Red lines

- Не забывайся, Джордж, - спокойно говорит он. Предупреждает. Просто хочет уберечь сердце своего брата от чего-то ненужного и болезненного.

Джордж приподнимает голову и удивлённо моргает:

- О чём ты?

- Я уже говорил как-то: она девушка Рона.

Вот так просто. Джордж вскидывает брови.

- И что?

Кажется, он искренне не понимает. Не видит. Может, это невидимость сделала Фреда таким наблюдательным, потому что теперь он имеет возможность пялиться на людей сколько влезет, а те, не зная об этом, забывают прятаться за масками. Или, возможно, ему всё показалось. Фред тяжело вздыхает и качает головой, сдаваясь.

- Ничего, - отвечает он. Джордж мгновенье смотрит, а затем отворачивается. И Фреда поражает его искреннее непонимание. Словно для Джорджа сейчас существует лишь один человек, и это не Грейнджер. И всё, что не связано с близнецом – неважно, не имеет смысла.

Они возвращаются домой уже вечером, и Фред предчувствует бурю. Джордж в отличном настроении – перед тем, как уйти, он ещё пару раз закрепил заклинание, и вышло без единого неверного штриха. Как сказала Грейнджер – идеально. Девушка, кстати, тоже вполне довольна происходящим. Фред уже хочет увидеть лицо Рона, когда тот встретит этих двоих в таком отличном расположении духа после того, как они полдня провели где-то вне «Норы». Это будет забавное зрелище. Невидимость Фреда позволяет ему наслаждаться спектаклем из первого ряда, без риска быть снесённым ураганом.

Мама сразу же встречает их у окна. Видно, как она беспокойно ходит, вглядываясь вдаль, поджимая губы и заламывая руки. Фред обменивается взглядом с Джорджем и чувствует их общую вину. Сейчас слишком тяжелое время, много боли, и раны от потери даже не начали затягиваться. Без отца и Билла дома некому успокоить их маму. Гермионе тоже неловко, она смущается и прячет палочку в карман. Джордж делает то же самое. Ни к чему семье знать, что они ещё и колдовали. Но завтра, о, завтра правда откроется. Как только Фреда привяжут, они с близнецом и Грейнджер посвятят в свой большой секрет всю семью. И те, наконец, перестанут страдать так сильно. Хотя уйдет время на то, чтобы они привыкли к новому состоянию своего сына и брата. Но ведь это мелочи, правда? Главное, что Фред вернётся в их жизнь. Потому что он был нужен им. Как и они ему. Так сильно.

Мама не ругается, не злится, но беспокойство в её суетливом тоне и бегающем нервном взгляде так и льётся через край. Очевидно, что скандал не случился лишь потому, что это Джордж. Она пытается выудить информацию о том, где были Джордж и Гермиона, чем занимались, попутно стараясь запихнуть в них пару тонн еды.

Джинни на шум проскальзывает на кухню, с ногами забирается на стул и подозрительно смотрит. Фред сразу же вспоминает её разговор с его колдографией. Он так и не сказал об этом Джорджу. Завтра это уже не будет иметь значение. Но сегодня не завтра.

- Она подозревает, что с тобой что-то не так, - говорит он, привлекая внимание Джорджа. Он нарочно становится напротив, чтобы близнецу не пришлось оборачиваться и выдавать себя перед сестрой ещё сильнее. – Джинни. Думает, ты не в порядке. Что ты видишь галлюцинации. Беспокоится, что ты…

Слова замирают, не слетев с губ. Что? Что он собирался сказать?

Глаза Джорджа округляются, и в них мелькает какое-то предательство. Однако он лишь поджимает губы и отводит глаза назад к матери. Джинни прищуривается, замечая это. Фред поражён её наблюдательностью. Но он понимает, что так задело брата. Мало приятного, когда тебя считает безумным твоя же младшая сестра. Ещё меньше – когда твой близнец практически произносит это вслух.

- Прости, - вздыхает Фред. – Я слышал, как она разговаривала вслух. Она просто боится потерять ещё одного брата. Как и все они.

Это настолько прописные истины, что Джордж даже не удостаивает его взглядом. Всем и так понятно это. Очевиднейшие вещи.

А потом появляется Рон.

