Магические традиции

— А Лили на такие вопросы ответить не может, — тут же хмыкнула Мэри, — Она вообще любить не способна.

Стало обидно. Очень. Не столько из-за ее слов, сколько потому что когда-то Лили считала ее подругой, а они оказались никем.

— Неужели? — резонно удивилась Эмилия. — Ты не влюблялась?

— Почему же? — не смогла удержаться Лили, — Я и сейчас влюблена.

Лотти тут же придвинулась к ней поближе:

— Да? И в кого же? В Джеймса?

Лили ответила честно. Она знала, что Лотти на подобное не обижается:

— Тебе скажу — через день вся школа знать будет.

Лотти расхохоталась в ответ:

— Ну простите, я совершенно не умею хранить секреты. Но раз не хочешь говорить — точно не в Джеймса. А ему говорила? Бедняжка, страдает, наверное.

Лили лишь молчала в ответ. Лотти сама все додумает, нет нужды что-либо говорить. Даже наоборот: чем больше скажешь, тем больше она про тебя придумает. Как при такой болтливости она умудряется никому не причинить зла — загадка для Лили.

***

Если полученный дар не развивать, то это в итоге скажется на жизни мага. Так писали в Наставлениях. По крайней мере, родовой алтарь, полуразумный артефакт, перестает давать такому лентяю свою защиту. И вот уже появляются всякие магические болячки, начинают преследовать мелкие неприятности и быстро цепляются чужие сглазы. Маг, развивающий дары, проживет долго.

Защита алтаря тем сильнее, чем чаще маги подпитывают. Ритуалами, жертвоприношениями, традиционными обрядами. Лили с некоторой долей брезгливости читала об этом. Девочки в семье должны сбрасывать первую кровь на алтарь. Лили недовольно ежилась. Первые месячные и так не слишком-то радуют, а уж если в такой день нужно залезть на камень, да в присутствии всей родни, а под ритуальным балахоном никакого нижнего белья… Странные порядки. Наверное, чтобы воспринимать это нормально, нужно родиться и вырасти в мире магии.

А еще по-своему удивила обязанность Лорда и Леди как минимум раз в месяц заниматься сексом в комнате около алтаря. Интересно, это крошечная коморка в подвале? Или вычурные покои в шелках и позолоте? А у Лорда и Леди есть расписание исполнения супружеского долга? И не совсем понятно, для чего вообще нужно спать вместе именно в этой комнате.

Пугало, что в магическом браке, которым и обязаны связывать свои жизни глава рода с женой, женщина оказывается в сильной зависимости от мужа. Хозяйка в доме, но при этом рабыня собственного супруга. Отлаженная веками система магических браков твердила, что женщина должна быть зависима и знать, кто ее хозяин. Это почти точная цитата. Слово «Хозяин» Лили не особенно нравилось.

Она так задумалась, что едва не налетела на шестикурсницу Гриффиндора. Катрин Томпсон своей ненависти к Лили не скрывала. Как и своей любви к Джеймсу Поттеру. Но это была распространенная причина ненависти девушек. Мэри ненавидела ее из-за Северуса, Катрин и еще несколько девчонок — из-за Джеймса. Последний был желанным женихом для многих чистокровных ведьм, но при этом сам Поттер звал замуж только маглорожденную Лили. Она рассеянно подумала, что считать Джеймса своим хозяином точно не хочет, так что с радостью отдала бы его Катрин. Информация о магическом браке отбила желание выходить замуж за Джеймса даже ради лучшего устройства в мире магии. Какой смысл бежать от работы официантки, если в итоге становишься практически чьей-то вещью?

Но пока Лили, автоматически извинившись, размышляла о магическом браке, Катрин сделала шаг назад, поднесла ладонь к губам и сдула прямо на Лили какой-то порошок. Среагировать она не успела: вдохнула его и тут же оглушительно чихнула. И вдруг стало так спокойно, так легко. Только что разум как-то отстраненно отметил, что это явно была Пыльца Эдельвейса. Если вымочить ее в зелье подчинения, а затем просушить на солнце, то получится снадобье, схожее с заклинанием Империо. Снадобье это, разумеется, запрещенное, пусть и действие его недолгое. Катрин протянула Лили открытую склянку с каким-то зельем:

— Пей! — приказала она.

И Лили выпила. Привкус миндаля и мяты, этот особый запах — Лили узнала зелье. Оно приятно прокатилась по гортани в желудок, и тут же словно все мышцы у Лили расслабились, в голове приятно помутилось, соски болезненно напряглись, а губы сами собой приоткрылись. Зелье Страсти. И хорошего качества.

