Вырванные страницы

У Жреца не могло быть ни семьи, ни друзей. Лишь последователи. И Мэтью оказался верным решением. Жрец не ошибся, когда выбрал именно его.

- Так… теперь вы главная мишень? – осторожно поинтересовался Мэтью в конце урока. Он немного морщился от боли – на спине кровоточили глубокие раны. Жрец смазывал их особым раствором, чтобы они скорее затянулись и не приносили боли. Так поступили когда-то и с ним. Его тело украшало множество подобных учебных шрамов. Это необходимая часть обучения Древней магии, миновать которую нельзя. Мэтью понимал это. Он полностью доверял Жрецу, как и тот когда-то доверял своему учителю.

- Да, - подтвердил мужчина. И подметил. – Не криви лицо. Контролируй свою боль. И лишь тогда ты перестанешь её чувствовать.

- Это не так просто, как кажется, - выдохнул Мэтью, когда Жрец нарочно с силой надавил на особо глубокий порез. Темная кровь тотчас хлынула оттуда с новой силой теплой волной. И он вытрал ее наколдованной в руке губкой.

- Но и не так сложно, как ты думаешь, - парировал Жрец самодовольно. Сноу молодец. Он старается, он талантлив и у него получается. Гвин был привязан к нему, Жрец помнил те теплые чувства и заботу, что испытывал мужчина по отношению к этому мальчику. Сам же он теперь лишь наслаждался успехами Мэтью, видя, как развивается его талант, как он превращается в Жреца. Потому что в один день именно этот юноша станет Хранителем. Последним Жрецом.

Когда процедура была закончена, Жрец отошел, чтобы вымыть руки, а Мэтью принялся одеваться. Тело Сноу, несомненно, болело при каждом движении, но он стойко выдерживал это, сохраняя спокойствие на лице.

- Можно спросить, сэр? – подал голос юноша, застегивая рубашку. Жрец обернулся и кивнул. Он помнил, как его собственный учитель вечно хранил от него какие-то тайны, и в итоге это вылилось в самую страшную трагедию в его жизни. И собирался стать лучшим Жрецом, чем были его предшественники.

- Что с вами случилось там, у поезда? Ходят разные слухи, но… – в глазах Мэтью вспыхнуло не просто желание узнать правду, но необходимость, страх разочарования и какая-то необъяснимая надежда. Но он, наверное, единственный, кто имел право получить истинный ответ на этот вопрос.

Жрец улыбнулся. Он без труда мог бы сказать всё, что должно было прозвучать после этого «но» в словах своего ученика. Так просто.

- То, что случается с каждым Жрецом однажды, - честно ответил он. Юноша непонимающе свёл брови. – Я потерял имя.

Ещё один на ритуал Древней магии. Особый момент, поступок, после которого ты уже не станешь прежним, а пути назад больше не будет. Добрый или злой. Заклинание, совершив которое, ты теряешь своё имя и свою прежнюю судьбу. Свою старую жизнь. И личность. Без возможности вернуться.

- Но что это значит? – Мэтью не особо понимал. – Вы ведь помните всё, что было прежде с вами, правда?

- Правда, - согласился Жрец. Благодаря Марлин. Если бы в тот момент у поезда она не остановила его, если бы он убил тех пожирателей, то навсегда потерял бы воспоминания о себе прежнем. Он перешагнул черту, но она сделала это следом за ним, чтобы даже там остаться его светом. Не понимая, что мужчины, в которого она влюблена, больше нет. – Я помню своё прошлое, людей, моменты, дружбу и любовь, но больше ничего из этого не чувствую. Отныне я не способен испытывать эмоции. Мне больше не больно, Мэтью. Совсем не больно.

***

Согласие Дамблдора было необходимо, чтобы начать действовать. Гвин не питал иллюзий и прекрасно знал, что в Хогвартсе ничто не происходит без ведома директора, а значит, создать кружок тайно не представлялось возможным. Но теперь всё это уже не имело смысла, так как Дамблдор одобрил идею Гвина. Он не знал всей правды о своем молодом профессоре и его намерениях, но того, что было открыто, оказалось достаточно. Возможно, скажи Гвин больше, и решение было бы отрицательным.

Сейчас мужчина сидел у себя в кабинете и занимался тем, что составлял список учеников, которым готов был попытаться доверить самые особенные знания из всех – об утерянной высшей силе Древней магии.

