Страница 7 из 73
— Мило. Разве тебе не следовало хотя бы подождать, пока я проснусь?
— Наверное. Но тебе понравилось.
— Наверное. К чему такая спешка? У меня в запасе еще целый час, чтобы продемонстрировать тебе кучу других трюков, — предложил Марк, взглянув на часы.
— Ни сколько в этом не сомневаюсь. Но до моего отеля почти сорок минут, а через час с небольшим ко мне должен заехать Иванов, — объяснила Лили.
Он кивнул, сняв с подоконника пепельницу и раскуривая оставшийся в ней косяк.
— Вау, мы так долго этим занимались? — удивился Марк.
Блуждая взглядом по ее линиям и изгибам, он потерял счет времени.
— Боже, не говори так, словно ты этим шокирован, — фыркнула Лили и полезла по его вытянутым ногам.
Он поднес к ее губам сигарету, и она сделала глубокий вдох.
— Не шокирован. Мне жаль, что на этом всё кончилось — ты отлично снимаешь напряжение. Так ты сразу же уезжаешь?
Лили выдохнула струйку дыма в пространство у него над головой.
— В шесть тридцать, — напомнила она, затем сделала еще одну быструю затяжку. — В шесть часов ко мне заедет Иванов, чтобы всё обсудить и передать товар.
— А, точно. Ну, тогда…, — Марк замолчал. Он не знал, что сказать.
««Спасибо за охуительный секс и за сиськи, о которых я грезил долгие годы». Потрясающе. Поэзия, да и только».
— Марсель Де Сант, — нараспев произнесла она его полное имя и, раздвинув ноги, села верхом ему на колени. — Я думаю, что возможно, тебе будет меня не хватать.
Он положил руки ей на ягодицы и, сильно их стиснув, приподнял ее и привлёк к себе, так, что ее груди вжались в его грудную клетку. Лили была сложена просто идеально, упругая плоть, так и просящаяся под его руки. И, как он теперь знал, совершенно гладкая, абсолютно везде.
— Я думаю, этого мне будет долго не хватать, — прошептал он ей в ответ, сжав свои пальцы.
Она поёрзала у него в руках.
— Мне тоже. Спасибо, Марк, за то, что сделал Африку более-менее сносной, — произнесла она.
Ее голос был лишён насмешливых интонаций — в нем слышалась искренняя благодарность и даже лёгкая грусть.
— Куда ты поедешь после этого? — неожиданно для себя самого произнёс он. Марк никогда не говорил о том, что будет «после», никогда. Ни с кем.
Лили улыбнулась.
— Куда ты поедешь после этого? — вернула она вопрос.
— Не знаю. На Крит. Миконос. В какое-нибудь красивое место, — честно ответил он.
— Оооу, звучит заманчиво. Может, когда я закончу с этим, то как-нибудь загляну к Вам, мистер Де Сант, — предположила она.
— Захвати бикини.
— Но мне нравится загорать обнаженной.
— Боже, ты удивительная женщина.
Лили подарила ему поцелуй, от которого Марк всерьез задумался о том, не уйдет ли она с его гландами, а потом слезла с него. Девушка надела всё, кроме топика, и он вспомнил, что вчера его разорвал. Она схватила со спинки стула футболку и развернулась с ней, выжидательно глядя на него. Он пожал плечами, и она скользнула в нее, завязав лишнюю ткань узлом у себя на пояснице.
— Это было весело. Надеюсь, когда-нибудь мы это повторим, — произнесла Лили, обувшись и подойдя к двери.
— Я тоже.
— Береги себя, Марк.
— Ты тоже.
— И…, — Лили открыла дверь, и ее голос дрогнул. Она повернула голову и взглянула на него через плечо. — И будь осторожен.
Его тронула ее забота. У Марка не осталось никого, кто мог бы беспокоиться о нем и его благополучии. Это было для него совершенно новым ощущением.
— Я всегда осторожен, милая. Полегче там, Африка не сахар, — предупредил он ее.
Она отвернулась.
— Я тоже.
Потом за ней захлопнулась дверь.
«Какая женщина».
Марк, не спеша докурил косяк, затем сел на край кровати. Взъерошил пальцами волосы. Он был под кайфом, и, откровенно говоря, под большим впечатлением. Это был лучший секс за долгое время. Единственное, о чем он жалел, так это о том, что еще накануне вечером был выжат как лимон. Если она считает, что это было хорошо, то, увидев его в лучшей форме, вообще бы, наверное, умерла.
