Страница 7 из 9
– Проводили?
– Ага. Бабулька говорит, раньше конструктором была, математиком, а сейчас – такая беспомощность. Жалко таких обломков человеков…
– Очень. Я бы тоже так хотел, как ты и девчонка та…Пользу людям приносить…
– Принесешь, какие твои годы, – улыбнулась Мама, аккуратно поправляя ему сползшую на бок диванную подушку. – Закончишь школу, и обязательно принесешь.
При воспоминании о школе ее глаза неожиданно наполнились слезами. Она быстро отвернулась от Мальчика и с громким возгласом: – Кто куда, а я на кухню за чаем, – выскочила в коридор. Она не хотела, чтобы сын знал – ей так и не удалось определить его в школу…Пока не удалось…
Пили чай, разговаривали, читали любимого «Тома Сойера». Мальчик быстро уснул, а Мама долго ворочалась на диване, мысли кружились вокруг как бабочки, только они не были такими же радужными, как самые красивейшие создания на земле…Оставалась всего одна школа, если и там откажут…Что будет дальше в таком случае, Мама думать не хотела, она просто надеялась на чудо, на самое обыкновенное чудо, которое нет-нет да и случалось в жизни. Какая-нибудь другая мама, наверное, отчаялась бы и перестала хотеть, чтобы ее Мальчик учился в школе. Но! Мы то знаем – это была не такая мама. Это была УДИВИТЕЛЬНАЯ Мама удивительного Сына.
Глава 6
Самый молодой учитель
На следующий день она отправилась в шестнадцатую по счету школу. И вот тут-то Маму ждала счастливая встреча (да-да, то самое «обычное» чудо, о котором она так мечтала). Когда она в очередной, шестнадцатый по счету раз, рассказывала про Хрустального Мальчика, ее услышал один молодой учитель. Настолько молодой, что первое время девчонки из одиннадцатого «А», принимая его за новенького пацана из соседнего класса, просили сгонять на переменке в буфет, а дежурные на входе «наезжали» за отсутствие школьного рюкзака. Правда, под конец его первого года работы, все в школе запомнили, что это не старшеклассник, а учитель. Так что посылать его в буфет, и ругать за отсутствие рюкзака перестали. Этот самый молодой в школе учитель очень любил свою работу. Иногда казалось, что если бы он мог, он бы учил детей и по выходным и на каникулах, и в отпуске, короче, всегда. Наверное, это покажется странным?! Но для этого учителя школа была не просто местом работы, куда пришел, отговорил положенное, ушел-забыл, эта была любовь. Настоящая любовь к ученикам, таким разным, любовь к тому, о чем он рассказывал на уроках, любовь ко всему новому и интересному. Он постоянно оставался после уроков. Терпеливо объяснял темы тем, кто пришел после болезни, или что-то не понял на уроке, или просто хотел больше узнать об этом предмете. Этот учитель, вечно окруженный учениками, висевшими на нем, как гроздья винограда, спрашивал, рассказывал, отвечал. И на всех у него хватало сил и терпения! Как-то так получилось, что когда он пришел работать в школу ему «достался» четвертый класс. Учительница четвероклашек перешла в соседнюю, «умную» школу. Вначале и ребята, и родители отнеслись к новичку не очень, устроив ему, так сказать, проверочку. Но, несмотря, на свою молодость, учитель справился и с шумом на уроках, и с постоянно неделающимися домашками, и с драками в коридорах, и еще со многим таким. Каким? Ну, мелочами, типа кнопок на стуле, закрытой на ключ из коридора двери в класс, налитой в портфель одноклассника воды, продолжать? Думаю, и так понятно – класс учителю достался непростой. Да ладно бы, только ребята. Родители тоже попались «интересные».
– Налил мой оболтус воды в портфель другому оболтусу, ну и че? Не кислота же и не краска. Пусть возьмут утюг да высушат – плевое же дело!
– Перестаньте нагружать мою дочь знаниями. Хватит с нее и троек. У меня вот два образования и что? Я денег много имею? Я ее в кружок рукоделия записала – будет ей чем по жизни заниматься, а ваши знания – лишняя головная боль. Получает тройки и хорошо! Нам больше и не надо!
