Страница 36 из 202
— А что будет с делом Хэруми? — спросила Май испуганным голосом. — Ты же не закроешь на это глаза? — привстала она на ладонях от возмущения, ведь Сибуя начал собирать кое-какие материалы, а это могло значить только то, что он планирует покончить со всем этой ночью.
— За госпожой Харой приехало такси, — сообщила Мичи, появившись в гостиной.
— Матсузаки, ты закончила с амулетами? — поторапливал её Нару.
— Сейчас, сейчас… — выводила она канзи на белых бумажках.
— Нару, ты мне не ответил, — направилась в его сторону Май, обходя все преграды Монаха.
— Что ты ещё хочешь услышать? — задержался Сибуя, хотя собирался проводить Масако. — Ты просила подумать о людях, которые живут в этом отеле. Я думаю о них. Духи, которые могут проявить в будущем агрессию будут сегодня же отправлены в иной мир.
— Ты же видел её! — вцепилась она в пиджак Сибуи, оттолкнув при этом к стене. Окружающие разнимать их не стали, а сам Нару чего-то ждал и смотрел. Май трясло. Трясло от переполняющего её гнева. — Ты видел глаза Хэруми, видел её красно-синее лицо и этот открытый рот… Я ещё долго буду засыпать и вспоминать её окрашенное страхом и болью лицо. Ты не можешь оставить этого призрака гуляющим по округе! — повисла она на собственных руках, натягивая чёрную одежду своего босса так, что та почти что трещала.
— Я тебе уже говорил, что во время войны бывало всякое, — спокойно заговорил он, останавливая жестом Хосё. Он хотел помочь, но Май бы не успокоилась без ответов. — У кого-то умер муж, у кого-то ребёнок, многих девушек насиловали и оставляли умирать в лесу, а другие, не выдержав горя или позора, убивали себя сами. Душа человека, который умер не своей смертью, не может успокоиться, она ищет новую жертву. Таков закон цикличности.
— Но ведь есть вероятность того, что она в том доме? — подняла Май свои глаза, и Нару увидел, что даже они ещё не восстановились. Глазные яблоки были немного красными. Сосуды, которые тем утром полопались из-за удушья, сейчас вновь покраснели. Обида и боль разочарования давили на Май.
— Нет, тот призрак находит своих жертв наобум. Это можно вывести из того, что она пыталась завлечь отца Наоки, потом повлияла на смерть Хэруми, а затем добралась и до тебя. Вас ничто не связывает. Половозрастной признак, по которому я связывал ваши дела, отпал, когда Наоки пояснил некоторые детали. На самом деле вы сами приманили этого призрака. У отца Наоки было горе в семье. Похороны вызывают много негативных эмоций. У Хэруми были проблемы с отцом и что-то с молодым человеком, ты же сказала, что находилась в депрессии. Упадническое и депрессивное состояние и стало вашим камнем преткновения. Такие призраки вызывают у человека внезапное желание покончить жизнь самоубийством. Это своего рода помутнение. Как правило, эти призраки сильные из-за жажды мести. Ты же знаешь, что существует лишь два способа борьбы с ними — изгнание и уничтожение. Поскольку она мстит, то я не смогу удовлетворить её желания, найти её кости и захоронить, тоже не выйдет. Остаётся лишь уничтожение. Чтобы это сделать её необходимо выманить. А охотиться она будет за тобой. Пока не исполнит того, чего желает.
— И это твои причины? Ты поэтому хочешь, чтобы я уехала? — посмотрела Май отчаянно, на что Сибуя не смог оттолкнуть.
— Да, я не стану использовать тебя как приманку. Это слишком рискованно, — признался он ровно и совершенно спокойно. — Матсузаки сделает вам амулеты, а Хара проследит, чтобы призрак не последовал за вами.
— Но вы же рискуете, — уткнулась она лбом в грудь Сибуи, подумав о последствиях уже потом. — Позволь мне остаться, Нару… Я не такая бесполезная, как ты думаешь. Мои сны никуда не делись, хотя и стали более обрывистыми. Только благодаря им я смогла найти выход из леса. Да, я не сообразила с этой стеной инби, но если бы я за неё не спряталась, то уже не увидела бы никого из вас. — Пожалуйста, Нару, я глаз не сомкну, если буду знать, что ты, Лин, Монах и Джон остались здесь одни, — сказала она правду и, не желая сдаваться, сделала шаг к нему навстречу, сцепив свои пальцы у него за спиной.
Сибуя принял её объятия молчаливо, глядя на её каштановые волосы на макушке с задумчивостью и вполне объяснимой жалостью.
