Страница 7 из 16
Теперь поговорим о китайской пище. Что касается эстетики еды, то китайцы находятся от японцев на прямо противоположном конце кулинарного спектра. Если для японца еда это прежде всего услада для глаз, то китайцы вообще на культуру еды и её внешний вид не обращают внимания. Приготовив еду, они всё бухают на тарелку комом и так подают. Однако, никто в мире не сравнится с китайцами по разнообразию и изощрённости блюд. Я думаю, что почти весь творческий потенциал китайского народа ушёл на кухню. Да, я знаю, что иглоукалывание, бумагу, порох, фарфор, сейсмограф и компас изобрели китайцы. А что ещё? Не маловато ли на более чем пять тысяч лет их великой цивилизации? Но вот в отношении пищи – они совершенно уникальны. Недаром говорят, что нет такой вещи, которая китайцу не может служить едой, а еврею фамилией. Не о евреях тут речь, но действительно, умелый китайский повар способен сделать съедобным и даже вкусным любой предмет – от всевозможных трав и корешков, до самых, на наш просвещённый взгляд, отталкивающих частей тела животного.
Китайцы уверены, что они родоначальники почти всех мыслимых блюд. Быть может, это не пустое бахвальство. Как-то я был по делам в Шанхае вместе с хозяином одной тайваньской фирмы. Однажды после рабочего дня он мне сказал, что его мечта – попробовать настоящую русскую еду. Я засомневался – как же это можно осуществить в Китае? Но он меня успокоил, сказав, что в Шанхае есть всё и он сам этим займётся. Тут же позвонил он своей секретарше в Тайпей, и та через пять минут ему перезвонила и продиктовала адрес русского ресторана. Это оказалось всего в пяти минутах ходьбы, и мы туда отправились. Если в США рестораны в гостиницах, как правило, не слишком высокого уровня, то в Китае – наоборот. Самые лучшие рестораны обычно в отелях. Так и этот русский ресторан под невообразимым названием «Летающий Слон» оказался на третьем этаже роскошного отеля «Бунд». Почему слон, да ещё летающий, никто в ресторане не знал. Быть может его хозяин слыхал поговорку, что «Россия – родина слонов», и в это поверил. Ну а «летающий» это ведь просто красиво, особенно для изящного слона из страны балета.
Официантка, симпатичная китайская девочка, подала нам меню на трёх языках – китайском, английском и русском. Когда я её что-то спросил по-английски, она мне легко на том же языке ответила, но поняв, что у меня родной язык русский, перешла на приличный русский. Меня это впечатлило и я спросил, где же она так научилась? Официантка сказала, что у неё русский бойфренд и она набралась от него. Есть же на свете такие таланты, но почему-то они работают официантками, а не профессорами лингвистики.
Мой тайваньский спутник не понимал странные русские названия в меню и попросил меня всё для него выбрать. Я решил впечатлить его полным спектром русских блюд и заказал селёдку с луком и картошкой, всякие копчёные рыбы, маринованные овощи и солёные грибы, потом борщ, затем пельмени, шашлык, и на десерт разные пирожные. Однако, у китайцев в еде нет никакой структуры и последовательности, к которой мы привыкли – закуска, первое, второе, десерт. Поэтому официантка принесла весь заказ скопом и поставила все блюда одновременно на большой вертящийся поднос на нашем столе. Кстати, всё было отличного качества и правильно приготовлено, так что в этом плане «Летающий Слон» был на высоте.
Я пытался было объяснить моему китайскому коллеге, какие блюда и в какой очерёдности надо кушать, но это было бесполезно. Ему не терпелось всё попробовать. Он сразу засунул себе в рот селёдку с пирожным, откусил кусок шашлыка и запил это борщом. По выражению его лица я понял, что русская еда на него не произвела положительного впечатления. Почти всё оказалось ему знакомо. Отведывая каждое блюдо, он восклицал – нет, это не русское, это китайское! Шашлык – китайское, соленья и маринады – китайское, грибы – китайское, пельмени – китайское, и так далее со всем, кроме селёдки и борща. Селёдка с пирожным ему совсем не понравилась (хотя это была чудная иваси из Швеции), но зато борщ его сразил наповал. Сначала он думал, что красный цвет в нём от крови какого-то русского животного, но когда я ему сказал, что это свёкла, он не понял. Оказывается, в Китае свёклу не знают и о таком овоще не имеют понятия, а потому из всего русского обеда для моего китайского коллеги красный борщ оказалось главной экзотикой.
Кстати о пельменях. Русские уверены, что пельмени – это их национальная еда. Так же говорят и китайцы. Итальянцы настаивают, что это они изобрели равиоли, а уж затем Марко Поло привёз рецепт в Китай, где угостил тамошнего императора Кублай-Хана. Императору равиоли очень понравились и он повелел всему населению тоже кушать такие же уши из теста с кусочком мяса внутри. Однако в этой итальянской версии есть маленькая неувязка, так как Марко Поло приехал в Китай в конце в 13-го века, но дамплинги, что и есть китайские пельмени, оказывается были там известны ещё в 9-м веке, тогда как первые итальянские равиоли появились только после того, как Марко Поло вернулся в Венецию. Так что, похоже, всё было наоборот – Марко Поло мог привезти рецепт в Италию из Китая. В Россию пельмени пришли тоже из Китая через Сибирь и Урал где-то в 15-м веке. Впрочем, никто толком не знает, кто на самом деле был пельменным пионером. Главное, что мы их любим (не пионеров, а пельмени).
