Первокурсница

— Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

— Что? — направляясь в кабинет тихо ненавидимой алгебры, я с подозрением покосилась на подругу, которая с неизменно серьёзным выражением лица загоняла мне иглы под ногти.

— Ну, о Константине Владимировиче мечтала? О том, как он целует, обнимает, ласковые слова на ушко шепчет…

— Ага, сладким мальчикам! — пришлось перебить её, потому что от подобных картинок волосы на затылке норовили встать дыбом. — Это, знаешь ли, кошмары, а не мечты.

Которые меня и так терзают не только ночью, но и посреди белого дня.

— Ну, так может он сделает исключение и разок вместо мальчиков с тобой запрётся в своей лаборантской.

— А ты небось свечку подержать мечтаешь? — плюхнувшись на стул, я спряталась от подруги за спешно раскрытым учебником и до боли зажмурила глаза. Но и это не помогло забыть ходившие среди студентов сплетни о том, что Константин Владимирович любит уединяться с первокурсниками в лаборантской. И, леший его знает, чем они там занимаются, но двери регулярно оказываются запертыми изнутри. Вот и с нашим Генкой Лавровым недавно запирался, а тот теперь на рубашке верхнюю пуговку расстёгивает и умильно косится на учительский стол. Правда, староста нервно жуя свои неизменные семечки, шепнул, что это он мне глазки строить пытается, но не верю. Не верю, и точка! Потому что слишком больно все эти сплетни впиваются в душу, оставляя на ней воспалённые багровые борозды.

— Зачем? Ты мне и так всё расскажешь.

Тяжко вздохнув на самоуверенное утверждение подруги, я с головой ушла в формулы, но и среди них за каждой буквой и цифрой видела насмешливый взгляд голубых глаз своего препода. Голубых! Будь оно всё неладно! Потому что я и вправду безнадёжно втрескалась в него по самые уши. Ну или Вика мне это умело внушила. Она ведь подмечала каждое слово, каждую шутку, каждый взгляд, а играли в гляделки мы с Константином Владимировичем, считай, на каждой паре. Я не знаю, почему он так действовал на меня, что за химические процессы включались, стоило нам только оказаться в поле видимости друг друга, но это было невыносимо. Невыносимо жарко. Невыносимо сладко. Невыносимо остро. Невыносимо больно, когда я вспоминала, что девушки его не интересуют как таковые. Об этом все говорят как о факте, который не подлежит сомнению и был доказан уже сотни раз. Так почему же каждый раз он смотрит на меня так, словно ласкает взглядом как самый аппетитный десерт, а точнее, как будто уже, смакуя, ест? Даже уткнувшись в конспект, я чувствую этот взгляд, а когда поднимаю голову, и наши глаза встречаются, происходит настоящий взрыв эмоций. Всё во мне полыхает от его улыбки, приподнятых бровей и забавной ямочки на волевом подбородке. Чёрт возьми, это нечестно! Зачем он дразнит меня, подкалывает своими неизменно пошловатыми шуточками, если я ему совершенно безразлична и ни капли не нравлюсь? И хуже того, почему я ведусь, отвечая на его шутки? Краснея, но не умолкая, пока мы не доходим до таких пикантностей, что мне самой с трудом верится что мы — препод и ученица. Зачем выхожу к доске, как на заклание, решая всё новые и новые задачи, в которых уже так набила руку, что не только в физике, но и в химии прекрасно продвинулась.

Да, Константин Владимирович давал мне очень и очень много знаний, которые я впитывала как губка, неизменно приходя на все дополнительные занятия, на которые кроме меня никто являться и в страшном сне не думал. А мне было мало. Просто мало нашего общения. Мало, как наркоману дозы героина. Мало, потому что я не могла без них, как без воздуха. Мало, просто потому, что не могла перебороть эту проклятую зависимость. Заставить себя думать о чём-то другом кроме густых ресниц и красиво очерченных крупных губ физика, с которых слетали слова, превращающиеся в знания, из коих материализовались мои пятёрки. Потому что я была очень старательной ученицей. И не только в плане учебной программы, но и в баталиях, и пикировках, которые уже стали привычными для однокурсников, только посмеивавшихся и иногда вставляющих свои остроты, но дальше не заходивших, благоразумно считая, что физику понять дано не всем, и если кого-то из них вместо меня вызовут к доске, то пресловутая двойка гарантирована. На лабораторных, пока мы с Константином Владимировичем милуемся, а подчас и воюем взглядами, списать и получить свою четвёрку легче, чем отстоять при непосредственном опросе пройденного материала. На такой подвиг, учитывая требовательность препода, были способны не многие.

