Страница 14 из 125
— По поводу его профессорского звания можешь вовсе не утруждаться. Мы с Монахом пришли к единому мнению — он личность видная, но в кругах узких. Тринити-колледж к таким кругам не относится, разве что преподаватели в курсе, — добавила она, чтобы уж точно развеять тревоги Май.
— Я тоже так думаю! — речь инициативная, но сломленная смущением, принадлежала Брауну. — Простите меня, я случайно услышал…
— Да ничего… — Май опустила глаза и потёрла кончиком носка землю. Она заметила, Джон бежал, видимо, Монах послал его следом за ними…
— На самом деле, Май, профессорская степень Оливера, немного отличается от той, к которой мы все привыкли, — он забрался в злосчастную горку и, переведя дух, тут же начал рассказывать то, что ему когда-то давно стало известно. — Его степень выдана не учебным заведением, а финансовой группой «Лонденберг». Это крупнейшая группа в Америке и Европе, занимающаяся изучением паранормального. Именно участие этой группы объясняется наличием у конторы такого дорогостоящего оборудования. Чтобы как-то выделить выдающихся исследователей, они придумали специальную степень. Отчасти она схожа с любой другой профессорской, то бишь Оливер вполне может преподавать в университете, где данная группа организовала специальный курс лекций.
— Теперь понятно как так получилось, что он, не окончив колледжа, получил научную степень. Стало быть, это не совсем то, о чём мы все думали… — Матсузаки спокойно высказалась на этот счёт, зная, что её успокоительное уже у неё в руке. — Май, ты-то в порядке?
Она, да и Джон обратили внимание, что меланхолия отошла на задний план, когда жулика Дэвиса разоблачили. Соображая лихорадочно, Май, словно одолеваемая навязчивой идеей, затряслась.
Не объяснили ему в детстве, что такое хорошо, а что такое плохо! Я тут терзаю себя, а он знай наслаждается… — Танияма удерживала себя в шаге от взрыва.
Боже, сохрани этого человека… — Браун принял правильное решение, за Нару не оставалось ничего иного как молиться.
— Да, что это я?! — на Май внезапно снизошло озарение. — Что происходит у вас с Монахом? Вы то ссоритесь, то миритесь… Вы встречаетесь? — она вспомнила как раз то, о чём спрашивала у Джона ещё в Японии, в офисе SPR, решившись задать этот вопрос прямо в глаза Аяко.
Несчастная жрица чуть сигарету не проглотила, сделав в панике долгую затяжку, от которой впоследствии её одолел кашель и слезливость.
— Ничего не происходит! Он действует мне на нервы! — то и дело кашляя, сказала она.
Да, ну и дела… — не могла не подумать Май. — Так-то это нормально. Аяко свободная мико, а он монах, покинувший горы; мы много проводим времени вместе, должно быть, вот так люди и влюбляются друг в друга… — по неизвестной причине, слова Матсузаки не очень убеждали, и оттого Танияма осталась при своём мнении.
— Май, посмотри, а это не один из тех студентов? — Аяко докурила, заметив, что в их сторону, сквозь полутьму, откуда-то быстрым шагом, идёт юноша с бумажным пакетом в обнимку.
— Да, вполне возможно… — Танияма прищурилась, вспомнив, что похожего парня в очках видела в приходе.
— Эй, подожди! — закричала Аяко, когда тот обошёл их компанию и прошмыгнул на дорожку, ведущую к церквушке.
— Его зовут Уилбер Барнз… — подсказал ей Браун, сделав это как можно тише.
— Ага, точно! — кивнула она коллеге. — Уилбер, стой!
— Простите, мне сейчас некогда… — уклонялся он от ответов, не выпуская бумажного свёртка из рук, кажется, он боялся, что его могут остановить. — Уже солнце село, а я хотел ещё немного усладить себя чтением. Нет ничего увлекательнее становления англиканства, для нас, тех, кто учится в Тринити-колледже в особенности. Генрих VIII положил начало нашему колледжу, и он же дал нам религию достойную Британии. Извините, пожалуйста, извините меня, я очень спешу…
— Вот же странный парень… — Аяко не пришло в голову догнать его и выпытать у него правду. Ведь куда-то же он ходил в такое время и что-то книжки не больно-то его интересовали.