Считается, что в каждой стране есть своя национальная еда, но это довольно условно, ибо кулинарные рецепты границ не признают и соседи часто перенимают пищевые идеи друг у друга. Однажды меня с женой позвали на обед в шведскую семью и когда мы сели за стол, я был поражён тем, что мне всё оказалось знакомо: селёдка со сметаной и варёной картошкой, блины, мясные тефтели, пирог с яблоками и клюквой. Когда я заметил, что это точно, как в России, шведы на меня снисходительно посмотрели и сказали: «Будто не знаете, кто Россию создал – мы, варяги, её и создали». Это, разумеется, не совсем верно, но не будем придираться. Если им хочется так думать, мне не жалко. Да разве только шведская еда близка к русской? А польская, а немецкая, а еврейская? Но вернёмся в Китай.
Китайска я кухня – та, что в Китае, и та, что в китайских ресторанах в Америке и Европе, совершенно разная. Про Австралию и Новую Зеландию я не знаю. Вне Китая кухня часто подогнана под местный вкус и в ней лишь отголоски того бесконечного разнообразия, что существует в Китае и на Тайване. Впрочем, в США и Канаде, хотя и не без труда, можно найти настоящую китайскую еду. Такие рестораны легко узнать по посетителям. Если там большинство китайцев, значит есть хороший шанс, что и еда подлинная.
Много лет назад будучи в Гонконге я прочитал в местной газете заметку про пару туристов из Швейцарии, которые приехали туда со своей собачкой. Они пошли в ресторан и заказали себе еду, а также попросили официанта покормить и собачку. Тот сказал, что нет проблем, и забрал собачку с собой на кухню. Через какое-то время мужу с женой подали на блюде их собачку, искусно зажаренную по всем правилам китайской кулинарии. Оказалось, что официант плохо понимал по-английски и решил, будто они просят приготовить еду из этой собачки. Бедную даму увезли на скорой в госпиталь с сердечным приступом. Поэтому, когда я в Китае, предпочитаю ходить в рестораны с китайцами, которые знают что к чему и помогут мне выбрать по вкусу – только местные жители могут знать какие там в блюде ингредиенты. Может я ещё недостаточно цивилизован, но вот кушать крыс или тараканов мне не хочется. Тем не менее, хотя и без особого удовольствия, я ел в Шанхае жабу и с удовольствием – салат с жареными кузнечиками и муравьиными яйцами (правда это было не в Китае, а в Мексике).
В один из приездов в Гонконг я шёл с женой по улице, где у стен домов под навесами примостились десятки лавочек с поварами. Тут же на газовых горелках готовили еду для простого люда, который её поглощал палочками из пластмассовых мисочек. Вдруг моя жена нервно вскрикнула и схватила меня за руку: на подносе у чана с кипевшей водой лежали открытые черепные коробки с мозгами. Прямо какой-то фильм ужасов! Мозговые извилины сочились кровью, которая капала на тротуар и стекала в канаву. Я думал, что такие аккуратно разложенные мозги можно увидеть лишь в морге или в анатомическом музее, но никак не у пищевой лавочки. Я подошёл к повару выяснить, кто же те несчастные, чьи мозги идут в пищу? Мне охотно объяснили, что это вовсе не человеческие черепа и не мозги, а тела черепах со снятыми панцирями. Просто у них такой же вид, как у наших с вами мозгов. Так что – никакого каннибализма. Нам было жаль бедных черепах и мы не стали там ничего заказывать. Вообще, в странах Азии к животным, предназначенным для употребления в пищу, отношение может быть довольно брутальным. Как-то в Сингапуре мы с женой были приглашены на обед, где сперва подали живых креветок, которые ползали по миске и нервно прыгали, видимо предчувствуя свою судьбу. Их залили каким-то алкогольным напитком, после чего они слегка успокоились. Хозяева нам объяснили, что из «гуманных» соображений креветок надо кушать живыми после того, как они опьянеют и не будут волноваться по поводу того, что их едят. Блюдо так и называлось: «пьяные креветки». Затем подали живого трезвого омара, у которого хвост был нарублен на кусочки, каждый из которых ещё двигался сам по себе, а бедный омар вращал глазами и щёлкал клешнями. Хозяева с большим удовольствием хватали палочками живые кусочки хвоста и отправляли себе в рот, ощущая, как они шевелятся на языке. К нашей чести будь сказано, мы от этого угощения отказались под каким-то благовидным предлогом чтобы не огорчать наших хозяев. Как сказал когда-то Вуди Ален, «я не хочу свою еду живой, раненой, или больной. Я хочу кушать свою еду мёртвой».