Поломанное солнце

- По крайней мере, я увидел тебя. Я не остался там, под завалами, не зная, кто победил. А сейчас… я верю, что всё будет хорошо. И знаю, что ты в порядке.

Джордж останавливается. Его рука на спине брата начинает дрожать, и он наклоняется, пытаясь восстановить дыхание, удержать рвущееся отчаяние. Он же дал себе слово – никакой слабости, быть сильным ради Фреда. Ну же.

И всё же срывается.

- Разве?

Ладони Фреда теплые, живые. Настоящие.

- Когда-нибудь будешь, - отвечает он тихо.

Джордж знает, что никогда.

Они больше не говорят об этом. Просто гуляют.

Когда начинает холодать, Джордж доводит брата до машины, усаживает на пассажирское сиденье спереди и везет домой. И ему совсем не кажется странным то, что дом для них – совершенно чужое место.

Джордж включает музыку, пока Фред с нетерпеливым выражением лица наблюдает за каждым его движением, сидя на диване.

- Ну же, Джордж, - не выдерживает он.

Джордж только улыбается, поддразнивая. Но все же прибавляет своим действиям скорости. Он приносит их альбом, заполненный снимками из путешествия, и вытаскивает из машины конверт с новыми фотографиями.

- Эй, ты что, сфотографировал меня спящим на пляже?! – возмущается Фред, рассматривая собственное изображение на карточке. Джордж помнит тот день так, словно это было вчера.

- Не удержался, - и губы его трогает печальная улыбка.

Солнечная Бразилия, оставшаяся позади.

Вместе они приклеивают новые снимки, перебивают друг друга, вспоминая, как и когда они были сделаны. А потом открывают самую первую страницу, чтобы начать смотреть сначала.

Фред Уизли, так не похожий на того, кто сидит сейчас рядом с Джорджем, стоит на утесе, позади него синеет озеро, и он выглядит самым счастливым и свободным человеком на свете. Тот кадр, с которого началось их путешествие.

Они разговаривают так, будто не могут наговориться. Словно за оставшиеся часы хотят сказать всё, что не успели за предыдущие годы. За всю жизнь. Зная, что всё равно не успеют.

Джорджу хочется, чтобы сегодня никогда не заканчивалось.

Но за окном опускается ночь, и Фреда начинает трясти так сильно, что альбом спадает с его коленей на пол. Он открывается на той странице, где на фото улыбаются два близнеца со своей первой в жизни пойманной на удочку рыбой.

Джордж отводит брата в кровать, закутывает, как ребенка, ставит температуру на максимум, но Фред всё равно не может согреться.

- Н… наверн… ное, уж…же никогд…да, - стуча зубами и заикаясь, выдает он.

И это словно вызов, брошенный Джорджу. Он не даст этому случиться. Не позволит брату уйти в холоде, не вспомнив, что такое тепло.

Решительно и упрямо он откидывает краешек одеял в сторону и сам забирается под них. Ему жарко и душно, он потеет, но и не думает уходить. Фред с удивлением и вниманием наблюдает за ним. А Джордж просто ложится на бок и притягивает брата к себе, заключая в крепкие объятья.

- Так будет теплее, - тихо поясняет он. Фред кивает.

Они лежат в тишине и темноте, и Джордж слышит, как оглушительно бьется не только его собственное сердце, но и сердце Фреда.

Пожалуйста, только бейся.

Фред.

Вскоре Фред согревается. Его дыхание постепенно выравнивается, и он засыпает.

Джордж отлежал себе руку, и нога затекла просто жутко, но он и не думает шевелиться, не желая разбить хрупкий сон брата.

И тут его накрывает. Волна страха, ужаса и паники. Он смотрит, смотрит, смотрит в темноту, ощущая теплое дыхание Фреда на шее, и по щекам его беззвучно стекают слезы.

Он боится, что Фред больше не проснется. Что больше не услышит его голоса. Не увидит его улыбку. Он так долго, целый год, бежал от этой правды, скрываясь за своей верой, за надеждой, за обманчивыми обещаниями. Но сейчас она накрыла Джорджа с головой, и он тонул в ней, как в глубокой темной воде.

Это конец.

По-настоящему.

Тот самый, неотвратимый, от которого невозможно уйти.

Это последняя ночь Фреда, и Джордж не знает, что сделать, чтобы он остался. Не знает, как будет жить один.

