Вырванные страницы

Первым уроком у Гвина стояло занятие с третьим курсом. Совсем еще дети. Когда самому Гвину было тринадцать, он наивно полагал себя уже большим. Но сейчас, спустя годы, пережитые потери и боль, он понял, как ошибался. В том прошлом он мечтал о светлом будущем, славе и любви. О семье и детях. Стать героем. И только последнее сбылось. Но это оказалось худшее, что могло случиться в его жизни. Наверное, в том и суть быть героем - они отдают все ради других и в итоге не бывают счастливы. Жертва, о которой никто не узнает. Боль, которую никто не поймет. И одиночество, которое не сравнится ни с чем.

- Прошу извинить меня, - Гвин отложил салфетку и поднялся из-за стола. - Пойду готовиться к уроку.

- Конечно, - улыбнулась ему профессор Гибли, преподаватель Древних рун. - Всего доброго.

Наверное, она одна из немногих, кто не застал Гвина учеником. И ему это нравилось. Он видел в ее взгляде сочувствие. Но ни ужаса, ни сравнения с его прошлой версией.

Покинув Большой зал через заднюю дверь, мужчина направился к кабинету. Все ученики еще находились на завтраке, и в коридорах было по-утреннему пусто. Внезапно Гвин остановился. Убедившись, что никого нет, он сжал руку в кулак и едва слышно выдохнул заклинание. Глаза его озарились светом солнечных лучей на мгновенье. Медленно он разжал ладонь, чтобы увидеть появившийся в ней ярко-синий василек. Губы сами дернулись в легкую как тень улыбку, едва различимую на лице. Мужчина не удивился. Когда-то такой василёк он создал для Марлин. Синий, как его глаза. Он бы и сейчас отдал его девушке, но было бы неразумно отправляться на ее поиски. Он преподаватель и взрослый мужчина, а она его ученица и еще ребенок. И по-другому не будет никогда.

Гвин спрятал цветок в карман брюк и продолжил свой путь к кабинету. Он не знал, зачем только что применил Древнюю магию на такую ерунду. Быть может, решил проверить то, что и так знал. Марлин Маккинон перестала быть для него просто ученицей, одной из четырехсот. Но самым ужасным был не этот факт, а то, что Гвин уже не мог этого избежать.

***

Дом стал таким мёртвым без Жреца. Пусть старик и не был эталоном веселья и смеха, но всё-таки привносил свои особые краски в этот дом. И в жизнь Мерлина. Да, они не были друзьями. Но юноша понял, что ему будет не хватать своего наставника.

Он медленно обошел каждую комнату, прикасаясь к вещам. Среди книг отыскал пять старых, про Древнюю магию, и решил их взять. Жрецу они уже ни к чему. И теперь он, Мерлин, стал Жрецом. И Хранителем. А значит, должен сохранить эти знания и, чтобы они не умерли навсегда, найти того или тех, кому сможет в будущем их передать. Лет так через пятьдесят.

В столике у кровати лежали лента и монета. Жрец показывал их, когда учил Мерлина обряду по передаче жизненных сил. А так же другие артефакты, которые могли понадобиться для различных чар. Юноша спрятал их в карманы.

Сложно осознавать, что и эта страница его жизни заканчивается и вот-вот перевернется навсегда. Станет не более чем прошлым. От этого Мерлину стало немного грустно. Чувство, схожее с тем, что он испытывал покидая Хогвартс навсегда. Но тогда рядом была Роза. А на этом пути он один. Ведь он собирался посвятить в тайны Древней магии свою девушку, но так и не решился. Всё ждал более подходящего момента. А теперь уже поздно. Все моменты упущены. Даже если Жрец еще жив, он не вернется. Он ушел туда, где примет свою смерть как должное. И в жизни Мерлина его уже не будет никогда.

О чем жалел юноша, так это то, что они не попрощались. Это было немного обидно. Ведь Мерлин заслужил право знать, что прошлая встреча была последней прежде, чем она завершилась.

Это было странное, непривычное и немного горькое на вкус чувство - покидать этот дом и знать, что больше сюда не вернешься. На пороге Мерлин остановился и зачем-то оглянулся последний раз. Это было лишним, ведь он не мальчик больше, чтобы так наивно смотреть в то, что стало прошлым. Жрец помог ему открыть в себе дар, воспитать себя, повзрослеть. За эти два года Мерлин изменился благодаря Жрецу так, как не изменился бы без него и за десять лет.