— Нару, да сдайся ты ей, — посоветовал ему Такигава, посиживая на красной подушке вразвалку. Он упирался руками в татами, за таким низким столом затекали ноги, а тут на глазах разворачивалась ещё самая настоящая любовная драма. — Если отправишь домой насильно, то она же на автобусе сюда приедет, только хуже будет.
— Матсузаки, — перевёл он взор на жрицу храма синто, немного подумав, — сделай всем защитные амулеты. Отныне никто никуда не ходит по одному, — посмотрел Сибуя на окружающих и неожиданно для Май положил свою руку к ней на голову. Под её тяжестью она уткнулась в его чёрную рубашку сильнее, наконец, почувствовав запах его тела, как этот же горьковато-ледяной запах и заставил очнуться.
Серьёзно? Я обнимаюсь с Нару на глазах у всех? И даже Масако помалкивает?! — очнулась она, начиная с ноги на ногу мяться.
— Лин, я попрошу тебя присмотреть за Май, — сказал Сибуя немного мягче, чем обычно, возможно, дело было из-за того, что он просил, а не приказывал. — Рядом с нами ей ничего не угрожает, но я не могу присматривать за ней постоянно, я ещё планирую задержаться в этом месте. Остальные будут заниматься изгнанием.
— Хорошо, я всё понял, — кивнул Кодзё.
— Май, можешь оставаться, но только при условии того, что ты что-то сделаешь со своим стрессом. Если ничего не сделать с твоим настроением, то возникнут проблемы, — предупредил он.
— Как будто я одна в этом виновата, ты же сам мне его испортил, — решила Танияма напасть, чтобы была причина вырваться и гордо уйти.
— Я?.. — удивился Нару, что называется, натурально, и Май пронзил непонимающий её мыслей взгляд самовлюблённого нарцисса.
И он это серьёзно?! — получила она удар никуда иначе, как в сердце. — Я ему в любви призналась, а он уже и забыл?! — хлопала она глазами, как поняла. — Стоп! Это же Нару, ему вообще не знакомы человеческие чувства, чего я от него хотела?!..
— Мне пора, — поднялась с колен Масако. — Спасибо, что пригласили. Буду рада посетить ваш рёкан уже как гостья, — поклонилась она хозяину.
— Да что вы… — замотал тот руками в смущении.
— Нару, позвони, как освободишься, — улыбнулась она Сибуи. — Мне забронировали два билета в театр Кабуки-дза. В августе там много премьер. Сходим вместе?
Ну это уже верх наглости! — запыхтела Май про себя. — Откажи ей! Ты сейчас только что со мной на глазах у всех обнимался, откажи! — требовала её бескомпромиссная натура.
— Хорошо, — согласился Сибуя даже не думая, в который раз разочаровав этим Май.
Ты издеваешься?! Но почему?.. Боже, да что она о тебе такого узнала? — застонала Май про себя.
— Тогда до скорого, — поклонилась она всем, оставив их на этом.
— Готово! — ударила Матсузаки по столу кулаком, замучившись только оттого, что ей все мешали своей болтовнёй.
— Хорошо, раздайте их служащим и хозяевам рёкана. А мы будем готовиться к изгнанию. Нао, — обратился он к блондину, — я бы хотел посмотреть на вашего домашнего питомца. Мы зафиксировали его на камере. Эта ночь, скорее всего, будет длинной и бессонной.
Продолжение следует…
*Оума-га доки - Время встречи с демоном. Призраки наиболее активны в сумерки, поэтому время после заката принято называть оума-га доки.
*Дзабутон — японская плоская подушка для сидения. Дзабутон обычно используется для сидения на полу, но его также используют, когда сидят на стуле.
*Юрей – это привидения - невидимые духи умерших людей. В Японии водятся призраки двух видов: юрэй и онрё. Юрэй — классические привидения, которые почти не отличаются от бестелесной нежити, населяющей замки Европы. Как правило, это тени людей, погибших при трагических обстоятельствах. Встретить их можно в старых или заброшенных домах, на кладбищах, в тёмных переулках, на берегах прудов, скрывающих тела утопленников. Внешне юрэй выглядят как светящиеся в темноте фигуры без ног, но с длинными, гибкими, как змеи, руками. Другое дело — онрё, «мстительные призраки». Это бесплотные мононоке, появляющиеся, когда тело уже мертво, а ненависти ещё много. Онрё знают, что для них всё кончено, но обуревающие их эмоции не дают им смириться со смертью. В синто онрё (вернувшегося ради мести) делятся на: сирё (вернувшегося попрощаться), горё (темного духа) и икирё (душу живого человека, покинувшую тело).