Страница 171 из 202
Как же неприятно… — Май прикрыла нос рукой, вдобавок ко всему гневаясь. Она захлопнула раздвижные двери одной из комнат, и её тело подкинуло от волны дрожи. Заместо обоняния досталось зрению. Задвинутые ею фусума таили в себе неприятные начертания. Всего два ёкая. Один бледный с острыми кинжалами в руках, а другой болотно-зелёный и оба с жёлтыми глазами, разинутыми ртами, играющими толстыми животами и длинными шевелящимися в потоках воздуха волосами. Чем-то они напоминали свет и тьму. Ёкаи гнались друг за другом, норовясь непременно убить. Заострённые уши, рога и клыки, да и чёрные тучи, на которых они, словно на конях, рассекали своё небо — это не могло быть олицетворением мира и добра.
Кто же додумался нарисовать здесь такое?! — Май помотала головой, стараясь выбросить застывшие перед глазами начертания, остановившись возле узкой двери с серебряным павлином. Птица, почему-то на длинных золотых ногах, пушила хвост и размахивала королевскими (судя по убранству) крыльями. — Это здесь… — Танияма глубоко вздохнула, получив воздуха куда меньше, чем планировала. Оби затянули её тело крепко. — Нару, ребята, надеюсь, вы рядом…
Тяжёлое, очень тяжёлое кимоно склоняло Май к полу. Она долго терпела, выбирая путь не из лёгких. В главный зал можно было попасть, пройдя напрямик из комнаты в комнату, но Танияма сделала несколько крюков, словно она по-настоящему тайно возвращалась в свой дом.
В дзёдан-но-ма не горел свет. Вместо него, над татами волочился голубоватый туман. Пар… Май сделала передышку, и из её рта вырвался тёплый воздух. Он смешался с холодным, и появился он — первый признак присутствия в комнате духов.
Где же вы?.. — Танияма отыскивала друзей среди симметрично выставленных деревянных колонн, находя одни то и дело всплывающие образы живущих здесь душ. Их голубоватые прозрачные тела появлялись из ниоткуда и печально отводили взгляд. Они пришли не сражаться, их призвали посмотреть на расплату за ошибки, совершённые нынче другими.
В месте, где пол как на одну ступеньку приподнялся, Май разглядела спадающую с потолка полупрозрачную нишу. За ней стоял переговорный столик. Два места уже кто-то занимал, собрав возле себя ещё четыре спрятанные фигуры. Справа же, за стеной с круглым окном, стояла Матсузаки и тихонько читала норито.
— Исполняя этот ритуал, я взываю к богам. Я молю их сойти с небес в это безбожное место, чтобы очистить его и прекратить беспрестанные страдания. Пожалуйста, примите нашу мольбу ради мира и спокойствия. Сделаем же это место подобно высокой небесной равнине… — лились звуки молитвы, и множество полосок белой бумаги на жезле хараэгуси* создавали характерный для ритуала шелест. Зеркало, две свечи, рис, саке, две зелёные веточки божественного дерева сакаки*, вода и соль — её ритуальные инструменты.
— Май! — из-за ширмы вышел Монах и жестом подозвал её.
— Боже мой, вы целы! — Танияма перевела дыхание. Наконец, внутреннее давление, образовавшееся из-за беспокойства за друзей, отпустило.
— Возникли трудности? — следом вышли Нару с Лином.
— Нет, — она помотала головой, глядя на босса с благодарностью. Он принял её план, значит, хоть в чём-то соглашался с ней.
— Но сейчас становится жарко, — Хосё разглядел души, появляющиеся в главном зале с завидной скоростью. Внутри щекотало ощущение приближающегося боя.
— Как-то мрачно… — Нао на секунду выглянул и поспешил, как и Мари, присесть за стол. — Пойдёмте, нам зачитают основные пункты договора, и приступим к торгам.
— Ты хочешь сказать, это надолго? — Такигава повысил голос в искреннем удивлении.
— Мы обсудим каждый этап обучения, — объяснила Мари, тихонько стукнув бумагами по красно-коричневому столику. — Шесть пунктов: танцы, каллиграфия, искусство ведения беседы, чайные церемонии, макияж и составление икебан. Именно за это заплатил ваш директор.
— А ты не мог не швыряться деньгами?! — протараторил Монах, бросая на высокомерного Нарцисса корящий взгляд.
— В торгах есть какая-то схема? — Нару проигнорировал Такигаву и задал вопрос Мари.
