Страница 5 из 5
– «Точно так же в холодную ночь грелся у костра апостол Петр, – сказал студент, протягивая к огню руки. – Значит, и тогда было холодно. Ах, какая то была страшная ночь, бабушка! До чрезвычайности унылая, длинная ночь!»
Студент рассказывает об отречении Петра и о том, как он горько плакал. «Продолжая улыбаться, Василиса вдруг всхлипнула, слезы, крупные, изобильные, потекли у нее по щекам». Студент подумал, что «если она заплакала, то, значит, всё, происходившее в ту страшную ночь с Петром, имеет к ней какое-то отношение».
Затем студент продолжает путь к себе домой. Автор описывает пейзаж ранней весны, оттепель, чувства, охватывающие студента на дороге.
«Студент опять подумал, что если Василиса заплакала, а ее дочь смутилась, то, очевидно, то, о чем он только что рассказывал, что происходило девятнадцать веков назад, имеет отношение к настоящему – к обеим женщинам и, вероятно, к этой пустынной деревне, к нему самому, ко всем людям. Если старуха заплакала, то не потому, что он умеет трогательно рассказывать, а потому, что Петр ей близок, и потому, что она всем своим существом заинтересована в том, что происходило в душе Петра.
И радость вдруг заволновалась в его душе, и он даже остановился на минуту, чтобы перевести дух. Прошлое, думал он, связано с настоящим непрерывною цепью событий, вытекавших одно из другого. И ему казалось, что он только что видел оба конца этой цепи: дотронулся до одного конца, как дрогнул другой…
И чувство молодости, здоровья, силы, – ему было только 22 года, – и невыразимо сладкое ожидание счастья, неведомого, таинственного счастья овладевали им мало-помалу, и жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной высокого смысла»[8].
Нет действия, нет интриги, но Чехов вложил в четыре страницы этого рассказа всю красоту и всю правду, какую только мог.
Когда бабушка читает, я ничего не понимаю, но улавливаю ее необычное волнение и счастье, и решаю выучить русский язык. Она будет моим учителем.
Русский язык освобождает мой ум. Я начинаю интересоваться книгами. Я читаю произведения, которые захватывают меня, произведения, сильно отличающиеся от тех, что нас заставляют читать в школе.
В русской литературе меня поражает ее нравственное и христианское содержание. Она обращена к сердцу читателя, она стремится пробудить самое благородное в нем. Она пытается изменить его.
Новый мир распахивается перед моими глазами. Мир, в котором бытие не сводится к мышлению.
Я читаю Чехова, который кажется «внеморальным», потому что описывает голые факты, оставаясь безучастным. Но за этой кажущейся нейтральностью бабушка помогает мне обнаруживать беспощадное осуждение той ностальгии и меланхолии, которые, будучи замечательными качествами у людей с мужественной волей, являются настоящими пороками у людей незрелых. Чехов требует искренности в чувствах, он требует действия, которое должно из нее вытекать.
Я читаю Достоевского, который открывает мне глаза на положение в мире – на бесов, окружающих нас, на борьбу, протекающую на небе и на земле, на противоречия и драму атеистического гуманизма. После чтения Достоевского я понимаю, что золотой середины не может быть: надо быть за
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
8
А. Чехов, Студент. Собр. соч. Том 7. Повести и рассказы (1888–1891). М., 1956.