Он протекает на кухню бесшумно, но источаемая им мрачная аура почти осязаема. Лицо его искажено недовольством и сомнениями. Гермиона сразу же смущенно розовеет, но, к своей чести, голову не опускает и выдерживает взгляд почти героически. Джордж снова выглядит так, будто не понимает. То есть, Фред подозревает, что его близнец знает, в чём дело, но честно недоумевает, почему. Как Рону могло прийти в голову нечто подобное, если Джордж об этом даже не думал, если его это совсем не интересовало?

Мама немного робко ставит перед Роном тарелку и накладывает ему большую порцию еды, хотя даже ей очевидно, что младший брат пришёл сюда не за этим. Джинни обхватывает колени руками и наблюдает. Фреду кажется, что сейчас не он один здесь зритель.

Рон жует и пялится на Гермиону и Джорджа. Это смешно, и Фред позволяет себе ухмыльнуться. Взгляд Джорджа моментально скользит к нему, но почти сразу же опускается назад.

- Где были? – наконец, спрашивает Рон.

- Ах, в… - Гермиона не успевает ответить, когда Джордж перехватывает инициативу.

- В «Гинготтс» ездили. Снять немного налички.

- Полдня? – скептически фыркает Рон. Гермиона опускает глаза, а Джордж холодно смотрит на брата. И что-то в его синих глазах, какие-то льдинки, настораживают Фреда так сильно, что ему хочется схватить близнеца и утащить. Он не знает, что будет, не может знать, но ему вдруг становится не по себе.

Рон – единственный из семьи, кто будто игнорирует смерть Фреда. И Джорджа не может это не задевать, даже если он будет отпираться.

- Это проблема, Ронни? Боишься, что я украду твою девушку? – о ледяной тон Джорджа можно порезаться. Рон наливается краской, тужится и жуёт губы.

- Нет. Просто это странно, - наконец, выдает младший брат. Отступает. Фред пытается понять, что изменилось. Эти двое не вступали в открытую конфронтацию прежде. Джордж позволял Рону бежать и переживать боль так, как ему удобно. А Рон не пытался затискать близнеца в своей жалости. Всё всех устраивало. Что-то успело стать по-другому. Почему?

- Нет. Не странно, - отмахивается Джордж. – Ты и Гарри были заняты, Гермиона попросила сопроводить её.

- В банке ужасные очереди. Билл ведь рассказывал на днях, - подаёт голос Грейнджер. И лжёт она искусно, даже если ей это неприятно. Но она обманывает своего парня и лучшего друга, врёт им в глаза, скрывает от них огромную тайну только ради Фреда и Джорджа. Потому что они её попросили. Нет. После всего этого Фред не имеет права быть на неё хоть каплю сердитым.

- А где Гарри, милый? – спрашивает мама. Джинни прислушивается и даже поднимает голову, вытягивая шею.

- Он и Флер отправились к Тонксам, навестить Тедди.

- Бедный малыш, - вздыхает Гермиона. – Гарри очень переживает за него.

Джордж жует бекон, Гермиона и мама продолжают обсуждать сына Люпина, Джинни широко зевает, и только Рон продолжает смотреть на Джорджа. Фреда это настораживает. Ему хочется толкнуть младшего брата, отвлечь его. Что-то в его глазах кажется угрозой. Идущее от него напряжение вибрирует в воздухе. И Фреду кажется, что Рон устал убегать.

- Ты странный, - заявляет младший брат через какое-то время.

Разговор стихает. Фред закрывает лицо руками. И слышит голос Джорджа, разрезающий тишину:

- Я? В чём?

Он на пределе, Фред чувствует это. И мысленно просит Рона: «Не говори, не говори, не говори…» Но когда такое было, чтобы младший брат слушал близнецов?

- Ведёшь себя так…

- Рональд! – обрывает его мама сурово. И одновременно с ней восклицает Джинни:

- Рон, не надо!

Фред убирает руки и смотрит на свою семью. Рон сидит, выставив вперёд подбородок и упрямо сжав губы. Гермиона смущенно смотрит на него, и её нижняя губа немного дрожит. Джинни и мама с одинаковыми взглядами, полными паники и боли. Но Джордж… Джордж холоден и спокоен. И это ужасает сильнее всего.

Никогда в мире, ни при каких обстоятельствах, ни по каким причинам на свете Джордж Уизли не должен быть таким.

- Идём, - Фред подбегает к близнецу и хватает его за плечо, сильно вжимая пальцы. И Джордж вдруг тает. Его холод исчезает от присутствия Фреда, он встает и молча следует за ним.