Потерянная

Чтобы вы лучше понимали торжество началось с его угнетающей речи, что его сын, понимаешь ли, стоит на одном месте. В трактире ничего не поменялось, собственности никакой не прибавилось за этот год!!! (Год! Один год!), и Джаззи вообще чуть ли не позор всего гордого народа троллей, который из покон-веков промышляет хрусталем, стеклом и всем, что с этим связано. А тут сын-трактирщик! Стыд и позор… И все это в присутствии еще 36 троллей…

Я уже только после этих слов, хотела стукнуть его разносом по рыжей голове, но Фи осторожно придержала меня за локоток и шепнула, что не стоит. Это, что же он получается, так каждый год в праздник сына унижает, раз даже Фисса, которая не отличалась примерным поведением, удержала меня от гневной тирады? Пришлось угрюмо кивнуть. Но перед глазами все еще был образ добряка-тролля, с восхищением и гордостью рассказывающий мне и демонюге о своем отце… И вот… Ну вот… Вот ЭТО вот отец? Тот самый?

Фррр…

Зазвучали звуки флейты и тролли наконец-то расселись по своим местам. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Главное подальше держаться от Сиззи…

Аппетит, конечно, у них и правда был отменный. Да и все они, как с одного персонажа срисованы: цвет волос разный, лица тоже, но вот сам цвет лица и фигура у всех (массивно-пухленькая)все одинаковое. Ни одного низкого или худенького тролля. Ни одного. Вот это я понимаю наследственность — генетика. Мы с Фи, и Якариэль едва успевали менять пустые блюда на новые порции, как это тут же исчезало в тролльем желудке. Складывалось впечатление, что они весь год пост держали и только у Джаззи в трактире он подошел к концу.

— Красавица. Ты нас голодом заморить решила? — я обернулась на голос и едва не хныкнула. Клянусь, только что я поставила туда блюдо с жаренным на вертеле барашком! Где баран, спрашивается? Нет барана! Как и картофеля, на котором он возлежал…

Пришлось ретироваться в кухню как можно скорее, прошептав банальное извините, одну минуту, за чем-нибудь съестным — пока меня не сожрали. Мало ли… Фисса еще и умудрялась шутить с ними. Я бы побоялась. Не сожрут — так покусают, за то, что от трапезы отвлекаешь…

Нет, все таки наш Джаззи самый лучший тролль на свете…

Этот подарок я планировала сделать давно… Как впервые побывала в демонском квартале, так мне и закралась в голову благодарная мысль. Так что раз тролли уже утолили свой аппетит, чего я думала никогда не случится, и захмелев от собственного вина, который больше походил на земное пиво, но смешанное пополам, наверное, с водкой, подобрели и расслабились, я незаметно кивнула Джаззи, подзывая его к себе. Но стоило ему только встать, как его отец опять раскрыл свою пасть:

— Сынок, а ты, что же, о семье совсем не думаешь? Годы идут… А ни женщины, ни детей…

Даже я смутилась от такой речи, а Джаззи так и замер полу привстав со скамьи. И знаете, что забавно? У троллей нет возраста! Нет, он, конечно, есть. Но исчисляется в днях Единения. Не с момента рождения, как привычно для большинства, а количеством отпразднованных дней Единения троллей. Они так и говорят: " В моем двадцатом дне Единения", "Я отпраздновал уже 254 день Единения" и тд. Национальный трольский день рождения просто. Собственно, поэтому я и решила сделать подарок для добряка сегодня, раз уж у него собственного дня рождения нет, а только общий.

— Если я не ошибаюсь, это твой 138 день Единения? — продолжал между тем, свою речь отец-года. — А ты до сих пор заправляешь лишь этой безымянной дырой? А как же семья?

Джаззи выпрямился и расстроенно выдохнул.

— Отец, из года в год ты говоришь одно и тоже на каждом празднике. Обо мне, о моем трактире, о моей не успешности и о моей уникальности. Да, именно уникальности. — заверил он, вскинувшего вопросительно брови Сиззи. — То, что мне по душе мой трактир, который и является для меня домом уже десять лет, люди, работающие со мной бок о бок — и есть моя семья, а не заниматься с тобой общим делом, к которому у меня совершенно нет ни способностей, ни желания — не делает меня паршивой овцой. Я уникален!

От всей души загордилась "своим" троллем. Даже не заметила, как вцепилась в руку Фиссе.

