Страница 7 из 14
– Ладно, что стоять-то. Идем, – скомандовал Кропотов и двинулся вперед.
Приехали…
Мы взяли сумки, медленно пошли к лестнице и, озираясь, стали подниматься.
– Надеюсь, там не будет колючей проволоки и солдат с собаками, – как всегда оптимистично заметил Вася Орлов.
Когда мы, наконец, осилили последнюю ступеньку, взгляду открылась широкая, ровная лужайка, переходящая в остроконечный утес, глубоко нависавший над морем. А справа начинался красивый, не заросший, сосновый лес, больше похожий на парк.
Я оглянулся посмотреть на море и, к удивлению своему, не увидел нашего корабля. Мне казалось, что за это время он не мог уйти за линию горизонта. Странно.
Семен вспомнил про телефон и опять начал набирать Панфилова.
– Так. У меня нет связи.
Через несколько секунд:
– И у меня!
– И у меня!
– У меня тоже нет!
Связи не было ни у кого. Понятно. Вернее… совсем не понятно.
Через лес шла аккуратная мощеная плиткой тропинка, по которой мы и направились. Было прохладно и хорошо дышалось. По всей аллее были расставлены лавочки и фонари.
Не прошло и двух минут, как сквозь стволы деревьев мы увидели очертания какого-то здания и вышли к нему. Слушайте, все, что угодно я готов был увидеть, но только не это.
Это была какая-то русская дворянская усадьба, какие мы видели с Леркой, когда она таскала меня по Подмосковью, думая, что занимается повышением моего культурного уровня. Большое двухэтажное здание. Широкая лестница в три ступеньки. Коллоны на входе. Внизу терраса, а над ней на втором этаже огромный балкон. Перила с ажурными балясинами. На фасаде барельефы с лошадьми. Слева и справа застекленные в мелкую решетку веранды. Вдалеке флигель, огромная беседка, чуть увитая плющом. Перед подъездом большая, круглая клумба, усеянная цветами.
Все было хорошо и красиво в этом доме. Кроме одного – в нем никого не было. Абсолютно.
– Даааа, – протянул Кирсанов, мотая головой. – Чувствую себя, как Настенька из «Аленького цветочка». Покажись, хозяин наш радушный.
Он картинно взмахнул рукой и поклонился в пояс.
– Ага. Сейчас он тебе покажет… десять негритят, – вздохнул Вася Орлов.
Меня, аж, передернуло от этого сравнения.
И тут откуда-то из леса выскочил мужичок и тяжело побежал к нам, раскачиваясь, как медвежонок.
– Извинения просим! Вот напасть! Не успел! Запыхался, туды-сюды, как оглашенный. Опоздал малость. Виноват!
Все как-то с облегчением вздохнули. Во-первых, здесь есть люди. Уже радует. Во-вторых, один из этих людей – точно, русский.
– Вы кто? – грозно спросил Семен.
– Ох, я и швец, и жнец, и на дуде игрец. По хозяйству я, в общем.
– Вы русский? Работаете в этом отеле?
– Русский, да. Сейчас здесь служу.
«Они все, что ли, тут, одинаковые?» – подумал я про себя. Мужик очень напоминал нашего грека-провожатого. Тоже усы, тоже какой-то «от сохи». Но, хотя бы, одет нормально – в нашу тренировочную форму. На олимпийке герб, «РОССИЯ», все дела. Приготовился, наверное.
– По хозяйству, значит… – Кропотов насупил брови. – А где остальные? Почему нас никто не встретил? Почему отправили за нами корабль, в котором мест на всех не хватило?! Где сотовая связь?!
Сема навис над мужиком и закричал:
– Что вообще за бардак?! Вы знаете, кто к вам приехал? Немедленно вызывайте весь персонал! Иначе мы выкатим вам миллионы в неустойку!
Мужичок был весь «на измене».
– Так ить и нету у нас никого. Ни горнишных, ни поваров. Сами помаленьку…
Не знаю, что открылось у нас шире: рот или глаза. Представьте, например, что вы так приехали в какую-нибудь Анталию. А тут, целая сборная страны! Я не выдержал и дернул Семена за руку.
– Все, Сема. Все понятно. Надо валить отсюда. Давай уматывать.
– На чем?!!!
На чем? Действительно. Хороший вопрос.
Вмешался Вася Орлов.
– Слушайте, уважаемый. У вас телефоны здесь работают? Ваш телефон, например? Дайте позвонить, пожалуйста.
