Страница 5 из 6
Экинда заговорил успокаивающим тоном, каким говорят с норовистой лошадью:
— Я понимаю, что ты чувствуешь. Темнейший час — перед рассветом, а самые ценные дни жизни — перед концом. Но то, что моя компания может предложить, устроит всех. Ведь ты уже не так яростно стремишься к… смерти, — запнулся он, — и возможно…
— Она была вашим агентом, — перебил его Рэй, — Эуна.
Мгновение Люстер молча смотрел на него. Рэй усмехнулся и покачал головой, уже зная ответ.
— Она пробудила в тебе желание жить, сделала благое дело, разве ты ей не благодарен?
Люстер подошел к окну, любуясь панорамой.
— Какой в этом прок, если я все равно умираю? — прохрипел Рэй. — Что это, если не извращенная жестокость?
Экинда присел на край столика рядом с Рэем, и заговорщески подмигнул.
— Здесь в дело вступаем мы. Баум Кибернетикс занимается созданием искусственных органов для человеческого тела с практичекски любой степенью повреждений. Цены могут обескуражить, но когда речь идет о жизни и смерти, люди не думают о деньгах.
Поймав мрачный взгляд Рэя, он поспешно добавил: — Есть так же опция кредитного плана, и удобная помесячная оплата…
Голос хозяина дома мог бы заморозить россыпь сверхновых.
— Думаешь, я склонен заключать с вами сделки? Мне триста пять лет, и я прекрасно знаю, чего хочу.
Взгляд Люстера перестал быть сочувственным.
— У тебя нет выбора, Аванау, — рявкнул он, — либо мы, либо Бюро. Даю тебе на размышление двенадцать часов.
— Пошел вон, — устало выдохнул Рэй и, вновь закрыв глаза, откинулся в глубину кресла.
За окном сияла многоцветная радуга заката. Рэй улегся на ковер и, настроив его мягкость, стал смотреть на город. Величественное зрелище, если сравнить с тем, что было здесь раньше. Серые дома, смог сотен тысяч выхлопных труб, визг сирен по ночам… Разве что парк был хорош, ребёнком он часто гулял там с матерью. Нынешние власти перенесли парк за черту города, благо с началом использования гравитона перемещение в пространстве перестало быть проблемой, любой мог добраться до вечнозеленых густых лужаек за считанные минуты.
Он улыбнулся, вспомнив как впервые поймал бабочку. Хрупкие крылышки окрасили пальцы желтым. Мать объяснила, что эта волшебная пыльца дает бабочкам возможность летать. Маленький Рэй решил собрать как можно больше пыльцы.
Он помнил вкус своих слез, когда испуганная миссис Аванау, расталкивая соседей, подбежала к сыну, лежащему на земле под распахнутыми створками окна его комнаты на третьем этаже. Руки Рэя покрывали коричневатые пятна измельчённых крыльев бабочек. В ожидании скорой помощи мать поминутно спрашивала, где у него болит. Рэй же плакал не от боли, а от горечи первой разбитой мечты.
Ход мыслей прервал эйрскутер, зависший напротив окна. Силовое поле не пропускало ни звука. Рэй безучастно смотрел, как наездник размахивает руками, пытаясь привлечь внимание. Из-под шлема выбились завитки длинных русых волос. Он включил внешнюю поляризацию и перевернулся на спину, уставившись в потолок. Через мгновение по белой поверхности запрыгало яркое пятнышко света. Солнечный зайчик. Рэй перекатился через плечо и сел. Он видел, как всадница спрятала зеркальце в карман и подвела скутер вплотную к окну, привстав и опершись ладонями о поверхность поля. Эуна сняла с головы шлем и, зажав его подмышкой, ударила кулаком в зеркальную преграду. Рэй вернул окну прозрачность. Увидев его, она попыталась выразить жестами какую-то мысль, в ярости отбросила мешающий шлем, и, не прекращая говорить, умоляюще сложила руки. Он смотрел, как двигаются ее губы, в голове царила пустота.
