Страница 73 из 83
- Толку-то! Дождь прошел как раз ночью, от следов ничего не осталось. Опять же, ротный подумал на самоволку...
- В самоволку с винтарями не ходят, да и далеко тут до ближайшего населенного пункта. Тридцать километров, если не ошибаюсь.
- Ну да... - во взгляде особиста проглянулось уважение. - Так вы думаете, в Егоровку?
- Ничего больше в голову не лезет. Вот что, товарищ капитан, надо бы немедленно поставить в известность Черняховского...
- Уже доложил.
- Добро. От него понадобится отделение на бронетранспортере. Грузовик был бы, может, и побыстрее, но против винтовок броня куда лучше. На дело брать разведчиков. Связь обязательна. И вот что: в Егоровке они могут усилиться. Задурят головы молодым - заодно оружием прибарахлятся. В таких глухих деревнях у каждого второго мосинка, самое меньшее, а у каждого первого двустволка. Неровен час, создадут отряд... дальше сам сообразишь, что будет. Тут уж операцией прочесывания пахнет.
Все это Куценко соображал. Также он понимал, что первый спрос будет именно с него: недосмотрел, недослушал, недопредвидел... Поэтому планы перехвата были горячо одобрены.
Рославлев не стал лезть в глубины сыска. Он лишь добавил авторитета в получении всех необходимых ресурсов от начальства - людских в первую очередь.
Бдительный часовой тем же днем задержал деревенского мальчишку при попытке проникновения на охраняемую территорию. Первичный допрос нарушителя, произведенный начкаром (пока не прибыли люди из особого отдела) выявил, что пацан как раз из Егоровки, ищет самого главного начальника, поскольку давеча с утра в деревню заявились трое чужаков с ружьями и потребовали у первого же встречного (а им оказался как раз отец паренька) денег, самогона и закуску к таковому. Когда же обитатель деревни спросил: 'Чаво?', то пришельцы сочли вопрос противодействием и вразумили непонятливого прикладом.
- Тятька сразу и свалился, - угрюмо повествовал паренек, - плечо ему, вишь, побили сильно, теперь двинуть им не может, да еще снасильничали Аленку, теткиматренину дочку, а потом бутылку початую у тятьки нашли, да ее подпили, а кричали, что здесь они сейчас сила, и других с собою зазывали. А Нинка Шумовая им большую бутылину принесла, с полведра, так они теперь ее сейчас пьянствуют сильно.
От волнения Куценко перешел на родной язык:
- Зовсим з глузду зъихалы. Чи воны не розумиют, шо буде?
Неполный взвод разведчиков полетел на вертолете - ради скорости. Из осторожности командир группы приказал садиться не прямо на дороге и даже не в пределах деревни, а в стороне, километра за полтора. Операция захвата прошла без потерь убитыми и даже ранеными - если не считать фонарей под глазами (четыре штуки), которые схлопотали незадачливые дезертиры. Успех, правда, был частично объяснен нетрезвым состоянием задержанных. Так, по крайней мере, было записано в протоколе, хотя сам Куценко конфиденциально пояснил Александрову:
- Пьяны были все трое до полного изумления чувств.
Разумеется, задержанных по приходе во вменяемое состояние допросили в особом отделе. Почему-то при этом пожелал присутствовать товарищ коринженер.
Причины, заставившие дезертировать, красочно обрисовал старший по званию (ефрейтор) этой троицы Степан Маслак:
- Дожили с этой муштровкой, минуты не продохнуть, живем, как в городском цирке, все кувыркаемся да через заборы скачем, и по бабам не походишь. Ночью-то валишься в койку, а как с утра 'Рота, подъем!' - так сил никаких нету, и руки-ноги болят, и спина...
Александров слушал весьма внимательно, ни единого вопроса не задал, но у присутствовавших появилась мысль, что товарищ коринженер навязался на допрос отнюдь не ради праздного интереса.
Уже поздним вечером к Черняховскому напросился Александров. Комполка расщедрился на хороший чай и вкусные булочки с изюмом, которые, по словам хозяина, выпекали в небольшом количестве для гостей на полковой пекарне.
