнил про даму сердца, честь которой я так отчаянно пытался отстоять.

– Алла…, – позвал я стюардессу.

Она не ответила.

Я бросил взгляд в сторону распахнутой двери. В проёме никто не виднелся.

– Поздно, – одернул меня словом пожилой мужчина, который таинственным образом перевоплотился в старшего пилота.

Теперь на нем была одета фуражка с кокардой. Во рту дымилась новая сигара.

– Что вы имеете ввиду?

– Фокус не удался.

– Какой ещё фокус?

– Не стоит прыгать из самолета, если пролетаешь над Бетлицей. Гиблое это место. Ещё бабка наглая сказала.

– Какая бабка?

– Кажись, моя жена… Не помню. Старый я стал…

Дедушка сорвал с себя фуражку и бросил мне на колени. Сам же стал почесывать затылок и рассуждать:

– Значит, решил слетать в Перу?

Это он меня спрашивал.

– Да, – ответил я.

– Дурацкая затея.

Если честно, мне и самому стало так казаться. Простое путешествие постепенно перерастало в самый настоящий сумасшедший дом.

– Но ты не переживай. В следующем году будем на месте, – пообещал дедушка.

Не переживать было сложно. Вся моя прежняя жизнь была одним сплошным переживанием. Помнится, я вздрагивал даже от звонка телефона, предполагая:

«Как бы чего не вышло…».

Идеальный человек в футляре, а значит и самый лучший объект для сторонних манипуляций. Естественно, я напрямую этого факта не осознавал. Мне казалось, что я рулю своей жизнью. Но на самом деле ей распоряжались все кому не попадя. Начальник угрозами и запугиванием требовал выполнения плана, от которого зависела его, а не моя премия. Моя мать тянула из меня деньги, рассматривая меня как свой долгосрочный вклад. Моя бывшая мечтала реализовать свои детские конфликты через меня. И ещё многие… Даже продавщица в магазине, которая сунула мне фальшивую тысячную банкноту. Ведь я потом целую ночь бегал по разным торговым точкам, пытаясь передарить кому-то другому это достояние республики.

– Дать порулить?

– Что?

Опомнившись, я увидел как дедушка держит штурвал одним лишь мизинцем.

– Желаешь?

– Нет, спасибо.

Я отказался. Хотя мог бы стать смелым и решительным.