Позади скутера Эуны появился альбибот, трепещущие крылья блестели в последних лучах заходящего багрового солнца. Он подлетел к ней, предлагая забрать пропажу. Эуна досадливо отмахнулась, не прекращая обращаться к Рэю, но бот был настойчив и вновь попытался всучить ей шлем. Она обернулась и оттолкнула киберптицу. На груди альбибота зажегся красный огонек. Рэй бесстрастно наблюдал, как позади Эуны собираются десятки ботов. Он молча указал пальцем ей за спину. Девушка обернулась. Птицы явно собирались прогнать нарушительницу спокойствия. Эуна подняла судно, пропав из поля зрения. Через мгновение Рэй увидел скутер, спускающийся по диагонали окна. Эуна стояла на сиденье в полный рост, пролетая мимо, она перепрыгнула на узкий карниз. Боты последовали за удаляющимся скутером. Обратный наклон прозрачной поверхности заставил девушку выгнуться назад. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом Рэй встал и, отвернувшись от окна, отключил силовое поле.
— Рэй! Выслушай меня, Рэй!
Он, не оборачиваясь, указал ей на серебристый отсек лифта и закрыл за собой дверь спальни. Рэй слышал, как девушка, выругавшись, топнула ногой и, подойдя, дернула ручку. Он сидел по другую сторону тонкой пластилитовой перегородки. В груди снова покалывало.
Эуна опустилась на пол у двери, Рэй уловил шуршание летной куртки.
— Я знаю, что ты слышишь меня. Ты перекрыл связь, но уши вряд ли станешь затыкать.
Она вздохнула.
— Рэй, я не знала, правда, не знала, что с тобой происходит! Мы ежедневно спасаем сотни глупцов, которые пытаются покончить с собой от скуки, из мести, от первой несчастной любви или чтобы произвести на мир впечатление. Люди, которые намеренно оставляют на своем пути достаточно знаков, чтобы мы могли вовремя остановить их.
Когда меня направили на работу в партнерстве с Баум Кибернетикс, я не имела понятия, чем они занимаются. Думала, это очередной спонсор, желающий показать вселенной, что помнит о благотворительности…
Она умолкла. Раздались тихие всхлипывания.
— Я не знала, что ты умираешь, Рэй… Если бы я только… Прости меня, Рэй…
Она прерывисто вдохнула, пытаясь взять себя в руки.
— Я знаю, что ты думаешь обо мне. Но я клянусь, что это не так! Нам дают первичную информацию о пациенте, вкусы, привычки, описание характера… четкой инструкции нет, главная задача - установление контакта. Этого достаточно. Но с тобой… Рэй, все, что я говорила — правда. Нам нет нужды лгать о себе. Я действительно… — Эуна мучительно подыскивала слова, и не найдя, бессильно замолчала.
Когда дверь открылась, она сидела, уткнувшись в колени лицом.
Рэй наклонился и поднял ее. Руки Эуны судорожно обхватили его шею. Пульс снова скакнул, Рэй поморщился, чувствуя как грудная клетка наливается тяжестью. Он отстранился и улегся на кровать, повернув голову к сумеречному небу за окном. Прозрачная пленка силового поля пропала, в комнату пахнуло вечерней свежестью. Эуна подошла и села на краешек постели.
— Ты не примешь их предложение?
— Зачем это мне? — ровно спросил он, глядя на покрывающийся тьмой город.
Она растерянно смотрела на него.
— Ради нас… Теперь все изменилось, разве нет?
Рэй перевел взгляд на Эуну.
— Ничего не изменилось, девочка, — грустно улыбнувшись, он погладил ее по волосам, — на этом свете я испытал все, кроме смерти. Я не убиваю себя, но лишь позволяю времени взять свое.
Рэй потянул ее к себе, легко поцеловал в висок и стер солёные дорожки со щёк.
— Я видел слишком много андроидов, чтобы нафаршировать себя электроникой и стать их подобием. И потом… Уже поздно, никакие робохирурги не спасут меня, даже если бы они оказались здесь прямо сейчас.
Он уложил голову Эуны себе на плечо и положил подбородок ей на макушку. Теперь она не видит его лица. Рэй старался дышать ровно, чтобы не пугать ее. Боль пульсирующим спрутом расползалась по телу. Он стиснул свободную руку в кулак.
«Это страдание — не смерть», — вспомнилась ему фраза из старой книги, «Смерть не страдание. Это — жизнь, муки жизни, последний удар, который она наносит» *
— Как помочь тебе? — прошептала Эуна.
Он улыбнулся.
— Просто побудь рядом.
В комнату медленной волной текла ночь. Яркое зарево города не давало увидеть звезды. Эуна приподнялась. Его рука безвольно соскользнула с плеча. Действие неонола продолжалось пока тело было живо. Теперь же она наблюдала, как лицо мужчины стремительно увядает, превращаясь в лицо старика. Лишь волосы остались такими же, как были. Она улыбнулась сквозь слезы, оправила кровать и связалась с боссом.