Страница 19 из 202
— И твои волосы… — подошла она чуть ближе, разнося за собой запах жасмина. — Руки… ногти… Они никогда не знали должного ухода. С такими руками я приняла тебя за прислугу, кроме того, я уже второй год приезжаю в эту школу и прекрасно знаю, что в это время года постояльцев нет. Это делается как раз для того, чтобы такие неуклюжие и любопытные гости не тревожили и не отвлекали нас от занятий. Мы для вас не бесплатные и даже не низкосортные клоуны в цирке, здесь преподают искусство, традиции и семейные ценности… Думаю, ты понимаешь, что от тебя требуется, — она позволила себе лёгкую усмешку и перевела взгляд на северо-восток. — Тебе туда и не смей больше показываться здесь, иначе я этого так не оставлю…
Вот же язва попалась! — проглотила Май её слова, хотя и испытывала сильную обиду за такой тон и неуместные вещи, о существовании которых она и без того знала.
— Норико! — послышался и другой голос. — Ты чего снова шумишь? Я же уже сказала, что это я воду пролила после того, как Мичи прибралась. Я уже извинилась перед тобой…
— Хэруми… — узнала Май рыжеволосую девушку, которая напугала её в медкабинете.
— Май? — удивилась она. — Ты почему здесь? Неужели меня пришла проведать? — обрадовалась она, но её соседка таких чувств совсем не разделила.
— Что это за фамильярное отношение?! — низко сказала она и невольно сморщилась. — Обращайся ко мне так, как полагается согласно этикету…
— Хорошо, Кобаяси, — она назвала её по фамилии и прекратила улыбаться. — Если тебе так легче, то я не имею ничего против.
— Дело не в лёгкости, а правильности.
Что между ними происходит? — Май внимательно посмотрела и заметила то ли неприязнь, то ли соперничество.
— Как пожелаешь, тебе виднее… — вновь согласилась Хэруми, не желая спорить из-за такой мелочи.
— Вот только не старайся показаться такой правильной! — вздохнула Норико и смахнула прядь своих чёрных волос с лица. На улице взволновался ветер, и причёски девушек вовсе растрепались. — Я прекрасно знаю, что ты хотела сделать прошлой ночью. Будь я на месте Хаяси-сана, то гнала бы тебя из дома как можно дальше и быстрее.
— Но ты не на его месте, — плавно подошла ещё одна девушка, и Норико презренно отвернула голову. Новая особа выглядела немного старше, но в целом походила на ту же Норико — немного ниже ростом, стройная, бледная, темноволосая и красивая. А ещё одежда, Май заметила, что кимоно девушек одинаковые, но, по всей видимости, дорогие, так как им в рёкане дали лишь юкаты, а здесь девушки обернулись в шёлковые кимоно, хотя и не самой дорогой и яркой палитры, скорее это была своего рода ступень, где ученица однажды станет достойной хранительницей искусства и внутренней гармонии.
— Спасибо, Михо, — тихо сказала Хэруми в благодарность, придержав себя за шею. Слова Норико задели её, причём как душевно, так и физически.
— Я ничего не сделала, только сказала правду, — спокойно сказала она и посмотрела на крутящуюся на одном месте Май. — Меня зовут Михо Вада, рада познакомиться с гостьей Наоки-сана, — обратилась она к ней.
А эта вежливая, хотя и малость напыщенная… — вздохнула Танияма, но поняла, что расслабляться не стоит. — И в каком это смысле «гостьей»? — напугалась Май странной формулировки, но не успела ничего сделать, так как услышала суетливые голоса остальных девушек. Оказалось, что в этом «домике» ещё девять не менее странных жительниц на двадцать шесть дней, где все были светлоликими, ухоженными, а ещё богатыми.
— Хэруми, — открыла сёдзи госпожа Окада, — Наоки-сан уже приходил, чтобы осмотреть тебя? — спросила гейша. — О, Май! Ты решила увидеть школу своими глазами?
— Не то чтобы… — вновь растерялась Танияма.
— Госпожа Окада, — выбежала из дома милая девушка с толстой косой, — Жина ногу потянула, думаю, стоит позвать Наоки-сана…
И эта милая… — удивилась Май, а ещё поняла, что у бедного студента медицинского университета работы здесь хоть отбавляй.
— Мы сейчас кого-нибудь отправим за ним… — опечалилась она.