- Бэнджи Фенвик, - прошептал Гвин, выводя на бумаге первое имя. Семикурсник. Подающий надежды, упорный, дисциплинированный. Сразу же за ним в голову пришли его однокурсники, фамилии которых следом появились на листе – Мэтью Сноу, Фабиан Пруэтт, Гидеон Пруэтт. Именно среди этих четверых, самых старших и умных, Гвин надеялся найти и создать своего преемника. Они виделись ему самыми перспективными и взрослыми. Но на самом деле он должен был признать, что даже они не достаточно взрослые для такого. Они не готовы. Но для того Гвин и собирался их учить – чтобы это исправить.

После седьмого курса мужчина перешел к шестому. Там тоже были хорошие талантливые ребята, которых он успел отметить на своих занятиях. Эдрик Дирборн. Очень интересный, рассудительный юноша. Эдгар Боунс. Друг Мэтью Сноу. В нем столько необходимых качеств, будто он создан для Древней магии. И Марлин Маккинон. Эта девушка, так похожая на его Розу в том же возрасте, девушка с именем его младшей сестры. Он всегда называл ее по фамилии, даже в мыслях, зная, что имя это расцарапает ему горло.

Неужели судьба не достаточно поиздевалась над ним, наслаждаясь его мучениями? Ему и так не просто в стенах школы, где каждый закоулок дышит прошлым, потерянным счастьем и несбывшимися мечтами. Так еще и эта девушка, один вид которой разбивает его снова и снова. Это слишком.

Гвину бы не стоило ее звать, чтобы облегчить себе жизнь, но он не собирался опускать руки от трудностей. В конце концов, когда живешь в ежедневной непрекращающейся боли, еще одна ее капля ничего не меняет. А рисковать он не мог. Вдруг именно Маккинон, так успешно проявившая себя на занятиях по защите от Темных искусств, та, кому суждено стать новым Жрецом? Вдруг Древняя магия изберет ее?

С шестого курса все. Остались пятикурсники. Приглашать на занятия кого-либо младше не было смысла. Мисс Венс. Эммелина. Добрая славная девушка. Было бы жаль отдавать ее Древней магии, если бы Гвин был чуть более сентиментален. Дэвид Морган. Очень талантливый гриффиндорец. Кристиан Бэнфорд. Ее эмоциональность слегка выше требуемой, но при должном старании и контроле это легко исправить. И Робби Стар.

Записав последнюю фамилию, Гвин взглянул на получившийся список. Одиннадцать имен. Одиннадцать детей, из которых он будет делать суперсолдат. И все они, скорее всего, умрут. Своим решением Гвин обрекает их на тьму. Ломает их жизни. Но он не испытывал сожаления или сомнений. Чтобы однажды получить свободу – смерть – он должен создать для себя преемника. Нового Хранителя для Древней магии. Иначе она никогда не отпустит его и не даст умереть. Гвин знал, что с ней мог бы жить очень долго. Она бы оберегала его, хранила, ждала. Но ему не нужна была вечность. Всё, чего он желал, был покой. А это сможет дать ему только смерть.

***

Жрец всю ночь простоял у окна, глядя, как медленно движется по небу серебристо-желтый диск луны. И слушал, как рассказывают, что повидали, скользящие под небом тонкие облака. Удивительно, каким прекрасным и необыкновенным предстал теперь мир. Когда мужчина, наконец, смог снять с глаз повязку и увидеть его по-настоящему. Ему больше не был нужен сон, чтобы восполнять силы. Его поддерживала циркулирующая в каждой капле пространства энергия жизни природы. Это было ново, но так хорошо. Больше не быть частью мира людей. Не зависеть от сна, еды или чувств. Победа разума и магии. Сила. Вот в чем она заключается. Быть выше, над всем, что происходит. Наблюдать, но не быть эмоционально вовлеченным. Это единственный путь к успеху. Люди так слепы и недалеки в своем непонимании этого. Они цепляются за чувства и друг за друга, не понимая, как сильно именно это мешает им видеть мир по-настоящему. Отличать правду ото лжи. И всегда находить путь.

Жрец знал, что ему стоит ожидать новых нападений, но не собирался прятаться. Это не его дорога. Все мракоборцы дружно советовали ему не показываться на работе и затаиться, чтобы спастись. В кой-то веки они были в чем-то единодушны. Только вот проблема – Жрец не собирался спасаться. А они не могли этого понять. Ему не нужна жизнь. И спасение тоже. Он просто хочет сделать то, что должен. И обрести свой финал.