Девочка, которая лгала

– Расскажите, как Марина Эдуардовна перенесла оглашение завещания, – юрист перевел разговор на другую тему.

– А, вполне предсказуемо. Послушайте, вы не думаете, что она возьмет и натворит каких-нибудь глупостей? Мне кажется, у нее на уме какая-то гадость.

Я покосилась на Лу, но девочка не слушала.

– Не волнуйтесь, Евгения, у меня все под контролем, – усмехнулся адвокат. – Что бы там ни придумала эта женщина, у меня предусмотрен ответ на каждый ее предполагаемый ход.

– Тогда до встречи.

Я попрощалась и прервала связь.

Сташевич вел себя странно.

Может быть, адвокат просто стареет? Становится сентиментальным, начинает беспокоиться о вещах, которые раньше считал само собой разумеющимися? Еще год назад, когда мы работали вместе по делу Серебряка, юрист был жестким и сентиментальностью не страдал.

Девочка, пыхтя, тащила меня вперед.

– Эй, Лу, куда мы идем? – Я потянула малышку за руку. Та остановилась, глядя в землю. – По-моему, пора возвращаться. Как насчет мультиков? Пойдем, а то замерзнешь. Вон, у тебя уже нос посинел и сейчас отвалится.

Девочка уставилась на меня круглыми глазами, сдернула варежку и поспешно потрогала нос. С облегчением рассмеялась и сказала:

– Ты врешь! Врать нехорошо. Кто говорит неправду, будет как Пиноккио. У него нос вырос.

Теперь уже я схватилась за нос.

Малышка покатилась со смеху.

Я подумала, что, когда Луиза смеется, то выглядит вполне симпатичной. Надо почаще веселить девочку.

Но Лу тут же сделалась серьезной, потянула меня за руку и, когда я наклонилась, вполголоса проговорила:

– Пойдем, я покажу, где убили папу.

Я внимательно посмотрела на дошкольницу.

Может быть, девочка сочиняет? Или это такая игра – странная и очень неприятная?

– Откуда ты знаешь, где это случилось? – спросила я, старательно обходя главный вопрос: откуда вообще ребенку известно, что отца убили? Неужели кто-то рассказал малышке об этом?

– Я видела, – еле слышно проговорила девочка.

Так, приехали.

– Ты видела, как кто-то стрелял в твоего папу? – также тихо спросила я.

Вообще-то надо бы проводить допрос ребенка в присутствии психолога, но ведь нельзя упустить такой случай…

– Его ведьма убила, – прошелестела девочка.

Ну вот, а я ведь на минуту даже поверила…

– Ведьмы бывают только в сказках, – резче, чем следовало, сказала я. – А в жизни их не бывает.

Луиза тут же втянула голову в плечи и засопела, точно ежик.

– Нет, ведьма бывает, – упрямо повторила малышка. – Она ударила папу бутылкой.

Что за бред? Где ребенок мог видеть что-то подобное?! Ну, конечно, в телевизоре, который целыми днями смотрит ее мамочка. Там и не такое можно увидеть…

– Вот там, за деревьями, – показала маленькой варежкой Лу. – Это было там.

«Нет, это же надо! Врет как дышит. Права была Марина».

– Ладно, пойдем посмотрим, – сказала я.

В этот момент за кустами что-то хрустнуло.

Я замерла.

В эту секунду я вспомнила, о чем меня предупреждал Сташевич. А еще я осознала, что нахожусь в незнакомом лесу с шестилетней наследницей лазаревских миллионов. И если кто-то ждал случая убрать с пути препятствие, то лучшего момента ему не отыскать.

– Стой тихо, – прошептала я, расстегивая куртку и медленно доставая пистолет.

Лу уставилась на оружие расширенными зрачками.

Малышка явно имела представление, что за штуку я держу в руке.

– Там медведь, да? – испуганно спросила Лу. – Он пришел меня съесть?

– Глупостей не говори, – бросила я, поводя стволом.

Ну, выйди же, покажись хоть на секунду! Я тебе коленную чашечку отстрелю, и все наши проблемы останутся в прошлом.

В «Сигме» я специально тренировалась в стрельбе по движущейся мишени, особенно мне нравилось попадать в едущие автомобили.

