Страница 16 из 202
— Значит, повезло не тебе, Май, — укоризненно проговорила Аяко и присела за своё место. — Ещё жив, самоубийца?! — покосилась она на красного от смеха Монаха.
— А что мне станется?! — ухмыльнулся он.
— Действительно…
— Мари, прости меня, пожалуйста, я совсем ничего не помню! — всё извинялся Нао, а девушка, сидя с гордо поднятой головой молчала, позволяя себе лишь пить чай. Наоки проснулся в её комнате, причём на её футоне, правда, Мари там уже не было, но ему становилось не по себе, когда он пытался вспомнить хоть что-то вразумительное.
— Нао, да успокойся ты! — поддержал его Хосё. — Мичи сказала, что тебя оставили в комнате Мари, так как ты слишком тяжёлый, чтобы тебя таскать!
— Должно быть, вы напугались, Мари? — заговорила с ней Май, стараясь сохранить официальный тон, но при этом не обидеть хозяина.
— Страх — чувство естественное, но глупо бояться старшего брата, тем более что его образ жизни до сих пор остаётся для меня неизвестным… — гордо ответила она, не глядя на Май или Нао.
— Да я не пью… — постанывал тот.
— Да не пьёт он, не пьёт! — посмеялся Хосё. — Это мы вчера поспорили, вот и дали лишнего. Зато теперь ты, Нао, согласен же со мной, что люди — это не только одинаковый набор хромосом и алкоголь действует на всех по-разному, даже если твой противник меньше в весовой категории.
— Всё решает опыт! — сказала Аяко.
— А ты у нас здесь самая опытная! — продолжил глумиться Хосё. — Я думал, что ты меня утопишь!
— Не льсти себе, мне этого очень хотелось…
— Что ж, с тобой всё понятно, а какие успехи были у тебя, Май? — обратился он к Танияме.
— Должна всех разочаровать, но успехов не было…
— Если не считать подушки… — напомнила Аяко.
— Ты проснулась с подушкой на голове? — загорелся Монах.
— Да…
— Тогда проблем не будет! Он уже вступил с тобой в контакт! Дня через два-три проявит себя в полной мере!
Проявит… — посмотрела Май с опаской, и краем глаза увидела Мари, вот ей одной всё это чересчур не нравилось.
— Извините меня, — поднялась она. — Я позавтракаю в школе… — сообщила она и покинула своих гостей.
— А вот это было не очень вежливо… — сморщилась Аяко.
— Извините, думаю, это моя вина… — сказал Нао.
— Да ничего, — улыбнулась Май. — Её можно понять… Я бы тоже хотела сегодня побыть одна…
— Май? — посмотрел на неё Хосё несколько строго.
— Всё хорошо, — улыбнулась она. — Но мне надо подготовиться к ночи и подумать…
X
Днём Май много думала, почему Нару не появился, когда был ей действительно нужен. Она просидела в комнате с игрушками почти весь день. Вечером Аяко вытащила её в баню, так как Нао позволил, а там уже и футон постелили.
В комнате всё так же трещал камин, горела настольная лампа, но спать сегодня не хотелось и дело было не в страхе. Май привыкла к этим игрушкам, к зелёному дереву с плоскими табличками у круглого окна и одинокому красному мостику, который она могла отчётливо разглядеть даже в сумраке и тумане.
Смотреть в окно можно было сутками — вся прелесть рёкана именно в этой гармонии с природой, а Май всеми силами искала гармонии с духом, который начал шалить в самое неподходящее время года.
— Думаю, на сегодня достаточно… — вздохнула она и поднялась с колен. Она сидела у самого окна и внимательно смотрела вдаль, желая разглядеть домик, где девушки из богатых семей учились традиционному искусству у одной из хранительниц этих тайных сокровищ.
Май почти дошла до своего футона, как услышала странный шум за окном — это куст, он шуршал жёсткой листвой и шевелился, будто туда запрыгнули дерущиеся кошка с собакой. Танияма осторожно приблизилась к стеклу и прищурилась. Тени и свет из комнаты не позволяли разглядеть инцидент как следует, но вскоре куст перестал ходить ходуном и всё до гробовой тишины стихло.