Дверь тихо хлопнула, когда Мерлин вышел. Все звуки он слышал острее, видел больше, чем когда-либо, потому, что знал, что в последний раз. Ему нравилось, как шуршат под ногами мелкие камешки. Как ругается ветер, запутавшийся в ветвях ивы. Он видел коричневого жучка, ползущего по травинке вверх, к лучикам солнца. Чувствовал, как дрожит воздух. Ощущал его свежий мягкий вкус в горле. Замечал мельчайшие капельки воды, дрожащие веточках в тени еще после утренней росы. В мир пришла весна, но в душе Мерлина по-прежнему оставался февраль.

Ему не хотелось так скоро возвращаться домой и потому он трансгрессировал в Лондон. На работу. Все-таки дома он сказал, что отправляется именно сюда. Зайдя в лифт, Мерлин столкнулся там с Роббом.

- Привет, - первым поздоровался Мерлин.

- Привет, Мерлин, - кивнул Робб. - У тебя разве не выходной?

- Выходной. Заскочил на пару минут, забрать кое-что.

Робб поджал губы и кивнул. В последнее время их отношения охладились. И Мерлин скучал по той дружбе, что была между ними. Ему не хватало Робба. Но тот, видимо, не желал иметь дела с тем, кем Мерлин стал. Со Жрецом. Убийцей и носителем Древней магии. Пусть Робб этого не знал, но не мог не замечать изменений в друге. Мерлин помнил, с чего все началось. С убийства им Гриди. Тогда Робб заявил, что Мерлин становится кем-то худшим, чем все остальные мракоборцы. Что ж, кажется, уже стал. Но Мерлин искренне верил, что свой дар и знания он применит во благо. И никогда не станет таким, как ушедший Жрец. «Интересно, - внезапно подумал он, - а тот Жрец, будучи юным, полагал так же, как я?»

- Ладно, Мерлин, пока, - протянул ему руку Робб, вырывая из раздумий. - Был рад повидать тебя.

Мерлин видел, что это не так. Ложь он различал без ошибок.

- И я тебя. И… Робб.

Робб, уже вышедший из лифта, обернулся.

- Я должен был сказать тебе раньше, - произнес Мерлин, внезапно, после ухода Жреца, ощутивший острое желание не быть одному, - мне жаль, что всё так вышло.

В лице Робба мелькнула грусть. Он поджал губы и сильнее стиснул папку в руках.

- Да, Мерлин, мне тоже.

Дверцы лифта закрылись, и Мерлин остался один.

***

- «Легенды Зачарованного леса»? - со смешком прочитал заголовок книги Гвин. Марлин, не заметившая приближения преподавателя, покраснела и обернулась.

- Да, - кивнула она. - Взяла почитать, чтобы отвлечься от всего, что происходит. Вы читали её, сэр?

Она сидела на подоконнике и все равно смотрела на мужчину снизу вверх. В светлых глазах Гвин видел собственное отражение.

- Читал, - ответил он спокойно. - Кажется, в десять или девять лет.

Марлин улыбнулась. И автоматически поправила волосы.

- Я не удивлена.

Внезапно Гвин тоже улыбнулся. Тому, как открыто говорила с ним эта девушка, как искренне была.

- Я вижу.

Глаза Марлин искрились какими-то особенными звездочками. Будто отражали свет тысячи огней.

- Какой момент вам особенно понравился, Марлин? - поинтересовался Гвин просто, чтобы продолжить разговор. Хотя на самом деле ему бы следовало уйти. Но он остался.

- Четвертая, - Марлин не отрывала от мужчины глаз. Но при этих словах во взгляде её скользнула тень грусти. - О мальчике, который считал звёзды…

- Потому что потерял свою, - задумчиво закончил за девушку Гвин. Он помнил эту легенду о юноше, который однажды нашел звезду. А потом однажды она исчезла. И с тех пор юноша искал её каждую ночь и не находил себе покоя. Когда Гвин прочитал эту легенду впервые, то она не зацепила его, и многое осталось непонятым. Лишь спустя годы он осознал всю суть истории, всю тоску и боль.

- Вы помните, чем она заканчивается? - голос Марлин звучит робко. Гвин смотрит на нее, но видит Розу. Та часто сидела на этом подоконнике с книжкой на коленях. Юный Мерлин подбегал к ней, обнимал за плечи и целовал. Теперь они оба мертвы. Потому что профессор Гвин - не тот Мерлин.