Но никто не вышел из-за деревьев. Может быть, это и вправду был какой-то зверь? Не медведь, конечно – ну, откуда тут медведи? Но, к примеру, встретить здесь лису вполне реально…

Я выждала еще пару минут, но все было тихо.

– Знаешь, пойдем-ка домой, – сказала я, убирая оружие.

Лу послушно зашагала рядом.

– Не понимаю, чего ты так боишься медведей, – бормотала я на ходу, чтобы отвлечь малышку от пережитого страха. – Они милые, в цирке ездят на велосипедах. Ты была в цирке?

– Папочка сказал, если я буду плохо себя вести, придет медведь и меня съест, – Лу упрямо сжала маленький рот.

– Папочка пошутил, – сквозь зубы процедила я.

Вдруг девочка замерла на месте.

– Что такое?

Рот малышки приоткрылся, дрожащая рука указала куда-то за кусты.

– Зомби! – пронзительно завизжала Луиза. – Там зомби!

Я не успела среагировать, не успела разглядеть, кто стоял за кустами. Не успела достать оружие. Вообще ничего не успела. Только подхватить падающую девочку. Ни выстрела, ни крика, ничего.

Малышка забилась в моих руках и потеряла сознание.

Глава 3

Учитывая, что ребенок, даже маленький, весит, как пушечное ядро, я добралась до дома в рекордное время.

Всю дорогу я бежала, пристроив девочку на плечо.

Глаза заливал пот, а сердце норовило разорвать грудную клетку.

Я держу себя в хорошей форме, но кроссов с полной выкладкой не бегала уже давно. Но хуже всего была паника.

Меня трудно застать врасплох – бурная молодость и специфические навыки, вбитые в меня в «Сигме», позволяют мне справиться с любой ситуацией. Но дети… маленькие дети в моем обучении не предусмотрены.

Страх за жизнь малышки гнал меня вперед, заставляя ускорять бег, хотя разумнее было бы позвонить и вызвать машину. Но эта простая мысль пришла мне в голову, когда я уже подходила к воротам. Охранник в стеклянном «стакане» вытаращил на меня глаза.

– Случилось что? – высунувшись из двери, крикнул парень в камуфляже. – Может, «Скорую»?

– Не надо, я сама, – прохрипела я.

Через пять минут я уже стучала в дверь особняка Лазаревых, стучала ногой, потому что руки у меня были заняты.

Открыла мне Катюха.

Увидев безжизненное тело девочки, домоправительница открыла рот, собираясь завизжать.

– Заткнись, – бросила я, отстраняя девушку и протискиваясь в тепло дома. – Где Марина?

– Так это… они как уехали, так до сих пор не приехали, – растерянно проговорила Катерина. – Щас я ее наберу…

И домоправительница полезла за телефоном.

– Ладно, звони, – устало сказала я.

Разговаривать с Мариной у меня не было ни малейшего желания.

К тому же мне нужно было сделать куда более важный звонок.

Кое-как поднявшись по лестнице, я ногой толкнула розовую дверь в комнату Лу, осторожно опустила девочку на кровать и дрожащими руками расстегнула на малышке комбинезон. И кто их только делает, эти детские одежки, все такое маленькое и непривычное…

Один слой одежды, другой – такое чувство, что я очищаю луковицу, а не ребенка раздеваю…

Я тронула артерию на шее, потом взяла маленькую руку и посчитала пульс. Сердечко частило, кожа девочки была багровой и липкой на ощупь. Ничего не понимаю…

Что с ней такое? Девочка увидела за деревьями нечто, что очень ее напугало. Что она сказала перед тем, как потерять сознание? «Зомби»?

Допустим, обморок вызван страхом, пережитым потрясением. Но повышенная температура здесь при чем?

Я умею оказывать первую помощь, правда, куда больше разбираюсь в огнестрельных ранениях и травмах, а о детских болезнях не знаю абсолютно ничего.

Зато я знаю человека, который знает.

Я схватила телефон и набрала знакомый номер.

– Евгения! Сколько лет, сколько зим! – послышался мужской голос.

– Юра, мне срочно нужна твоя помощь, – заорала я, глядя на безжизненное тельце на постели.

– Ты ранена? – Голос утратил приятную игривость и стал жестким и ровным.

Юрий Агеев много лет отработал на «Скорой», и напугать его невозможно.

– Со мной все в порядке, помощь нужна ребенку! Девочка шести лет, вдруг упала и потеряла сознание.