- Гостей ожидай скоро, Иван Данилович. Жуков к тебе первым делом пожалует, ознакомиться чтоб с твоими орлами.
- И пусть себе приезжает. Вроде мои ничего себе, на уровне, по танковой и артиллерийской части в особенности.
- Да если бы только он. За ним и другие почти наверное будут. И с куда большим званием.
Черняховский попытался догадаться, кто бы это мог быть. Догадка получилась не из приятных. А коринженер, в свою очередь, по лицу Черняховского догадался о его выводах.
- Но это не так срочно, да ты и без меня тут справишься. Я к тебе, Иван Данилович, относительно того дела с дезертирами.
- А чего тут думать? Трибунал их ждет. Дезертирство при отягчающих. Правда, военюриста у нас нет, не положено полку, так мне Куценко объяснил.
- Не о них речь. Трибунал даст должное. А дело-то во мне. Моя частично вина.
Подполковник удивился совершенно искренне:
- Сергей Васильевич, ты тут при чем?
- А при том, что мог предусмотреть... короче, смотри, что я предлагаю сделать...
Зашуршала бумага. Читал комполка долго и с большим вниманием.
- По сути правильно, по форме никуда не годится. Но устроить можно. А насчет кино: как ты собрался это проделать? Новых картин не завозили.
Коринженер чуть ли не демонстративно откусил с четверть булочки, без всякой спешки похвалил выпечку, отпил чаю, после чего ответил по существу:
- Насчет новых картин берусь организовать, только не всем сразу. Человек этак по сто за раз на сеанс. Что до моей писанины - это ТЫ по сути прав, Иван Данилович. Для того я этот проект и притащил, чтоб ты черкал да правил. И вот еще что: дам я тебе микрофон, чтоб лучше слышно тебя было. Все ж полк, а не отделение. Уж будь уверен, слышно будет. Так что ты предлагаешь изменить? Покажи. Мне, знаешь, тоже учиться бы не худо.
Черняховский подумал с некоторым уважением, что товарищ Александров не стесняется признаться, что чего-то не знает, да еще пожелал усваивать новое. А ведь ему за шестьдесят! Вслух же он сказал:
- Смотри, Сергей Василич, эти слова просто выкинуть, а тут и тут надо вставочку сделать...
Выступление перед строем, по мнению Рославлева, получилось. Комполка громовым голосом (спасибо усилителю и динамикам) объявил, что первичное обучение закончено, что теперь им предстоит лишь оттачивать полученные умения, что отныне их полк стал настоящим полком осназа.
- Повторяю, вы - осназ! Запомните: никто, кроме нас! Повторить последние слова!
Строй дружно рявкнул:
- Никто, кроме нас!
- Не слышу!
- Никто, кроме нас!!
- Не слышу!!
- НИКТО, КРОМЕ НАС!!!
- Уже лучше. По случаю окончания первого этапа назначаю день отдыха всем, кроме дежурных. Кино будет. И вот что запомните.
Пауза налилась свинцовой многозначительностью.
- Вся техника, на которой вы обучались, и которую нам достал коринженер Александров, обошлась советскому государству очень дорого, - по строю пронесся понимающий гул. - И предназначена она для войны. Нам всем предстоят боевые действия. Где и когда - не скажу. Секрет, сами должны понимать. Зато скажу другое. Вы уже сейчас можете очень многое, а сможете, я уверен, еще больше. Тем меньше для вас будет случаев попасть под пули и осколки. Товарищ Александров как-то мне признался о самом его большом желании. Это чтобы мы предстоящие бои прошли без единой потери. Честно скажу: в такую возможность не верю, но если вдруг нам удастся, я по гроб жизни его водкой буду поить.
Люди сдержанно засмеялись.
- Объявление о кино будет. Р-р-разойдись!
Обсуждение сказанного было негромким и почти кулуарным. Бойцы большей частью спрашивали друг друга: 'Куда ж это нас направят?' и 'А какое кино будет?'
Командиры вплоть до капитанов говорили другое:
- Ты позавчерашнюю газету читал?
- Переговоры. С Финляндией. Предложения, которые те отвергли. Ты это имел в виду?