— Сейчас ты найдешь того, кого любишь, — приказала Катрин, — поцелуешь его. Скажешь, что любишь только его. И сделаешь это так, чтобы Джеймс Поттер тебя видел. Скажи, что хочешь этого парня и уведи его куда-нибудь.

Лили кивнула. Мысли были ленивыми, словно в голове у нее вязкий сироп. Приказ Катрин казался таким правильным, нужным. Найти Сириуса и поцеловать? Конечно, она непременно это сделает. А когда поцелует, действие Зелья Страсти передастся и Сириусу. Это тоже хорошо. Она развернулась и направилась обратно к общей гостиной: именно оттуда стоит начать поиски Сириуса. Позади нее раздался голос Катрин:

— Обливиэйт.

И Лили уже не помнила, почему она решила не идти в библиотеку. Ей нужно найти Сириуса. Прямо сейчас. Только зачем ей нужен рядом Поттер? Точно! Чтобы окончательно прояснить ситуацию.

Всю дорогу за ее спиной звучали чьи-то шаги, но Лили так и не оглянулась назад. Едва она вошла в гостиную, как поняла, что ей крупно повезло: Сириус, Джеймс, Ремус и Питер как раз направлялись к лестнице в мальчишеские спальни. И искать не придется. Лили, все еще улыбаясь, быстро пересекла помещение, оттолкнула Питера, который только начал подниматься по лестнице, легко обогнала Ремуса, схватила Сириуса за руку, не давая уйти далеко.

— Лили? — удивленно спросил он.

— Какие-то проблемы, любовь моя? — весело, с традиционным раздражающим нахальством спросил Джеймс.

А Лили поднялась еще на несколько ступеней наверх, окончательно скрывшись за поворотом лестницы от взглядов сидящих в общей гостиной, обняла Сириуса за шею и поцеловала. Раньше ей не доводилось целоваться. Слишком мало времени проводила в мире маглов, слишком сильно отпугивал любых поклонников Джеймс в мире магии. А Северус, который, по словам Мэри, был в нее влюблен, никогда даже за руку не брал, что уж говорить о поцелуях. Зато Лили много читала. И теорию знала на твердую пятерку. Да и Сириус, в отличие от нее, целовался много и часто. Но уже через пару восхитительных секунд он разорвал поцелуй и злобно прошипел:

— Мордрет! Миндаль и мята! В комнату все. Быстро!

И потащил ее за руку наверх. Лили, в принципе, была совсем не против пойти за ним в комнату, только немного не понимала: зачем тащатся все остальные?

В комнату Сириус ее практически затащил, а внутри небрежно толкнул на кровать. Лили упала на спину и из-за мышечной слабости не сразу смогла даже сесть.

— Миндаль и мята? — раздался удивленный голос Джеймса.

Сириус распахнул сундук, заклинанием призвал большой бутыль с фиолетовым зельем, отхлебнул из него и направился к Лили:

— Пей! — приказал он.

— Не хочу, — мотнула головой она. — Я хочу…

Договорить она не успела. Сириус жестко ладонью сжал ее челюсть, заставив открыть рот, и тут же плеснул зелья из бутылки, облив при этом и саму Лили, и кровать, на которой она все еще сидела. Пальцы разжал не сразу, сначала убедился, что Лили проглотила противную жидкость. Она вытирала с лица липкие потеки, зелье горчило во рту, а намокшая рубашка противно липла к телу.

Теперь Лили плохо понимала, что на нее нашло, и как она вообще здесь оказалась. В комнате повисла тишина.

========== Глава 4. О неожиданных новостях и скоропалительных решениях ==========

— Миндаль и мята? — переспросил Джеймс. — Узнать бы, какой придурок продает его в Хогвартсе. Пятый раз за год!

Лили рассеянно подумала, что прекрасно знает этого «кого-то». Северус. Он как-то говорил, что зельеварение — это его дар. Родовой. Дескать, унаследовал от чистокровной матери. Даже при том, что дар зельевара относительно легко развивать, он все равно требует денег. И немалых: книги рецептов, котлы, ингредиенты. Северус выполняет заказы школьников, сварить может многое. Маловероятно, что кто-то еще в Хогвартсе смог бы приготовить качественное Зелье Страсти, оно ведь запрещенное, а срок хранения — чуть больше недели. И рецепт такой сложный, что Лили бы не рискнула приступать к изготовлению без помощи Слизнорта или того же Северуса.