Хитер.
– Так ведь, отродясь у меня не было такой штуки.
– Ты че, козел, издеваешься, что ли?!!! – заорал благим матом Асан, подскочил к мужику и стал искать телефон в его карманах. Пусто.
Тот принялся бить себя рукой в грудь.
– Не уполномоченный я! По хозяйству! Вы бы, господа хорошие, прошли в дом, вещички бы положили. Отдохнули бы с дороги. А я вам и обед приготовил. И чаю. А начальство будет скоро. Оне и объяснят, поди.
Кропотов схватился за голову и произнес массу уместных в данной ситуации выражений.
Положили сумки и стали ждать «начальства». «Хозяйственник» ходил между нами и уговаривал отобедать, но было как-то не до еды. Мужик не унимался:
– Что ж голодать-то? Телятина в кисло-сладком соусе. С клюквой. Паста итальянская. Фарфалле. Настоящая. Из муки твердых сортов…
– Где поле футбольное? – зло спросил Кирсан. – Поле-то хоть есть?
Я уже ожидал всякого ответа, но поле было. Очень странное. По флангу вкопана какая-то рельса по середине – шов в траве, вдоль дальней бровки – длиннющая стена. Везде датчики, и видеокамер больше, чем в хранилище банка.
С тревогой, настороженно, мы вышли на него, будто оно было заминировано. Все старались казаться спокойными, но это не очень получалось.
Вдруг из-под трибун показалась фигура. Вышел человек и пошел к нам по прямой уверенными широкими шагами.
– Здорово, ребята! – крикнул он на ходу.
Е-мое. Опять русский! Худощавый старик маленького роста. Седые волосы. Глаза быстрые, чуть хитроватые, взгляд какой-то прицельный. Одет в белую майку и черный спортивный костюм.
И голос! Бодрый, четкий, чуть торопливый, звонкий, как сабля.
– Вы – начальство? – неуверенно произнес Кропотов.
– Самое, что ни на есть!
– Управляющий этим отелем?
– Точно так! – гордо ответил дедок и продолжил:
– Извините. Не привык разговаривать с… игроками, когда они стоят как попало. По крайней мере, при знакомстве и представлении. Так что, будьте любезны, постройтесь в ряд.
Ничего себе, заявочки! Никто, естественно, не шелохнулся.
– Вы кто? Робинзон Крузо? – изумленно вопросил Кирсан.
Старичок внимательно посмотрел, а потом, не торопясь, очень близко подошел и уставился на него снизу-вверх. Кирсан был на две головы выше, но старик смело смотрел ему глаза в глаза.
– Вы, очевидно, Петр Кирсанов? Что ж вы, Кирсанов с бельгийцами-то? Не сдюжили? В ворота не попали. А?! Вам Орлов какой пас дал! Любо-дорого! А ты, голубь, куда пальнул? По воробьям?
Кирсан оторопел.
– Что молчишь? «Не могу знать?», – с издевкой продолжил старикан.
Потом неожиданно отошел от него и направился к Мише Диасамидзе.
– А вы – Диасамидзе, как я понимаю? Вам тренер какое указание дал перед Францией? Держать Флери? Ну и что, удержал? Если тот гол забил и передачу голевую отдал? Держать, милый мой – это значит держать! Вот так!
И он неожиданно схватил его за плечи. Тезка мой дернулся, но, даже я, стоя рядом с ним, почувствовал мертвую хватку сухих сильных пальцев. Я помню это ощущение с детства, когда рубились в баскетбол с борцами-«вольниками». Играть те не умели, но сцепят – не вырвешься.
Старик отпустил его, подошел к лежащему на поле мячу и вдруг катнул Темирову.
– Ну-ка, Асан, обведи меня, если сможешь.
– Стоять!!! Стоять, Асан! – не своим голосом заорал Семен.
И следом за ним, заорали все. Мат-перемат. Я тоже что-то кричал. И среди всей этой вакханалии звуков тихо раздался голос Васи Орлова:
– Пацаны, нас похитили… Специально. Это подстава. Все подстроено.
Эта простая и чудовищная, в своей простоте, мысль уже витала в головах. Вася просто выразил ее в трех словах и все разом замолчали.
– Мясо-то стынет! И макароны! Поешьте, опосля разберетесь! На пустой живот какие разговоры?! – вдруг раздался крик с другой стороны поля.
Мы все ошалело обернулись. «Управдом» призывно махал нам рукой. Макароны…