Страница 10 из 14
И он многозначительно повернулся к Диасамидзе. Миха все понял, расплылся в улыбке и сказал с деланным грузинским акцентом:
– Канэшна, генацвале! Всех накормим! Всех напоим!
– Двоих маловато будет, – оживился Прохор. – Тут, вот, у вас хлопец один был. Так вкусно ел, так вкусно, залюбуешься…
И он показал на Голенкина. Гаврила, который еще доедал какую-то бессчетную тефтелю, знал, что по плану он задействован в добыче телефона, и начал мямлить «да я, да мы…»
– Пойдем, пойдем, соколик. Подальше от начальства, поближе к кухне. Оно верней.
Он обнял Голенкина за плечо, и они все вместе ушли в мир кастрюль и ножей.
Таким образом, «внедрив агентуру» из трех бойцов в ряды противника, мы приступили к выполнению поставленных задач, в полной уверенности, что сейчас найдем нашего «летучего голландца», как-нибудь его заведем и к обеду будем на уже Санторини.
Однако, вместо этого, через три часа мы сидели уставшие, грязные и злые в беседке за домом, а лично я чувствовал себя полным дураком.
Корабля не было. Нигде. Это же вам не кошелек. Корабль под подушку не спрячешь. Мы облазили все берега этого острова. Все пляжи. Все скалы. Продирались через заросли каких-то колючих кустарников. Спускались по крутым склонам. Семенюк зачем-то полез через мокрые камни в пещеру на берегу, в которой и велосипед не спрячешь. Упал и расшиб ногу.
Дело осложнялось тем, что посреди солнечного неба вдруг пошел небольшой дождик. И, хотя он быстро кончился, земля какое-то время была мокрой.
Бесполезно. Нет корабля. А теперь все посматривали на меня, как на автора идеи. И мне нечего было им сказать.
Через некоторое время подтянулись «разведчики» – Кирсан и Вельяминов, который пошел вместо Голенкина. И уже по их внешнему виду сразу можно было сделать вывод об «успехе» операции. Оба были с бешенными глазами, в разодранных штанах, а у Пети еще и майка свисала клочьями, оголяя спину. Но крови вроде не было.
Петр тащил в руке какой-то холщовый мешок.
– Вы че? Опять с ним подрались? – недоуменно спросил Кропотов.
Кирсан уселся на пенек рядом с беседкой, выждал паузу, плюнул и начал рассказ:
– Пипец ващее!
Начало хорошее.
– Сначала надо было номер найти. Как? Что нам, идти с Тимохой к Прохору и спрашивать, где вы живете? Мы пошли по всему дому, начиная с цоколя. Обошли все. На втором этаже нашли. Вон, одно окно. Вот, второе.
Он нехотя махнул рукой в сторону фасада.
– Мы сначала номера перепутали. Стремно. У Прохора большой номер. А у деда – маленький. Типа, наоборот должно быть. Мы к Прохору. У него шмотья – немерено! Чемоданы, баулы какие-то. Там рубахи, портки. Валенки! В одном чемодане тулуп нашли! Вооот с таким воротником из барана. Представляете?! Еле назад запихали. Банки, склянки, всякой фигни… Алхимик, чокнутый! Телефона нет. Все перерыли. Даже в бачок унитазный лазали. Нет ничего…
Петр развел руками.
– Потащились к старику. У этого, как раз, комнатка крохотная. Кровать, тумбочка, стол. На столе книжки про футбол. Тетрадка. И больше ничего. Где искать? Матрас перевернули.. Жесткий! Как он спит, не знаю. Нет телефона. Ни паспорта, ни документов. Ни денег, ни карточек. Ни-че-го! Хоть убей! Я внутри номера был. А Тимка на входе стоял, на стреме.
Кирсан набрал воздуха в легкие, очевидно, готовясь к кульминации рассказа.
– И вот, я под кровать забрался, шарю там по углам кверху задницей. Вдруг слышу рев какой-то и Тимоха на пол, буц! Я даже выбраться из-под кровати не успел, а они меня уже за штаны схватили…
– Кто?!!! – заорала ему вся беседка.
Кирсан, сволочь, опять выждал паузу, а потом выпалил:
– Ротвейлер и стаффордширский терьер!
– Да ты чее!!! Ни … себе!!!
Кирсан усмехнулся.
