Последняя надежда

С тех пор я не позволял себе язвить, дерзить и разговаривать с окружающими свысока. Более того, мне приходилось защищать команду от бесконечных нападок Тора, поддерживать и подбадривать всех, успокаивать рыдающую Кайсу, которая не могла свыкнуться с изменениями, произошедшими в характере громовержца, и больше всех страдала по этому поводу.

— Не плачь. Всё будет хорошо. Мы обязательно выясним, что случилось с Тором, и он вновь будет прежним, — говорил я Кайсе, чувствуя, что сам еле сдерживаю слёзы.

Самым сложным было не злиться на Тора, не орать на него в ответ, а относиться к нему с сочувствием, понимая, что с ним случилась какая-то беда. Злость на брата кипела у меня в душе, но я не давал ей выхода, зная, что для команды так будет лучше. По ночам я не мог спать, во мне разгорался внутренний конфликт: «Не могу больше так! Хочу, как раньше, смеяться над другими, командовать ими и думать только о себе!»

«Ты уже не трикстер, Локи», — пытался внушить я себе. — «Всё, больше нельзя. От тебя зависит судьба команды!»

***

— Локи, проснись! — в очередную такую ночь кто-то потряс меня за плечо.

По голосу я узнал брата. Я хотел было зло огрызнуться, накричать на него, чтобы он оставил меня в покое, но сдержался и спросил тихо:

— Что тебе нужно?

— Я хотел поговорить.

«А я хотел поспать!» — вертелся на языке ответ, но вслух я сказал:

— И о чём же?

— Я не знаю, что со мной происходит, Локи! — голос брата дрожал. — Я, правда, не знаю, что заставляет меня делать всё это, даже как будто это не я, а…не знаю, не знаю! — внезапно Тор расплакался на моих глазах, и в моём сердце шевельнулось нечто вроде искренней жалости к нему.

— Понимаешь, на меня находит, а потом отпускает, и тогда я сам в ужасе от того, что наговорил, — сквозь слезы продолжал брат, я с трудом узнавал его. — Пожалуйста, не злись на меня, помоги мне, мне больше не к кому обратиться, не к кому!

— Да чем же я тебе помогу? — растерянно пробормотал я, глядя на тёмный силуэт Тора. — Ты знаешь, со мной тоже было подобное, когда демонические силы захватили власть надо мной. Может, и с тобой что-то вроде этого?

— Я не знаю, — покачал головой Тор.

— Ладно, — я положил руку на плечо брату. — Давай так: когда ты впервые почувствовал, что с тобой творится что-то неладное?

— Ясное дело, когда. Когда узнал, что Джейн смертельно больна.

— Как, твоя смертная, ой, то есть, любимая, заболела?

— Да. И медицина ничем не может ей помочь. Но тогда это было скорее отчаянье и безнадежность, а эти приступы начались уже после того, как я побывал в Асгарде.

— То есть ты прилетел на Зару не прямиком из Мидгарда, а побывал перед этим в Асгарде? — уточнил я.

— Да, — кивнул Тор.

— А зачем ты полетел в Асгард?

— Я хотел поговорить с отцом, в надежде, что он знает, как спасти Джейн. Но Один почему-то страшно разгневался на меня, сказал, что я должен позабыть об этой смертной: всё равно ведь умрет лет через семьдесят. И еще он кричал, что убьёт тебя, едва ты ему попадешься. Он не простил тебе разрушенный дворец. И Фриггу он хочет убить. В общем, он был слегка не в себе. Я побродил немного по руинам и полетел на Зару, уповая на то, что мне поможет Фригга. Вот и всё.

— Странно. В твоей истории нет ничего, что могло бы привести к таким последствиям. Ну что я могу тебе сказать? Держись, Тор. Борись с тем, что сидит внутри тебя и заставляет делать всё это. Я как никто тебя понимаю, поверь. У меня тоже бывают приступы злости, агрессии, обиды, не имеющие никакого отношения к демоническим силам. Ну, ты знаешь, со мной происходит такое временами.

«Происходило», — мысленно добавил я. — «Теперь больше не будет. Я не могу позволить себе этого, когда Тор в таком состоянии. Страшно даже представить, что будет с командой, если я не выдержу и сорвусь».

— Ты сильный, Тор, ты справишься, — сказал я брату, не зная, как еще можно его поддержать.