– Вам не надо, а вдруг вашей дочери надо? Она способная девочка.
– Я лучше знаю, что ей надо, что нет. Никому ее способности не нужны. Поверьте моему опыту. Готовить научиться, пойдет в кафе, по крайней мере, голодной никогда не будет.
– Она же только в четвертом классе. Еще успеет профессию выбрать.
– И выбирать нечего и так понятно. Я все сказала, оставьте ее в покое. Иначе я до департамента образования дойду!
Старшие коллеги, жалея новичка, советовали ему на самом деле оставить учеников в покое – пусть учатся, как хотят – знания – это их эмоциональные трудности. Но самый молодой учитель не понимал – как можно не обращать внимания на несделанные уроки, тем более, когда ученики в классе оказались очень способными. И он продолжал вести невидимую войну с полным равнодушием или, наоборот, откровенным хамством родителей, и нежеланием учиться у ребят.
– Почему вы поставили моему сыну три по сочинению?
– Это еще много, надо было два поставить. Он же все с интернета списал, да еще и с ошибками.
– Ну и что? Все списывают! Для этого интернет и существует!
– Неужели у него совсем не было своих мыслей на тему: «Как я провел лето?»
– Вы за мысли оценки ставите или за сочинение?! Я буду жаловаться директору! Подумаешь, с интернета списал, откуда ж еще списывать – продолжала громко возмущаться в коридоре мамочка отличника, ища сочувствия окружающих.
Вообщем, уже понятно – сколько терпения требовалось учителю, чтобы общаться не только и, наверное, не столько с ребятами, сколько с их мамами, папами, бабушками, дедушками и даже репетиторами…
Зато к концу года дети, все как один, могли абсолютно точно ответить на интересные вопросы – типа, почему белые медведи не едет пингвинов. Мы – то с тобой, конечно, знаем – это не потому что, пингвины быстро плавают и могут уплыть от хищника и не потому, что у них слишком толстая шкура и зубы медведей ее не прокусят. А потому что, живут они на разных полюсах!
Класс очень успешно сдал тесты по всем предметам, успешно написал все переводные контрольные, но самое главное, ребята крепко сдружились за этот год! Они даже умудрились сходить в три похода, чего не случалось за три года учебы. Вместе с родителями, которые, видя героические усилия молодого педагога по воспитанию и обучению их «оболтусов», перестали «наезжать» на него, а стали даже помогать, или, по крайней мере, старались не мешать, а это уже была победа педагогики!
В то время, когда Мама Хрустального Мальчика переступила порог шестнадцатой по счету школы, учитель готовился принять первоклашек и повести их по бурному школьному морю. Проходя по коридору, он увидел разговаривающую с директором маленькую, худенькую женщину, сжавшуюся в комок. До его слуха донесся обрывок разговора, который заставил его остановиться и прислушаться.
– Он очень хороший. Очень умный. Он же не виноват, что он таким родился…Почему он не может, как все учиться в школе?!
– Вы же сами ответили на свой вопрос – потому что он таким родился. Это, извините не наша вина. Поймите, школа не приспособлена для таких учеников. Мы не можем рисковать ни вашим ребенком, ни, в конце концов, своими учениками – их психическим здоровьем, и вообще… Они живые дети – толкнули нечаянно коляску?.. И Вам горе, и у того ребенка сломана жизнь.
– Пожалуйста, поймите – Вы – наша последний шанс. Нам больше некуда идти…Мы хотим учиться…Что же нам делать?..
Она отвернулась от директора, и Учитель увидел, как на пол закапали слезы. Мама пыталась остановить поток, но сил сдерживаться уже не было – у нее совсем не осталось надежды. Учитель уже видел плачущих родителей, но это были слезы злости и бессилия, их нисколько не скрывали, а, наоборот, всячески выставляли на показ – демонстрируя, как обидел их самый молодой учитель в школе. А у этой незнакомой женщины в глазах было столько отчаяния, что учитель не смог равнодушно пройти мимо.
Услышав про необычного Мальчика, учитель огорчился – он даже не знал, что такие дети, оказывается, живут на белом свете. Он всегда старался всем помочь, а тут ребенок явно нуждался в его помощи.