— На самом деле его можно понять, — Джон здраво рассудил поступок сего юноши. — В Англии всего десять процентов жителей принадлежит к католической церкви, остальные, а это примерно миллион британцев, являются прихожанами Англиканской церкви.
— Англиканской? Это протестантизм?.. — Май любознательно слушала и задавала вопросы.
— Почти, но не совсем… Кто-то считает его одной из форм протестантизма, другие утверждают, что это самостоятельное течение в христианстве. Отличительной чертой англиканства является «Книга общих молитв», которая представляет собой собрание молитв, являющихся основой богослужения на протяжении веков. Генрих VIII воспользовался слабостью Рима и отлучился от церкви и влияния Ватикана, так он снизил налоговую нагрузку на свою страну… Я так думаю, что эти студенты здесь для изучения старых церковных фолиантов. Должно быть, они хороши. Церковный язык — это сочетание латыни и старого английского…
— Зато теперь нам понятно, чего здесь наш профессор забыл! — Аяко сделала вывод раньше, чем Джон прекратил восхищаться.
— Ну да, должно быть… — Браун смутился, поняв, что самую малость увлёкся. Христианские религиозные течения не могли интересовать мико или ученицу старшей школы так, как затрагивали его душу.
— Пойдёмте! Нам стоит вернуться, если не хотим завтра утром бу́хать как антракозники! — предложила Матсузаки и, не догадываясь, что Май или Джону не известно о такой болезни лёгких, как антракоз*.
IX
— Свернули называется?! И где мы теперь?! — Аяко направляла недовольство в адрес Джона. После разговора по душам и столкновения с Уилбером Барнзом, Май внезапно одолело желание посмотреть: откуда он мог идти в такой час. Они прошли вдоль центральной улицы, где Браун предположил, что последние дома могут быть выстроены в отношении прихода перпендикулярно, тогда как другие улицы, идущие с двух сторон, параллельно, конечно, он отсеял те строения, которые выстроили по принципу «где земля ровнее», эти белые домики стояли, как мохнатые старички, одни, в некошеном от тра́вы просторе, зарывшись в густые соломенные крыши, свисающие подобно колючим усам над не сильно большими окошками. Это предположение ныне и вызвало столь бурную реакцию жрицы. Блуждая в потёмках уже не меньше получаса, она накусала губы до того, что их саднило. А потом, откуда ни возьмись, словно последние прибежище, вдалеке, они увидели дом, где горел свет.
— Это паб! — воскликнул Джон, напугавшись собственного голоса.
— Вот именно здесь местные слушают радио, обсуждают последние новости за пинтой яблочного сидра… — Аяко вдруг подумала о сельской английской жизни, представив и себя здесь. Эта фантазия породила в ней неприязненную дрожь. Винила она в этих картинках Нару.
И надо ему было ляпнуть о том, что мы здесь себе домик присматриваем?! От подобного проецирования у меня зуб на зуб не попадает! — её негативность к этой идее залегла очень глубоко в сердце.
— А вот это уже не похоже на старенькое радио… — вот они подошли ближе к одноэтажному домику из красного кирпича, обнаружив чуть подальше от входа, ухоженный серо-чёрный Харлей. Где тут рассекать на таком мотоцикле?! Да откуда ж католическому священнику, мико и обычной школьнице было о таком знать?!
Посмотрев друг на друга и пожав в итоге плечами, Аяко, как старшая, решилась переступить порог паба и спросить у местных дорогу.
Не успела Май насладиться блестящими в темноте трубками и элегантными изгибами мотоцикла, как смелая жрица вышла из местного распиточного заведения со своим новым другом, мистером Фултоном. Этот болтливый фермер в высоких сапогах нашёл свободные уши, да и не обычные, старые и сморщенные, а весьма и весьма привлекательные, уж чего-чего, а за один крохотный укус за эти ушки, он бы позволил оседлать его любимый трактор и прокатиться на нём по всей деревне. Неисполнимая мечта — как ни посмотри.
У мистера Фултона, человека в смешной, с неровными полями шляпе, цвета корицы, таком же мешковатом пиджаке с кожаными заплатками на локтях, надетом на шерстяной свитер, рот не закрывался ни на минуту. Джон был вынужден включиться в беседу, а ни то Матсузаки, несклонная к инфантилизму, могла не так среагировать на его детские шуточки и небылицы, которые порядком ей надоели.