– Вот, и я так подумал. Морды у обоих воооо! Пасть! Зубы, как у крокодила! Лают во все горло. Ротвейлер на Тимоху бросился, а стафф на меня. Ладно, спасибо, ученые они, что ли, какие? Кусать, рвать нас не стали. За одежду зацепились. Все в клочья. Мы бегом по коридору. Они за нами. Потом отстали. Майку мне, вот, разодрали всю…
И он печально потрогал пальцем свои лоскуты.
– А сейчас они где? – с тревогой спросил Землянский.
– Откуда я знаю! Мы, знаешь, как-то, не успели спросить, куда они дальше пойдут. Хочешь, иди, посмотри. А может они и сами сейчас сюда прибегут.
Все с тревогой обернулись. Но вместо собак пришли наши «повара». Вася шел с забинтованным пальцем.
– Кушать подано, господа футболисты, – устало бросил он и тяжело опустился на лавку.
– Порезался? – спросил я у него.
– Да. Чуть полпальца не отхватил. Таак. И где корабль? Мы отплываем до обеда или после?
Ага, отплываем… Рассказали им. А у вас чего?
– Ни-че-го, – констатировал Орлов. – Прохор, вы сюда как приехали? Куда? Сюда, на остров. Когда? А когда вы приехали? Сюда-то, на остров? Да! Да! На остров! По-всякому, на перекладных… В смысле? Да, по-разному. А корабль где? Так уплыл. А когда вернется? Пес его знает. Небось, Алексан Василич ведает. А Суворов, он вообще, кто? Оооо. Он – человек о-го-го! Он тренер? А то ж. А кого тренировал? Да, поди разбери их…
Вася показывал все это прикольно, в ролях. Но стало понятно, что ничего наши «дипломаты» не узнали…
– И так – три с половиной часа, – заключил Миха Диасамидзе. – Про Москву ничего не знает. Про сотовую связь тоже. Врет, конечно. Или дурак дураком. Но что с ним делать? Жопой на горячую сквородку посадить?
Все молчали.
– И вообще, – он недовольно продолжил. – Давайте сухари жрать, что ли? На двадцать три человека борща, салат, второе и еще на ужин заготовить… Я в жизни столько у плиты не стоял. Ноги отваливаются. Васька по пальцу себе рубанул. И так каждый день. Офигеть…
В этот момент Кирсан достал мешок и, наполовину серьезным, наполовину ироничным тоном, сказал:
– И еще. В шкафу у Прохора я нашел вот это.
И он вытащил… Треуголку! Треуголку, понимаете?
В музеях бывали? Кино смотрели? Такая шляпа, которую носили русские офицеры лет двести назад.
?????!!!!!
Мы уставились на предмет.
– Да что же это такое?!!! – разразился всякими словами Миша Диасамидзе. – Это розыгрыш какой-то?! Над нами прикалываются?! Эй, вы, там! Вы нас снимаете, что ли?!!!
И он замахал руками невидимым камерам.
– Нет. Это квест, – с насмешкой ответил Кирсан. – Такой гигантский квест. Бегать по острову. Искать корабль. Находить артефакты.
И он напялил треуголку себе на голову.
– Да, – сухо прокомментировал я. – Чем еще заняться сборной России по футболу?
– За месяц до чемпионата мира… – добавил Вася.
Помолчали.
– А где молодежь-то наша? И дед этот, – вдруг вспомнил Семен.
Пошли искать Асана со Степой. Со стороны футбольного поля раздавались какие-то голоса. Мы прошли через небольшую аллею, вышли в проход трибуны и остолбенели.
Двое наших парней совершенно спокойно и беззаботно гоняли мяч с… Суворовым. И нас вообще не замечали.
– Ну, не придурки ли? – в сердцах взмахнул руками Семен.
– Конченные… – согласился я.
Очевидно, они по очереди играли один на один с дедом. Сейчас был черед Асанчика, который пытался мотать старика. Сначала он хотел тупо продавить силой. То есть пнуть мяч вперед и побежать, а если дедушка будет мешать – просто отодвинуть его плечо в плечо.
Бесполезно. Он даже не мог пробросить мяч. Всякий раз дед угадывал момент и выставлял ногу.
Тогда Асан стал финтить и делать обманные движения. Старик не «купился» ни на одно. Молодой все время оказывался позади и утыкался в спину Суворова, как в фонарный столб.
А если Темиров пытаться уходить с мячом в сторону, старик останавливался и кричал: «Куда ты в бок пошел?! Там ворот нет. На трибунах, что ль, будешь играть?»
Минуты через три Асан бросил это дело. И тут, наконец, они заметил нас.
– Не помешаем? – злобно спросил Кирсанов, в своем оборванном тряпье и треуголке, действительно, похожий на Робинзона Крузо.