А раньше об этом позаботиться нельзя было?! — разумные окружающие едва за голову не хватались, точнее — это Май и Хосё.
— По каждому пункту есть установленная нами цена, — заговорила Мари ровно. — Я оглашаю результаты Май и стоимость обучения. Вы же соглашаетесь либо нет. Если нет, то мы торгуемся. Когда соглашение достигнуто, то мы переходим к следующему пункту. Затем подведём итоги и подпишем бумаги.
— А побыстрее никак? — подвыл Хосё. В зале послышались шорохи, тихие постукивания — это сулило беду.
— Никак… — закрыла она глаза, не обращая внимания на звуки, словно в ушах у неё были беруши.
— Май, не отходи от Монаха, — Нару сказал перед тем, как занял своё место рядом с Лином за столом. Из наблюдателей остались Масако и Такигава.
— Соберитесь же здесь, боги! Приветствую тебя, Мариситэн, Богиня Света. Одари нас светом и защити нас в этом доме, — ритуал изгнания был завершён взмахами бумажного жезла, после чего Аяко присоединилась к коллегам. — Всё, теперь они не смогут подобраться к нам.
— Конечно, если твои ритуалы начали хоть чуть-чуть работать, — съязвил Хосё, пока им позволяло время.
Аяко не владела магией, как это, например, было свойственно Лину; не имела такой силы, как Такигава, ведь являлась всего лишь проводником между ками* и людьми. Она могла попросить у богов помощи, предоставить им своё тело в качестве временного хранилища, но, как это обычно и случалось, гарантий она дать не могла, всё зависело от воли и желания ками.
— Всё получилось! Я не такая бесполезная, как тебе кажется. Не надо в этом сомневаться, — она дала ответ на полном серьёзе.
— Хорошо, — кивнул ей Монах. — Май, ты долго ещё будешь там стоять? Иди к нам!
Танияма не сдвинулась с места, и это несмотря на то, что Нару велел держаться Такигавы. Она медлила из-за Масако. Та временами смотрела так, что делалось тошно. Ей не надо было и рта открывать — всё читалось на её каменном лице: она корила Май, обвиняла, как злую соперницу, негодуя из-за своего поражения.
— Иду, — ей пришлось смириться с болью Хары ввиду накаляющейся обстановки. Звуки усилились. Это свидетельствовало о довольно большом количестве духов в одном помещении.
— Лин, ты это почувствовал? — Нару отвлёк всех от дела, подавляя в себе не дюжий гнев.
— Да, что-то приближается… — Кодзё положил ладони на свои подогнутые колени, подавая ученику пример.
— Ладно, продолжайте, — Сибуя позволил Мари говорить, не прекращая прислушиваться к происходящему. Его подозрения оправдались. Стоило Май закончить жестикулировать и сдвинуться с места, как татами вспыхнули, скрыв Танияму за пламенной стеной.
— Май! — Хосё закричал и бросился на помощь, о чём, без всяких сомнений, пожалел. Его нижний белый халат-шата загорелся и, отпрыгнув, он забил руками в попытках его потушить.
Монах… Нару! — Танияма хотела кричать, отозваться на оклики друзей, но голос потерял всякую силу. Она застряла на кусочке татами, не объятом пламенем.
— Продолжайте без меня! — Нару оставил торги, спеша на помощь нуждающимся коллегам.
— Нару, Май там! — Аяко бросилась к нему, легко поддавшись панике. — Придумай скорее что-нибудь! — огонь поднимался почти до потолка, коптя так, что вскоре окружающие задохнулись бы.
— Начинайте проводить изгнание, должно сработать! — Сибуя принял озадаченный вид. Он разозлился.
— Нару, если они не отступятся, то это здание рухнет! — предупредил Такигава, зная, что бывает, если пытаться изгнать духа против его воли. Пример с вазой можно было и не озвучивать.
— Читайте, они отступятся… — он стоял недвижимый, чувствуя, что из-за Май выходит из себя легко-легко, стоило лишь кому-то причинить ей боль.
— РИН, БЁУ, ТОУ, СЯ, КАЙ, ДЗИН, РЭЦУ, ДЗАЙ, ДЗЭН! — закричала Аяко непонятно для чего. Напускать такие заклинания на огонь — абсурдно.
— РИН, БЁУ, ТОУ, СЯ, КАЙ, ДЗИН, РЭЦУ, ДЗЭН, ГЁУ! — присоединился Кодзё. Он услышал треск огня и бросил бумажную работу.