— Ты говоришь, прямо как Фригга, — мрачно усмехнулся тот. — Мне страшно, Локи, я боюсь сам себя. Я не знаю, как далеко могу зайти, если меня вновь накроет…

— Держись. Как только мы вернемся на Зару, пойдем к Фригге или, на крайний случай, к Леоноре. Они, я думаю, смогут выяснить, что с тобой случилось, и помочь тебе.

— Спасибо, брат. Я, если честно, даже не ожидал от тебя такого. И еще, прости за то, что я наговорю завтра, послезавтра, и так до тех пор, пока не избавлюсь от этого.

— Я понимаю, что ты не нарочно, — ответил я и вновь улегся на пол, поближе к огню, чтоб не мерзнуть.

Тор лег рядом. Я почти до рассвета не мог уснуть, обдумывая слова брата: «Мне больше не к кому обратиться!», «Помоги мне!». Неужели и он почувствовал, что вся ответственность легла на мои плечи?

====== Селена ======

А под утро опять началось:

— Почему огонь погас?! Ты, Локи, бог Огня или кто?! А ты, Лаувея, куда смотрела?! Вы вообще хоть немного соображаете?! У меня ощущение, что вокруг меня безмозглое стадо баранов! — нетрудно догадаться, кому принадлежали эти возмущенные реплики.

Словно и не было ночью откровенного разговора с братом. С трудом верилось, что всего несколько часов назад он со слезами на глазах молил меня о помощи. А ведь и со мной бывало подобное… Но я и вообразить не мог, что со стороны это выглядит так странно.

В голове возникли сотни остроумных и язвительных ответов Тору, но я, разумеется, молчал: нельзя было разжигать ссору.

В помещение зашла уставшая и замерзшая Дана: она только что возвратилась со своего дежурства.

— Опять мне четыре часа бессмысленно торчать на улице! — недовольно поморщился Тор. — Это каким надо быть идиотом, чтобы придумать такой бред?!

Я закрыл глаза и прислонился к каменной стене. «Это не мой брат говорит! Это нечто внутри него говорит его устами!» — твердил я себе, чтобы побороть зародившуюся в душе злость и обиду на Тора. — «Мой брат страдает, ему нужна помощь!»

Когда я немного успокоился и открыл глаза, Тора в помещении уже не было: всё-таки ушел дежурить. Последнее время те часы, что выпадали на его дежурство, становились для меня настоящим праздником, да и для всей команды тоже. Но если мои друзья думали лишь о том, чтобы Тор не орал на них и ни в коем случае никого не избил, то меня беспокоила и судьба брата. Я чувствовал, что должен ему помочь, но не знал, как.

Тем временем остальные стали понемногу оживать: при Торе они боялись и шелохнуться, а о том, чтобы сказать что-то во время его присутствия, у них и мысли не возникало.

— Да, представляю, на сколько позиций грохнулся мой рейтинг! — подала голос Лаувея, которая сидела в углу, скрестив ноги. — Я уже четвертый день ничего не пишу в своём блоге. Кошмар. А впрочем, знаете, я даже рада. Виртуальный мир слишком однообразный, но он действует, как наркотик, затягивая в себя, а сейчас я словно вырвалась, обрела свободу. На самом деле, окружающий мир куда интереснее. Я только теперь поняла, что слишком сильно увлеклась погоней за рейтингом и популярностью.

Сэм хотел что-то ответить, даже открыл рот, но тут произошло нечто такое, что заставило всех нас замереть и вытаращить от удивления глаза. В помещение робко зашла маленькая девочка.

Первой моей мыслью было, что это ребёнок кого-то из местных жителей, но я почти сразу осознал, насколько она нелепа. Одета малышка была довольно современно, за плечами у неё виднелся розовый рюкзачок, который определенно произвели не на этой планете. К тому же, лицо девочки мне показалось странно знакомым. Неужели я мог её видеть где-то раньше?

У девочки была смуглая кожа, большие и очень выразительные карие глаза, прямые чёрные волосы, достающие до лопаток. И внезапно я вспомнил: Селена, приёмная дочь Леоноры! И как я мог её забыть? Ещё месяца не прошло с тех пор, как я видел её в последний раз. Хотя, у меня всегда была плохая память на детей, так что удивляться, в общем-то, нечему.

— Как ты сюда попала?! — спросил я у Селены почти в унисон с Даной и Кайсой.