Сегодняшняя пара физики не была исключением: вначале я была обласкана лучистым пылким взглядом, затем разбор задач у доски, одна из которых была не самого приличного и относящегося к предмету содержания. Хотя это, конечно, с какой стороны посмотреть.

— In zwei Dörfern zählten Vilariba und Vilabaja die Durchschnittliche Länge des mä

— Wahrscheinlich…** — скорее растерявшись, чем смутившись, потому что не впервой, выгадывая несколько секунд для размышления, я оправила край ультракороткой юбки и на мгновение закусила губу. — Wahrscheinlich über Vilariba Forschung wurde durch die Methode der Umfrage durchgeführt, und in Villabaggio — die Methode der Messung.***

— Welche Forschungsmethode bevorzugen Sie? — ухмыльнувшись такой находчивости, Константин Владимирович не преминул обласкать взглядом мои облачённые в тонкие колготки и ботфорты стройные ножки.

— Ich glaube lieber an das Wort.*****

— Welches vertrauensvolle junge Dame, ****** — его губы сложились в очередную насмешливую улыбку. — Und du weißt, dass, we

Сказать, что мне захотелось зашипеть громче кошки с улицы Лизюкова, которой на хвост наступил бегемот, это ничего не сказать, но нужно было держать марку. В конце концов, я ещё ни разу не стушевалась и не струсила, вот и сейчас не дождётся.

— Ich Schmelze nur von Ihren Worten…********

— Ich werde fest von deinen Worten.*********

Ахнув, я всё-таки залилась румянцем смущения, что вызвало довольное хмыканье физика и оживлённое шушуканье одногруппниц на галёрке. Они точно скоро начнут усердно учить немецкий язык, а мне остаётся только гадать, что там может твердеть у гея при виде девушки.

Комментарий к Глава 7. Шоколад вдвойне вкуснее, если ночью и нельзя

* - В двух деревнях, Вилариба и Вилабаджа, подсчитывали среднюю длину мужского полового члена. В Виларибо средняя длина оказалась 25 сантиметров. В Вилабаджа — 13. Вопрос - почему такое расхождение в искомом размере?

** - Ну, наверное…

*** - Вероятно, в Вилариба исследования проводили методом опроса, а в Вилабаджа — методом измерения.

**** - А ты какой метод исследования предпочитаешь?

***** - Предпочитаю поверить на слово.

****** Какая доверчивая барышня

******* А ты знаешь, что если долго стоять на улице в колготках “в сеточку”, то можно не только простудиться, но и заработать?

******** - Я просто таю от ваших слов…

********* - Я становлюсь твёрдым от твоих слов.

========== Глава 8. Укрощение строптивой ==========

Говорят, что если овнов с подружками собрать вместе и напоить, то их можно отправлять на войну в качестве психологического оружия, чтобы противник охренел. Так вот мы с Викой обе были овнами и могли и без помощи алкоголя творить такое, что волосы вставали дыбом даже у самых матёрых и видавших всякое преподов. Однако учились мы в отличие от нерадивых одногруппниц, часть из которых отсеялась после первого же семестра, настолько хорошо, что, уважая наши пятёрки, на сумбасбродные выходки преподавательский состав просто закрывал глаза. Да и не одни мы такие безбашенные были: как говорится, шутов на колледж хватало, а учить кого-то нужно. Мы, можно сказать, так по мелкому хулиганили — всего лишь изводили преподавателя физики, который, собственно, мальчик не маленький — мог и сам за себя постоять.