— Гладко стелешь…

— Я не договорил!!! — он громыхнул таким басом, что мне показалось, даже стаканы на столах подпрыгнули. — Но обижать Фиссу, я тебе не позволю! Я не глупец! Ты говоришь о женщинах, детях, игнорируя тот факт, что у меня есть дочь!!! Нравится тебе это или нет, но за свое дитя я любого поставлю на место!

— Она Сохра! Она не твоя дочь! — хоть его отец и повысил голос, но в сравнении с трактирщиком, он звучал как мяуканье котенка на лающего бульдога. — Это неслыханная чушь! Ты должен продолжить род!

— Уймись! — только и крикнул Джаззи, от чего даже меня пробрало, чем заставил абсолютно всех замолчать.

Рука в моей руке дрогнула и зашевелилась. Я обернулась и впала в ступор. Всегда веселая и улыбчивая Фисса беззвучно глотала слезы, небрежно смахивая их рукавом платья и готова была провалиться под землю, от вперившихся в нее взглядов. Нерешительно застыв я лишь покрепче сжала ее ладонь, все еще мысленно решая отпускать или нет. Последнее время я начала очень хорошо понимать ее. Ее чувства, настроение. А сейчас же не знала как правильно следует поступить.

— Она не наша семья! Я никогда ее не признаю! — прошипел старикан, от чего Фи еще сильнее задергалась.

— А вот тут я с тобой поспорю. — Джаззи большими шагами быстро прошел на второй этаж, а все собравшиеся слушали звук его громких передвижений наверху. А ведь и правда, никто даже ничего полушепотом не сказал. Мужчины молча сидели и сверлили взглядом кто потолок, кто соседа напротив, а женщины, которых всего оказалось шестеро, опустив глаза смотрели в пол. Но самая, на мой взгляд, старшая тепло улыбнулась мне и даже кивнула. Готова поклясться, что я ее впервые вижу…

— Вот! — крикнул тролль, прежде чем спуститься с лестницы. — Я планировал это преподнести в более располагающей и уютной обстановке… — он замялся, теребя в огромных руках небольшой лист бумаги, сложенный в трубочку и нерешительно шагнул к Фи. — Фисса… Я давно считаю тебя своей дочерью… Я… — тролль густо покраснел и угрюмо сдвинул кустистые брови, от чего его лицо приобрело совершенно детский и непосредственный вид. — Мы никогда не разговаривали об этом раньше, но это не значит, что я об этом не думал… Окажешь ли ты мне честь… быть твоим отцом?

И все ахнули. Синхронно и восхищенно… И я, в том числе…

Да у нас предложения руки и сердца порой не так красноречиво выглядят… Как тут не ахнуть? К слову, пришлось разжать уже побелевшие пальцы и высвободить подругу, иначе бы Джаззи так и простоял с протянутым листом.

Слезы на ее лице давно высохли, но теперь там ошалело бегали тонны чувств и эмоций, вслед за ошарашенными и чуть покрасневшими глазами. Она нерешительно протянула дрожащую руку к листку и тут же ее одернула, чем вызвала всеобщий вдох. Все затаив дыхание наблюдали за развернувшейся перед нами картиной. Но всего через мгновение она улыбнувшись решительно приняла из рук тролля бумагу и тихонько всхлипнула…

— Конечно… папа…

Совсем тихий шепот дрожащих губ вызвал просто бурю эмоций у всех присутствующих. Трактир взорвался радостными криками, возгласами, поздравлениями и улюлюканьями… Кроме отца Джаззи, который скривил лицо так, словно ему в рот пару лимонов засунули… Ну или куда пониже… Но до всего этого новоиспеченным отцу и дочери не было дела. Они стояли обнявшись и от этой картины у меня защемило в груди. Более трогательного момента в моей жизни я не помню. Может этот мир не так и плох, раз в нем есть место таким людям и событиям?

Большой и тучный Джаззи светится счастьем и сложившись пополам, чтобы заключить Фи в обоюдные объятия, что-то шептал ей на ухо, а плечи девушки изредка подрагивали, после чего тролль каждый раз ласково улыбаясь гладил ее по голове. Сама не заметила, как расплакалась… Добрыми и восторженными слезами… Они нашли друг друга. Несмотря на то, что он тролль, а она человек, даже не человек, а Сохра — они семья. Они вместе. И даже несмотря на то, что кровного родства между ними нет — они безумно похожи. Похожи состоянием души, внутренней красотой, повадками и… волосами. Особенно сейчас, когда ручищи Джаззи растрепали и без того объёмные волосы Фи, которые до этого были собраны и прилизаны на затылке — их как будто обоих хорошенько током шарахнуло…