Страница 22 из 87
Дресс-код здесь, как видно, отсутствовал. Мужчины ходили в повседневных брюках и рубашках, в футболках и коротких штанах, девушки — в ярких блузках и юбках, в цветастых платьях. Впрочем, попадались и люди, словно явившиеся из офисов позапрошлого века — упакованные в строгие костюмы, при галстуках. В основном это были пожилые сотрудники.
Мадлон поймала себя на том, что приглядывается к идущим навстречу и пытается угадать, люди это или андроиды. И посмеялась над собой — вряд ли удастся! Она не сумела отличить от людей ни Ларри Метени, ни Веру… Мадлон поежилась от мимолетного воспоминания про обвал. Снова пришел непрошенный вопрос: и все-таки, что же случилось с Верой?
Размышляя, она не заметила, как спустилась на первый этаж и увидела указатель с надписью «Кафетерий». Направилась по широкому коридору, прошла в разъехавшиеся двери и остановилась на цветущей аллее, несколько потерявшись. Мадлон почувствовала себя Алисой в Стране чудес, наконец-то оказавшейся в чудесном парке. Дойдя до усыпанной крупным песком площадке перед фонтаном, она засомневалась: а точно ли кафетерий здесь?
Мимо нее, оживленно беседуя, проследовали двое. В одном Мадлон сразу узнала Мортона; второй был гладенький округлый крепыш неопределенного возраста, с залысинами над высоким лбом, улыбчивый, живой и подвижный, в таком же консервативном костюме, как и Мортон. Впрочем, галстуки у обоих отсутствовали, а пиджаки были расстегнуты. На перекрестке эта парочка рассталась. Мортон, не заметив Мадлон, свернул в аллею направо, а невысокий мужчина пошел по дорожке налево. Мадлон тихо зашагала за ним, собираясь спросить, где, собственно, тут можно достать еды, но еще раньше он оглянулся и сам приветливо обратился к ней:
— Кажется, вы здесь впервые. Сейчас покажу, где у нас кормят. На дорожках есть стрелочки, выложенные камешками, видите? Идемте, они приведут нас… Да вот, собственно, мы и пришли.
Здесь, на полянке, в окружении беседок и скамеек, возвышалась большая деревянная веранда; по ступеням спускался кто-то с подносом в руках. Внутри обнаружились несколько окон автоматической выдачи холодных и горячих блюд, по углам стояли автоматы с напитками.
Толстячок всерьез взялся опекать Мадлон и, дождавшись, пока она получит заказ, прихватил свой поднос и жестом пригласил ее в беседку, обвитую цветущей лианой. Усевшись за деревянный стол, широко улыбнулся:
— Пора бы нам познакомиться, правда? Я — Френсис Губерт.
Так это и есть замдиректора «Андроидной техники»! Мадлон явно не удалось скрыть удивление, потому что Губерт засмеялся.
— Не ожидали такой встречи? Я только что прибыл с Нарата, на день раньше, чем планировалось. Официально я еще в командировке… А вы у нас первый день работаете? Софи Миловская, верно? — он уже не в первый раз цепко оглядел ее и опять задержал взгляд на лице, как будто пытался вспомнить, где видел раньше.
— Нет-нет, — до Мадлон только сейчас дошло, что Губерт принял ее за новенькую сотрудницу. Она назвалась и объяснила, с какой целью здесь оказалась.
— Ах да, — Губерт чуть заметно поморщился. — Я и забыл об этой проверке. Совсем замотался, да еще акклиматизация, все из головы вылетело. Ну, надеюсь, вас хорошо приняли? Френк, знаю, в больнице — неудачно сложилось. Но всю информацию вам предоставили?.. Вот и славно, — он глянул на часы. — К сожалению, мне пора…
Мадлон заметила, что тарелка и стакан Губерта уже опустели. Когда он успел все съесть и выпить, ведь все это время говорил не переставая!
— И вот вам от меня на десерт, — добавил Губерт, положив перед ней незнакомый плод в прозрачной герметичной упаковке. — Это наратское манго, угощайтесь. Может быть, мы еще увидимся, буду рад, — он опять пристально посмотрел на нее. — А теперь мне надо бежать… Позвольте, уберу волосок, — он махнул рукой по ее плечу. — Удачно вам поработать, Мадлон.