В конце концов, Марк поднялся с кровати и потянулся, встав на цыпочки. Затем, натянув на себя трусы и джинсы, направился к столу. Возвращаясь вчера из конспиративной точки, он прихватил с собой снизу ведро воды, желая немедленно смыть с себя воспоминания прошлого вечера. Он только разделся и сразу залез в ванну.
Теперь настало время посмотреть, насколько на самом деле велик его «бонус». Он высыпал на кровать содержимое спортивной сумки, и его удивление от полученного накануне «бонуса» сменилось откровенным шоком.
Это выходило за рамки бонуса. В сумке оказалось почти в четыре раза больше оговоренной им ранее суммы. Деньги посыпались с кровати, заполонив собой весь пол от койки до обшарпанного стола.
«Что, чёрт возьми, происходит!?»
Пока он пялился на банкноты, снаружи до него донесся странный звук. К дому подъехал мотоцикл; грязный байк с хрипящим двигателем. За ним следующий. Марк повернул голову к окну, но не двинулся с места. К дому подтянулось ещё несколько, всё грязные байки и мопеды. Потом ещё. И ещё. Он сбился со счета. Когда в его комнате погасла последняя свеча, его разум озарила чудовищная догадка.
«Эта чёртова сучка…»
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Лили глубоко вздохнула и взглянула в зеркало заднего вида. За ней никто не ехал. Она находилась на самой отдалённой окраине Монровии. Скоро она останется совсем одна. Вокруг не будет никого, на сотни миль.
«Поверить не могу, что я здесь. Не могу поверить, что я это сделала. Все эти годы. У меня получилось».
Девушка съехала с дороги и остановилась возле обшарпанной бензоколонки. Не успела она вылезти из машины, как из стоящей рядом ветхой хижины выскочил мальчишка. Не сказав ни слова, он вытащил из ведра, полного мутной воды, тряпку и начал тереть ею лобовое стекло машины.
— Английский? — спросила Лили, сдвинув на макушку солнцезащитные очки.
— Да, немного английский, — ответил мальчик.
Кончиками пальцев она залезла под вырез майки, туда, где его касался верх ее лифчика, и вытащила пятидесятидолларовую банкноту
— Знаешь, что это? — спросила она у него, зажав банкноту между двумя пальцами. Глаза мальчика широко распахнулись, и он кивнул.
— Да, знаю.
— Это твое, если пообещаешь не трогать мою машину, — начала она. Если такое вообще возможно, глаза мальчика стали еще шире, и он снова кивнул. — И если пообещаешь, не подпускать к моей машине никого другого.
— Да, да, никто не тронет вашу машину, — он сразу же потянулся к банкноте.
Лили одёрнула руку.
— Э-э-э, разбежался. После. Если кто-то прикоснется к моей машине, даже посмотрит на мою машину, ты кричишь. Шумишь. Сигналишь. Поджигаешь дом. Что угодно. Понял?
— Да. Никто. Шумишь.
Лили наклонилась ближе и посмотрела ему прямо в глаза.
— Если ты залезешь в мою машину, если возьмешь что-нибудь из моей машины, я узнаю, и тебе очень не понравится то, что произойдет, — она понизила голос, и он стал похож на рычание.
Мальчик нервно сглотнул.
— Обещаю, я не буду трогать, — заверил он ее.
Она натянуто улыбнулась, но продолжала сверлить его свирепым взглядом.
— Хорошо. Не прикасаться, значит много денег.
Лили засунула деньги обратно в лифчик и пошла к хижине, которая служила чем-то вроде заправочной станции. На входе она наткнулась на дверь с порванной сеткой, которая, при первой же попытке ее открыть, слетела с одной петли.
Внутри было не лучше. На табуретке сидел беззубый мужчина с мутным глазом и смотрел черно-белый телевизор, на котором громоздилась V-образная антенна. Лили огляделась вокруг. Да, это, конечно, не супермаркет, тут и в помине нет стеллажей, заваленных полуфабрикатами в блестящих упаковках.
— Вода? — громко крикнула она.
Мужчина на нее даже не взглянул, но поднял тощую как жердь руку, и указал вглубь магазина.