Страница 2 из 4
обратившись в привычный поток,
гонят мысли мои на восток
и, отняв приближенье весны,
отравляют покой.
Как назло.
Слезы, страх, огорченье, печаль:
этот месяц – близнец миража.
Так за что же любить мне его?
Кто-то скажет, что стала брюзгой.
Будет прав, он не всех обижал.
Мне ж – под дых.
Ненавижу
февраль…
Снежная весна
А у нас опять замело —
все в сугробах…
Весна заблудилась…
И зима колдовским помелом
на дорогах
с утра потрудилась.
Кружева набросала
с усмешкою,
настрогала снежинок
немерено…
И весна растерялась,
замешкалась,
на пороге застыв
неуверенно.
Весне
И опять закружила, завьюжила,
заметелила зимушка снежная.
Опустила на голову кружево
и покрыла снежинками нежными.
Поцелуев морозно-прощальных
нам на память наколдовала,
в небе тучек мрачно-печальных
шесть десятков припарковала.
Не сдается старушка, кусается
и весне переправы закрыла.
А бедняжка в дверях жмется – мается.
Звездопад
Свеченьем сказочным окружена
и тучами кокетливо прищурясь,
на небосклоне полная луна
загадочно молчит, собой любуясь.
И, тайной очарована ее,
молчу и я, застывши в изумленье.
Встряхнув воображение мое,
исчезло это чудное явленье
за облаком, но миллиардом страз
вдруг бросило сиянье звездопада.
Мне на руку упал один алмаз.
Его, зажав, шепчу: «Спасибо, рада,
что наконец исполнилась мечта,
что с амулетом жизнь начну сначала».
Луна вздохнула с полуночного холста
и лишь многозначительно смолчала…
МЕЧТАТЕЛЬНОЕ
Впереди, или Похмельный синдром
Жизнь – мгновение?
Жизнь – тарарам!
Как-то раз, сигарету смоля,
заглянула вперед, а там…
Там жнивьем поросли поля.
Там рассветы хмельные зовут.
Вперемешку – уют, неуют.
Солнце, звезды, луна, норд-ост.
Счастье, радость, беда, погост.
Долгостроя унылый остов
и забытый песчаный остров…
Мой виртуальный герой
Я тебя придумала —
ты такой, какого в целом мире нет.
Я тебя нарисовала —
хочешь, вышлю почтой масляный портрет?
Я тебя крестами шила
гладью, рядом – свой портрет цветными нитками.
Я тебя слепила в гипсе,
написала сто стихов, вокруг сложила свитками.
Я тебя всегда любила —
поначалу нежно, а потом так нетерпимо, страстно.
Я тебя всегда хотела —
ты ж черту провел, табличку прицепил: «Взрывоопасно».
Я ведь до сих пор люблю, и тебе известно…
Жаль, что нет вакантного рядом с другом места…
Чудо
Ему, ей… не важно
Если есть на свете чудо,
это – чудо ожиданья
взгляда и прикосновенья…
Только… ты всегда в виденьях,
и лишь ты живешь в сознанье,
будоража мой рассудок.
Знаю, ждать совсем немного,
и не важно даже имя,
и пускай мы не знакомы…
У любви свои законы:
раз обрушилась лавиной,
значит, чуда жду большого.
ТОМИТЕЛЬНОЕ ЛЮБОВНОЕ
Лебединая песня
Ты – свет среди полночной тьмы,
ты – моя песня лебединая,
попавшая в сачок рутины.
Из круговерти кутерьмы,
из будничных и серых дней
дарована. Еще один мой крест?
Иль с барского плеча красивый жест:
«На! – счастье принимай и пей».
И делаешь глоток… Но грех…
Принять иль нет? Как «быть или не быть».
А хочется одним теченьем плыть,
гореть с тобой в одном костре.
Ты – боль мечтаний и надежд,
утраченных и обретенных вновь,
Пришедший из счастливых, вещих снов.
Ты – талисман и амулет.
Летнее отступление
«Было» (Ю. Морозова)
Спешной поступью шествует осень,
отбирая красу у деревьев,
бьет дождями в истерике оземь,
чтобы летнее смылось томленье,
и грохочет раскатами власти,
отправляя летающих в ссылку,
разрывая сердца на запчасти,
те, что летом зажглись слишком пылко,
у которых не зажили раны,
что взирают на осень уныло.
Им бы чуточку, каплю бальзама,
но, увы, – все прошло. Было, было…
Колдовская каша
Колдунья заварила «кашу»
любовную. По шерстке глажу
с ее обманчивой подачи
себя, его, а стоит ли?
Ведь знаю, будет все банально,
коль виртуальность нереальна,
как одноразовый стаканчик.
Вот… только сердце защемит.
Что раз упало, то пропало.
Ищи хоть с поднятым забралом,
и толку нет от медитаций.
Свищи, кричи до хрипоты…
Без пользы глупые страданья,
смешны полночные стенанья,
беспочвенны извне советы —
муляж вселенской пустоты.
«Учиться заново сподручней, —
брюзжит душа, – товар-то штучный.
Коль истина в грехах погрязла,
очиститься спеши в Эдем.
А слушать никого не надо,
достаточно с тебя и сада.
Спеши. Остались только крохи,