И он укатился вприпрыжку, словно пущенный по дорожке большой мяч. Мадлон провожала его взглядом, пока кругленькая фигура не скрылась за кустами. Вот это да! Она рисовала себе Френсиса Губерта совсем другим.
— Мадлон! — кто-то крепко хлопнул ее по плечу. — Вот так встреча!
Это оказался Ник Метени. Его пестрая рубашка, не заправленная под ремень, трепетала на ветру.
— Фред сказал, что ты с какой-то проверкой прилетела. Могла бы сообщить, что будешь у нас, — в его голосе слышались нотки обиды. — Или теперь вообще не хочешь иметь со мной никаких дел? Полностью разочаровалась?
— Слушай, я сюда все-таки на работу приехала, а не к тебе в гости.
— Ладно, забыли! А чего такая грустная снова? Или задумчивая?
— Я выгляжу грустной? — удивилась Мадлон. — Наверное, это потому, что сейчас видела в числе списанных синтетиков Веру.
— А… — протянул Ник. — Мне ее тоже жаль. И из-за того, сколько труда было вложено, и вообще… Так-то резервные копии есть, и когда появится новый мозг и корпус, ее можно будет восстановить, не полностью, конечно, она многое забудет. А это что за груша? — он подкинул на ладони подарок Губерта.
— Ваш замдиректора угостил, сказал, что это наратское манго.
— Френсис? Значит, он точно вернулся, а все говорили, что завтра приедет. А с чего это он тебя угостил, типа взятку дал, что ли? — хихикая, Ник забрался с ногами на скамью. Мадлон пожала плечами. Ник положил манго и продолжал болтать:
— Может, ты ему понравилась, ты же такая красотка. Но имей в виду, ему скоро семьдесят! Хотя, откуда я знаю, может, ты любишь мужчин постарше, а? — он толкнул приятельницу в плечо. — Смотри, чего доброго, он еще на свидание тебя позовет! Номер-то твой взял?
— Нет, — сказала Мадлон, очищая манго. Ник понял, что она не разделяет шутку, и попросил:
— Дай попробовать, это манго так аппетитно выглядит.
Они в молчании съели сочный плод. По вкусу тот действительно походил на смесь груши и земляники. Ник допил свой сок и соскочил со скамьи.
— Пойдем?
Мадлон встала, он по-свойски взял ее за локоть и вывел из беседки. Пока они бок о бок шли по дорожке, Ник спросил:
— Ты долго здесь пробудешь? Могли бы вечерком смотаться куда-нибудь.
— У меня много работы. Давай в воскресенье?
— Тогда я сам не смогу, мне на нижние уровни надо будет сходить.
— Зачем? — удивилась Мадлон.
— А я там выслеживаю одного типа, — хихикнул Ник. — Ты его, может, видела, он нашего директора подменял, когда того в больницу увезли, а Френсис еще не заявился.
— Стэнли Мортон? А зачем тебе понадобилось его выслеживать?
Ник замялся, но ненадолго. Невооруженным глазом было видно, как сильно ему хочется поделиться, и он сказал:
— Помнишь, я говорил, что хочу решить одну загадочку? Ну вот, я думаю, что у Мортона темные делишки в Нижнем городе, на двести пятидесятом минусовом. Он там что-то проворачивает и получает большие деньги. Имей в виду: это секрет. Я тебе как другу сказал.
— А как ты узнал, что он бывает на этом двести пятидесятом минусовом уровне?
— Да я его своими глазами видел, вот как тебя сейчас вижу.
— Да? А сам-то ты как там оказался?
Ник помолчал, отпустил ее локоть и внезапно агрессивно выпалил:
— К родителям ходил! Что ты на меня уставилась? Да, я родился и жил в Нижнем городе! И я никогда об этом не говорю. Ненавижу ту жизнь, терпеть не могу про нее вспоминать. А ты, конечно, сейчас думаешь…
— Ничего я про тебя не думаю, — перебила Мадлон. — Тебе постоянно кажется, что про тебя думают что-то плохое, смеются и так далее. А я только хотела сказать, что, вспоминая, ты мог бы гордиться тем, что поднялся оттуда.