Наедине с пустотой.

Джордж не планирует спать, собираясь быть с Фредом до конца. Так глупо и наивно он верит, что пока не отведет глаз, огонек жизни брата не потухнет. Но усталость, слезы и горе делают свое дело, и Джордж не замечает, как проваливается в сон.

Его будит тихий шепот в дюйме от его лица.

- Джордж. Джордж. Джордж.

Джордж распахивает глаза, вздрагивает и видит Фреда. В утреннем сером сумраке темнеют его впавшие глаза.

- Фредди, - выдыхает Джордж. Брат все еще в его руках, так близко, такой родной, нужный. И живой.

Джордж боится поверить.

Получилось? Он выжил? Он спасся? Чудо случилось?

- Мне страшно, - шепчет Фред.

И Джордж слышит звон, с которым разбивается его едва вспыхнувшая надежда.

- Я с тобой, - словно молитву произносит он. Фред глядит на него.

- Пожалуйста, пойдем отсюда.

- Куда?

- Встречать рассвет.

Голос Фреда звучит так жалобно, так несчастно. Джордж кивает. Он помогает брату выползти из-под одеял, затем закутывает его в одно из них и ведет прочь из дома.

Впервые они выходят через дверь.

Воздух на улице еще по-ночному холодный и свежий. В предрассветной тишине слышно только шепот ветра в кронах деревьев.

Они садятся в машину и выезжают на окружную дорогу, ведущую за город. Она абсолютно прямая, уходящая на восток. Навстречу солнцу. Остановившись на обочине, Джордж спешит к Фреду, чтобы довести его до капота машины. Они садятся на него рядышком, соприкасаясь плечами. И глядят на горизонт.

- Если бы я только мог, Фредди, - не выдерживает Джордж. Он просто не может быть больше сильным. – Я бы все сделал, клянусь.

- Я знаю, - кивает Фред. – Знаю.

Он медленно съезжает на слабеющих ногах по капоту, пока не опускается прямо на землю. Не раздумывая, Джордж садится рядом. И Фред тотчас прижимается спиной к его груди. Джордж обнимает его в ответ, думая, что прежде они никогда столько не обнимались. Удивительно, какая нежность открылась между ними на пороге смерти. Слишком поздно.

- Мы были крутыми, правда? – Фред задирает голову, чтобы посмотреть на брата. Джордж знает, что у него сейчас красные глаза, чувствует, как по щекам стекают слезы, но всё равно соглашается.

- Да. Очень.

И Фред улыбается ему.

Ярче тысячи звезд и теплее всех солнц Вселенной.

И в его синих глаз одинаково горят любовь и страх. Уходящая жизнь и приближающаяся смерть.

И мир Джорджа взрывается окончательно. Только пепел.

Если ты будешь звездой, то кем стать мне, чтобы оказаться рядом?

А Фред дарит ему свою последнюю улыбку на земле, прежде чем снова повернуться к светлеющему на востоке небу.

- Только бы успеть увидеть солнце еще раз, - шепчет он, и в голосе его такая горечь, какой не было никогда.

Джордж понимает, что Фред больше не играет. Не строит из себя весельчака и не делает вид, что ему не страшно или всё равно. Сейчас он открыт, как никогда.

И тогда Джордж крепче обнимает его, сжимает одной ладонью ладонь брата, переплетая их пальцы, и горячо дышит в рыжую макушку. Словно надеется помочь. Удержать. Защитить.

- Как я буду без тебя жить? – почти не шевеля губами шепчет Джордж. И не знает, слышит ли Фред.

Они сидят рядом – вместе, как делали всё в этой жизни с самого первого дня - и ждут рассвет. И когда из-за горизонта прорываются первые яркие лучи, такие ослепительные и прекрасные, Джордж легонько толкает Фреда в затылок подбородком, и негромко произносит:

- Смотри, Фред. Солнце.

Но Фред продолжает молчать.

И тогда Джордж понимает, что это случилось. Он прижимает внезапно начавшую дрожать ладонь к груди брата и не слышит его сердца.

Больше нет смысла сдерживать рыдания.

Джордж тихо скулит, склоняясь над братом. Он утыкается мокрым лицом в его затылок, как делал когда-то, чтобы снять его боль, и медленно раскачивается из стороны в сторону.