Может быть, птица… — подумала Май, продолжая щуриться, приближая тем самым зрение к источнику её ночного беспокойства. — Кажется, я что-то вижу…
— Мяу! — заорала выпрыгнувшая оттуда кошка, едва не повиснув на стекле.
Май аж отпрыгнула и присела.
— Боже мой, Кокоро… — она часто задышала и схватилась за сердце. — Разве можно так пугать… — отходила Танияма от испуга, поглядывая на чёрно-белое животное, которое скреблось в её комнату. Она открыла окно и впустила кошку. Кокоро в лёгком беге добралась до футона и будучи влажной из-за опустившейся на траву росы, улеглась в ноги.
— А вы дружите с этим духом? — добродушно спросила Май и легла на своё место. Кошка намывалась, а потом глядя на камин зелёными глазами, тихо мурчала. Тогда Май показалось, что в камине, по охваченным огнём поленьям кто-то бродит, но это были такие мутно-белые тени, что она приняла их за сонную пелену, ведь когда у неё появилась компания, сон сам обрушился на её плечи, и Май услышала тоненькую песню сямисэна, что по её словам потом, доносилась из домика девиц-маяко.
XI
Суббота. Город Кембридж, Тринити-колледж
— Оливер Дэвис, значит, вы решили восстановиться… — говорил профессор лет сорока восьми. У мужчины были серые глаза, высокий лоб и тёмные волосы с частой сединой. Несмотря на свой стаж работы, он до сих пор не носил очки, но умственная работа выматывала, поэтому отвисшие щёки и припухлости под глазами говорили о постоянном умственном самосовершенствовании. — Приятная новость для кафедры философии религии и религиоведения.
— Я брал академический отпуск на два года, — спокойно сказал он. — Пришло время восстановиться…
— Да, но как вы заметили, прошло почти два года… Вам придётся пройти тесты и собеседование или же есть другой путь, думаю, для нашей кафедры это будет куда полезнее… Я слышал, что вы провели эти два года в Японии. Как насчёт маленькой исследовательской работы?
Нару находился в одном из своих лучших настроений, что называется — предлагайте всё что вписывается в здравый смысл, но не наглейте сильно, я занят куда сильнее, чем вам может показаться.
— Не смею возражать, если мне будет позволено немного задержаться, — сказал он. — Думаю, мне нужно время до октября.
— В принципе занятия у нас один раз в неделю, не считая семинаров… — подумал профессор вслух. — Если вы справитесь с реферативной работой на достойном уровне, то один месяц погоды не сделает.
— Что требуется?
— Я хочу, чтобы вы провели подробное исследование религиозных течений Японии, Китая и Англии. И мне нужны не вырезки из журналов, я хочу видеть интервью самой настоящей жрицы из синто храма, буддистского монаха и даосистского священника, разумеется, христианство с тремя течениями: католицизм, протестантизм и православие не исключаются из темы реферативной работы.
— Слишком расплывчато, — ответил тот строго. — Как насчёт подробного отчёта от мико, монаха и католического священника? Готов предложить к интервью ещё и снимки, причём их работы в действии.
— Торгуетесь, мистер Дэвис?.. — хитро улыбнулся ректор.
— Нет, всего лишь хочу конкретизировать цель с учётом моих возможностей и времени. К сожалению, я в Японии не на отдыхе…
— Да, мы все сочувствуем вашей потере… — опустил профессор глаза. — Вы с вашим братом были настоящими самородками на нашей кафедре. Жаль, что он поехал изучать синтоисткие учения один… — придержал тот паузу, Оливер культурно промолчал, ожидая решения. — Хорошо, думаю, такой вариант устроит всех. Когда вы отправляетесь в Японию?
— Через три дня… Сегодня я вернусь в Лондон, нужно побыть с семьёй…
— Правильно, человека определяет его семья. Я не буду вас задерживать, конечно, если у вас больше нет пожеланий либо вопросов…
— Нет, я удовлетворил свой интерес в полной мере, — сообщил он.
— В таком случае, я вас не задерживаю…
Нару покинул кабинет своего ректора и думал отправиться домой, но стоило ему включить сотовый телефон, как на него тут же позвонил Лин.