— А зачем кого-то?! — ухмыльнулась Норико. — У нас же тут гостья…
Почему меня так раздражает это слово?.. — сморщилась Май, но незнакомая девушка, которая в скором времени приковыляла на улицу ничего ей не сделала. Наоборот, она показалась ей милейшим человеком из всей этой компании. На лицо округлая, волосы коротко остриженные и руки такие пухленькие, что Май невольно вспоминились свои годы в средней школе.
— Я с удовольствием помогу… — согласилась Май.
— Спасибо, ты очень вовремя появилась… — мило улыбнулась женщина, но тут пришла Мари, и на голову Май выпали новые испытания.
Мари даже не потребовалось что-то говорить, её округлившиеся тёмно-карие глаза и приоткрывшийся маленький рот уже говорили о том, что она гневается.
— Возможно, теперь нам объяснят, что это за такая гостья… — хитро прищурилась Норико, делая акцент на слове «гостья».
Да что же это за слово такое?! — чуть не закричала Май, когда увидела реакцию Мари. Та первым делом удивилась, разгневалась, а теперь не лучше Норико смотрела на Май с пренебрежением.
— Прошу вас не беспокоиться, — сказала она ровно. — Эта девушка и ещё двое постояльцев остановились в рёкане, чтобы уладить проблемы с Дзасики-боко. Они усмирят нашего домового духа и скоро всё наладится, но как я и просила, вы не должны забывать о правилах, — напомнила она о чём-то важном, ведь многие девушки отвели глаза в сторону и только Норико смотрела открыто, с вызовом в глазах и явным недовольством.
— Вот только не надо выдумывать! — сказала она с точностью каждое слово. — Никакого Дзасики-боко мы не видели. А если вы думаете, что мой отец будет за это доплачивать, то вы страшно ошибаетесь!
Доплачивать? — не скрыла Май удивления. — Доплачивать за то, что их по ночам обливают холодной водой и пропадают вещи? Я снова что-то не понимаю, надеюсь, Монах мне всё объяснит… — подумала она, а потом вновь увидела маленькую девочку. Она стояла за деревьями, с той стороны, откуда она пришла, и крутила в ручках розовый мяч. Май хотела спросить о ребёнке, но не стала. Мари объясняла всем, что никто с них денег больше не попросит, поэтому вмешиваться в столь деликатный вопрос не стала.
Танияма пошла туда, где стояла девочка. Она прошла по тропинке и свернула в сторону деревьев. Девочка, завидев Май, пошла. Она неторопливо выводила её из сада, временами проверяя, идёт ли Май за ней. И она шла… Она хотела крикнуть ей, но связки не слушались, словно она онемела. Наконец, та остановилась возле пруда и, посмотрев на Май, бросила мячик в воду. Его отогнало ветром на середину искусственной запруды, и всё замерло.
И что теперь? — остановилась и Май, как девочка ткнула пальцем в сторону мячика. — Ты хочешь, чтобы я достала его? — переглянулась она с ребёнком. — Но ты же сама и бросила его туда… Или это такая игра? — подумала Танияма, и девочка кивнула. — Хорошо, я найду какую-нибудь палку и вытащу мяч… — решала Май, но ребёнок в ответ нахмурился и, отвернувшись от неё, побежал. — Подожди! Я не хотела тебя обидеть! — протянула она руку и скорее посмотрела на покачивающийся на водной глади мяч. — Чувствую себя червяком на крючке… — затаила дыхание она и зашла в воду. Дно оказалось каменистым. Его заложили крупной галькой и ноги немного скользили, но сам пруд был неглубоким, скорее его сделали для любования карпами и лилиями. Она дошла до середины, намочила юкату по самую грудь и, наконец, заполучила этот небольшой, напоминающий крупное яблоко мяч.
— Май! — вдруг услышала она голос Такигавы. — Ты для чего в пруд залезла?
— Девочка… Она уронила мячик… — ответила она, но, оглянувшись, никакого ребёнка не было и в помине, как и мячика. В руке она держала красное яблоко. На другой стороне пруда яблоня наливалась сочными плодами и один, как-то попал в воду.
— Вылезай! — сказала Хосё и помог ей выбраться из воды. — Скорее иди переоденься. И здесь нет детей. Я бы об этом знал…
— Извини, возможно, я не очень хорошо себя чувствую… — покачала Май головой. — Ты не видел Нао? Его искали в школе. Там девушка ногу потянула…